Читать интересную книгу Подставная фигура - Данил Корецкий

Она не посмела спорить, сделала несколько глотков. Савик видел, как стекают капли по ее тонкой шее. Он думал о том, что никто на свете не знает, сколько осталось жить этой несчастной. Ни она сама, ни Маз, ни Директор, ни Президент. Никто, кроме него. Савик пожил, Савик знает.

– Ну вот, а теперь спокойно одевайся. – Он взял из Светкиных рук бутылку и завинтил пробку. – Без суеты. Раз-два...

Она немного успокоилась. Подобрала колготки и трусы, без малейшего смущения оделась. Савик возбужденно наблюдал за ней. Потом осмотрел комнату, чтобы не осталось ничего лишнего.

– Поедем развлечемся, – предложил он. – У меня «винт» есть

– Поедем, – кивнула она. – Можно ко мне, мать сегодня в ночной.

Они спустились вниз, к машинам. Синий «Москвич» почти подпирал «девяносто девятую» в задний бампер.

– Ну что? – спросил Маз, косясь на Светку. Ему было явно не по себе. То ли из-за того, что только что сделал Савик, то ли из-за того, что ему еще предстоит сделать, то ли из-за синего «Москвича», а скорее – от всего вместе.

– Нормально, – сказал Савик. – Теперь Светика отвезем – и порядок.

Девушка жила на Таганке. Машина остановилась у подъезда старого трехэтажного, с арочными окнами, дома. Светку здорово развезло, она сидела сзади, уткнувшись головой в спинку сиденья.

– А куда это мы... а? – пробормотала она, когда Савик потащил ее из машины.

– Домой, – сказал Савик. – Да стой же ты, держись на ногах!

Он обнял ее за талию и повел в подъезд. Светка беспомощно повисла у него на плече.

Двухкомнатная квартира была изрядно запущена, на широком диване валялся фланелевый полосатый халат и куча нестираного белья. Савик запер дверь, зашторил окна, осмотрел комнаты.

– Раздевайся, – сказал он Светке. Сам прошел в давно требующий ремонта туалет, помочился, потом зашел в ванную, открыл воду. Развернул четыре упаковки белого порошка, ссыпал все в одну. Такой передозировки не вынесет даже лошадь. Не торопясь вымыл руки и вернулся в комнату.

Светка медленно, злыми рывками стягивала с себя одежду, словно полусонный ребенок. Потом она обняла себя за голые плечи, сказала:

– Холодно.

И пошла к дивану. Савик видел пять неостывших красных полос на ее ягодицах.

– На, выпей еще...

Он поднес к бледному лицу плоскую бутылочку с водкой.

– Не хочу, – ответила девушка, но сделала несколько глотков.

Лицо сразу запунцовело, в глазах появились слезы.

– Ты убил его? – спросила она осипшим голосом.

– Да, – сказал Савик. – Но тебя я не убью. Если будешь вести себя хорошо. Иди сюда.

Он целовал ее мягкий рот, мял напрягшийся теплый зад и мысок над лобковой костью, твердые соски задевали за жесткую ткань его куртки, ей это нравилось, видно, разбавленные водкой остатки первитина снова начали помешивать мозги в ее черепной коробке.

– Ты говорил, у тебя «винт» есть, – хрипло произнесла она.

– Потом. Сначала давай так...

«Вот она живая, – думал Савик, чувствуя, как колотится под рукой Светкино сердце и бьется пульс в паховой артерии, – а через несколько секунд умрет, и никто об этом не знает. Только я. Один». Эта мысль здорово возбуждала, пожалуй, больше, чем предстоящий секс. Савик взял Светку за волосы, откинул назад ее голову и опрокинул на диван. Навалился сверху. Она привычно приняла его и, как заведенная, сразу же стала охать, так же, как недавно с Помидором: ох-ох-ох!

Кукла. Заводная кукла. Сейчас он только выключит ее. Все равно завод рано или поздно кончится...

Через несколько минут Савик встал, заправился.

– Теперь давай с «винтом», – сказала Светка. Язык у нее слегка заплетался. – С «винтом» интересней...

Вскочив, она привычно достала откуда-то упаковку со шприцем, блюдечко, растворитель, жгут.

– Иди подмойся, – приказал Савик. – Я пока все приготовлю.

Когда Светка вернулась, шприц был уже наполнен.

– Оденься. Белье, колготки, платье. Я хочу сам тебя раздеть. Медленно. Музыка есть?

– Нет. Придется без музыки.

Светка оделась, и тогда он разрешил ей уколоться. Когда поршень втолкнул содержимое прозрачного цилиндра в вену, девушка блаженно улыбнулась и расслабленно опустилась на диван. Но улыбка тут же сменилась гримасой, которая до неузнаваемости исказила симпатичное личико.

– Помоги, мне пло...

