Внезапно Хибики ловким движением выхватил спрятанный в рукаве куртки кунай и нанес режущий удар. Судя по всему, он рассчитывал рассечь Минато горло, но тот, услышав свист холодного клинка, разрезающего воздух, толкнул приподнявшегося с земли друга обратно, в результате чего сам немного отстранился.
Кончик лезвия оцарапал Намикадзе щеку. Минато быстро дышал, крайне испуганный таким поворотом событий и собирался было отпрянуть от не контролирующего свои действия товарища, как вдруг заметил, что тот лежит, не подавая никаких признаков жизни, и из-под головы Хибики вытекает лужа крови. Уже не обращая особого внимания на посторонние звуки, он все же различил синхронные хлопки, которые означали, что призывные животные собачника покинули этот мир.
— Хибики! — воскликнул Минато, с ужасом глядя на неподвижное тело.
— Поздно... — прошептал Фугаку, ошарашено наблюдая за Инузукой, на лице которого застыло несвойственное ему выражение гнева.
— Что же я наделал! — воскликнул Намикадзе, вскакивая на ноги и пятясь назад. Его голос дрожал, как и руки. Минато пятился назад, пока не уперся спиной в ствол какого-то дерева. — Я просто толкнул его и...
Фугаку вздохнул и, осторожно приподняв голову Хибики, увидел под ней окровавленный толстый корень дерева. Он на миг замер, поскольку у Учихи помутнело в глазах, и он на миг потерял зрение, а затем повернулся к Минато, который шептал что-то, глядя перед собой.
— Я убил его... Убил Хибики...
— Это был несчастный случай, — процедил Фугаку, стараясь сохранять спокойствие. — Он разбил голову о корень.
Минато быстро посмотрел на Учиху, который казался спокойным, как стадо слонов и заметил, что в его глазах вместо трех томоэ на красной радужке теперь растекается рисунок, напоминающий солнце с шестью лучами, расходящимися в разные стороны.
Он был слишком не в себе, чтобы обращать на это внимание.
— Что это было с ним... за секунду до того, как...
— Наверное, какая-то контролирующая печать. В Полиции поговаривали о том, что в Корне экспериментируют с подобными вещами, но я не хотел в это верить, — процедил Учиха, вставая на ноги.
— Ты видел, что она с ним делала? Кто способен на такое?
— Видимо, это плохо доработанная версия, раз она приносит такую боль. Я знаю только одного человека, способного изобрести такую технику. Это Орочимару! — ответил Фугаку жестко и, в последний раз взглянув на Хибики, вздохнул. — Надо идти.
— Предлагаешь оставить его здесь? — недоуменно вытаращился на него Минато.
— Соберись. Ты сам на себя не похож. Не шиноби, а тряпка, — холодно произнес Учиха. — Вот смотрю на тебя и думаю, что ты и человек, сражавшийся на Третьей мировой и видевший гибель десятков товарищей — разные люди.
Минато стиснул зубы и метнулся к Фугаку, схватив его за ворот куртки. Он сжал кулак для того, чтобы как следует врезать другу. О, как ему этого сейчас хотелось. Как Фугаку мог игнорировать смерть их с ним лучшего друга? Как так просто мог держать себя в руках и даже раздавать указания?
Но Желтая Молния в последний миг опомнился и отпустил Учиху, поняв, что на Третьей мировой он прошел через то же самое и сейчас чувствует то же самое, что и он сам.
— Ты прав, — вздохнул Минато.
— Можешь телепортировать нас в деревню? — поправляя ворот куртки, спросил Учиха.
— Нет, последний кунай перемещения возле моего дома я взял с собой на миссию. Так бы мы уже давно были в Конохе, и ничего подобного бы не произошло... — промолвил Минато.
— Ладно. Тогда поторопимся. Мы и так потеряли слишком много времени, — буркнул Фугаку.
Минато в последний раз обернулся, чтобы посмотреть на мертвого товарища и прошептал:
— Прости меня, Хибики...
***
— Что? В деревне никаких признаков погрома! — прошептал Минато, когда они с Фугаку достигли Главных Ворот.
— Ничего не понимаю. Так! Нам придется ненадолго разделиться. Я соберу всю Полицию Конохи, а ты отправляйся к Хокаге и выясни, в чем дело, — произнес Учиха, хлопнув друга по плечу. — Будь осторожен, я не заставлю себя долго ждать и вовремя приду с подкреплением!
Желтая Молния, немного помедлив, кивнул. И тогда Учиха сорвался с места, рванув в сторону здания Полиции, которое находилось недалеко от квартала его родного клана. Минато же направился по улицам к Резиденции Хокаге, озираясь по сторонам.
На улице не было людей. Просто ни одного человека. Нигде не наблюдалось следов побоищ, каких-либо разрушений. Это место будто бы вымерло, хотя по включенным огням в окнах Минато знал, что это не так. Но почему же так тихо?
Намикадзе достиг башни и, поднявшись по опоясывающей ее лестнице, вошел внутрь. Пройдя по коридору, Желтая Молния очутился перед заветной дверью в кабинет Хокаге и, помедлив, толкнул ее, проходя внутрь со сжатой в руке рукояткой куная.
Свет был выключен, но даже сквозь тьму Минато разглядел Хатаке Сакумо, сидящего в кресле. По бокам за его спиной стояли по двое шиноби в тех же масках.
"Опять Корень?" — удивился Намикадзе.
— Опаздываешь, Минато, — донесся знакомый голос из темноты, и по хлопку свет зажегся.
— Что ты творишь?! Совсем выжил из ума?! — воскликнул Желтая Молния, гневно глядя на товарища, сидящего за столом. — Зачем ты послал Корень за нашими головами?
— Это был не я, — ответствовал мужчина холодно. — Вернее, не совсем я. Данзо-сама решил взять власть в свои руки, поэтому ему пришлось от меня избавиться.
— Что ты мелешь? — оторопело выдавил Намикадзе, вглядываясь в лицо Хатаке.
Он заметил, как по коже на шее Сакумо скользнуло что-то черное, будто чернила, и исчезло.
— Позволь, я объясню, — услышал Намикадзе голос прямо за своим ухом. Он резко обернулся и увидел Орочимару.
"Откуда он взялся? Вырос из пола?"
— Это твоих рук дело?
— Третий Хокаге не разделяет интересы господина Сакумо. Политика Четвертого совсем не сходится с тем, к чему шли первые три правителя. Данзо-сама решил вновь вернуться на пост главы деревни, и для этого он разработал хитрый план, по которому ты, Желтая Молния, убьешь Четвертого Хокаге! — прошипел змеиный саннин.
— Что за чушь!
— Проклятая метка, контролирующая тех, на кого она поставлена. Это моё новое изобретение, правда, еще не доработанное до конца. В эру великих Учих Мадары и Изуны Коноха была величайшей по мощи деревней среди Великой Пятерки. И она вновь станет такой, для этого лишь нужно возобновить железную дисциплину. По моей задумке метка будет помещена на каждого человека в Конохе, и тогда все и каждый будут беспрекословно выполнять приказы господина Данзо, — продолжил Орочимару.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});