Неестественно выгнувшись, девушка упала на раздолбанные пружины. Тело конвульсивно дергалось, руками она вцепилась в шею, под подбородком. Пальцы на ногах мелко задрожали, словно она потягивалась после сладкого сна. Светка захрипела, на губах выступила пена. Все! Савик осмотрелся. Картина совершенно естественная: наркоманка пришла домой, укололась, ошиблась с дозой. Сама виновата. Сунул бутылку с остатками водки в карман. Когда он выходил из квартиры, пружинный матрас все еще раскачивался под мертвым телом. – Ну что? – снова спросил Маз. – Порядок, – ответил Савик. – Где деньги? – Деньги? – Бригадир замялся. – Деньги завтра.

Савик посмотрел ему в глаза давящим взглядом. Когда-то Маз так смотрел на него самого. Но теперь все изменилось. Только что Савик хладнокровно убил двух человек. И синий «Москвич» подпирал сзади машину бригадира.

– Значит, ты не собирался со мной рассчитываться? Хотел пришить после «дела» – и концы в воду?

– Что ты! С чего ты взял? – Маз явно был напуган, и Савику это понравилось.

– Хочешь водки? – Из внутреннего кармана Савик достал плоскую бутылку, взболтал содержимое. – Тут еще грамм сто пятьдесят. Светка не допила.

– Нет! – Лицо Маза скривилось от отвращения. – Нет, я не хочу!

– Напрасно. – Савик с охоткой приложился к горлышку. Ему показалось, что он снова целует округлившиеся Светкины губы. Только сейчас они были холодными и твердыми.

Допив обжигающую жидкость, он утерся ладонью.

– Ладно, до завтра можно и подождать. Хотя все это похоже на подлянку, но валить друзей без проверки я не люблю. Может, ты и правда забыл деньги... Ну а если закрысятил – закон один. И ты его знаешь.

Савик сделал движение, будто протянул руку для прощального рукопожатия. Маз в ответ выставил свою, но Савик вставил ему в ладонь пустую бутылку и вышел. Из «Москвича» суетливо выскочил какой-то человек и уступил Савику место впереди. Маз тронулся с места, но напряжение отпустило его только тогда, когда синий «Москвич» свернул налево.

Проехав несколько кварталов, Маз притормозил, достал сотовый телефон и набрал номер Директора.

– Все в порядке, – доложил он. – Помидор и баба уехали.

– А чего у тебя голос такой? – спросил шеф. – Ты своего чмошника с ними отправил?

– Он сам меня чуть не отправил. – Маз смотрел на свои пальцы. Они заметно дрожали.

– Он действительно профессионал и нам не по зубам. Приехал со своим прикрытием и был очень недоволен, что нет денег. Завтра придется отдать!

Директор помолчал. Он знал, что Маз не склонен зря впадать в панику.

– Ладно, утром поговорим. А пока выпей и расслабься.

– Хорошо, – ответил бригадир. – Я еду домой.

* * *

От квартиры Маза до института им. Склифосовского каких-то сорок минут езды. В то время когда Маз закончил разговор с Директором, майор Фокин выходил из ворот института.

В ушах у него все еще продолжали звучать Наташкины крики: «Я хочу уехать, ты слышишь? Это все из-за тебя, из-за твоей идиотской работы!.. Они убьют меня, а ты дальше будешь работать!.. Работать! Словно ничего не произошло! Как ни в чем не бывало!..»

Фокин первый раз слышал, чтобы она так кричала. Это была настоящая истерика. И врачи говорят, что у нее серьезный нервный срыв. Психотравма. Побои уже зажили, а душа не г. И неизвестно – заживет ли вообще. Уж больно тонкая материя – душа...

Он достал сигарету и хотел сунуть ее в рот, но обнаружил, что там уже торчит «бондина». Выплюнул ее, вторую сигарету швырнул следом в сугроб. Остановился, десять раз вдохнул и десять раз выдохнул... Не помогло. В груди жгло – прямо посередине, словно там, внутри, тлела непогашенная сигарета.

Он не курил неделю. С того дня, как ударил Татарина. Самое смешное – с его согласия. По справедливости. Но Татарин не знал, что впившийся ему в морду перстень не простой и что он окочурится через три дня. Иначе, наверное, не посчитал бы такой расчет справедливым. У них другая справедливость, своя... Сегодня задержали, завтра выпустили. Гуляй и делай что хочешь – грабь, убивай, насилуй женщин...

Дело по «Консорциуму» буксует и, судя по всему, находится при последнем издыхании. Он сделал все, что необходимо, – доказательства собраны. Остается принять решение. Это значит – взять на себя ответственность и произвести аресты, обыски, изъятие имущества. Назвать уважаемых людей преступниками и предать их суду. Но сейчас такое не в моде. Сколько громких дел расследуется годами – пока пройдет острота момента и все забудется, а потом тихонько испускает дух... Сколько? Да практически все! Ибо итог любого расследования – это судебный приговор. Ну-ка, давайте вспомним: сколько приговоров вынесено по «громким делам» за последние годы? Ноль! Ни од-но-го! Работа, нервы, деньги – все псу под хвост... А зачем тогда работать? Зарплата со всеми надбавками и накрутками – две тысячи полновесных российских рублей, сейчас это меньше ста долларов...