в кабинет на беседу.
Он подошел к девушке, поднял ее на ноги, она замерла в руках его на секунду, дыхание сбилось. Нет, он вовсе не Сор и не будет мурлыкать от одного только прикосновения. Быстро на шаг отступил, кивком давая понять Ваньке, что ждет его, и немедленно.
– Ну и подумаешь!
Ванька фыркнул, но ослушаться не рискнул. Так можно ведь и снег разгребать месяцами “вне очереди”. Беринг был строг, хоть и справедлив.
21. Долги семейные
Жизнь понемногу налаживалась. Дом уже не казался враждебным, Настасья освоила главные правила этого места, универсальные, впрочем, для жизни в любой точке каждого из миров этой Вселенной: “Занимайся делами своими, не мешай остальным, по возможности – помогай”. Если у нее возникали сомнения или проблемы – всегда было можно позвать коротышек.
Называть “мелкой нечистью” своих верных помощников Настенька не хотела и Берингу запретила, очень мягко, но настойчиво. Рассказала ему “Незнайку” с друзьями, тот долго смеялся, признавшись, что приятно удивлен и фантазией ее, и знанием детской литературы. Обещал достать девочкам книжку и больше свой мелкий домашний персонал нечистью не называл.
Печка теперь зажигалась, на кухне все безукоризненно работало, порядок поддерживался безупречно и деликатно. Прямо-таки красота! Живи только и радуйся. Казалось бы. Но Стасю терзали предчувствия. Влад ходил напряженный и так тщательно ее избегал, что она сто раз пожалела о своей глупой выходке с поцелуем. Он ей тогда подыграл, потешил ее самолюбие, а теперь, наверное, передумал. Словно их поцелуй его вдруг оттолкнул. Как она ни старалась остаться с ним наедине, как ни пыталась – утекал, будто сквозь пальцы песок.
А зима уже не просто была чем-то грядущим и неизбежным. Лес вокруг стал сказочным совершенно. Огромные дубы, стеной древних могучих стволов возвышающиеся вокруг дома, покрылись снегом и инеем. Снегопады следовали один за другим, и легкий мороз делал пейзажи вокруг все более удивительными и волшебными.
Беринг, бравший детей с собой в Лисий поселок, однажды привез в санях целую ораву детей-лисят, как он сказал. Чтобы девульки не скучали. И теперь частенько вокруг бани под громкий задорный лай веселой Камчатки во дворе носились не только близняшки, а целая многоголосая и озорная толпа малышни, которая потом уплетала пирожки за большим столом на теплой их кухне и с визгами громила второй этаж (под ворчание Кузьмича). Даже котенок привык к детским нашествиям на “его” территорию, не шипел, не рычал, а при первой возможности удалялся в “запретное” для детей место – Берингов кабинет, где вальяжно валялся на мягком диване.
Раньше Стася думала, что Аня с Ариной были очень шаловливы. Теперь у нее был шанс осознать свое заблуждение. Лисята были подвижны как ртуть, любопытны и крайне болтливы. Настенька даже различала их порой с трудом: знала только, что где-то в доме прыгают на кроватях два брата Белолапкиных, лучшая подруга Арины Ида Норкина и еще кто-то. Наверное, родители ужасно радовались, что их дети громкие, сытые и активные – у кого-то в гостях. Правда, справедливости ради, и Аньку с Аринкой несколько раз забирали к Белолапкиным даже с ночевкой. Их мать, миниатюрная красавица Василиса, очень Насте нравилась. Они даже стали потихоньку общаться – сначала посылая в месс друг другу забавные фотографии лисят и близняшек, а потом обмениваясь рецептами.
С Аней и Ариной Насте сложно не было. Дети как дети, главное, вовремя их кормить, купать, заплетать косы, читать на ночь сказки и дуть на разбитые локти и колени. Ну, и иметь под рукой вату и перекись.
С Ванькой было сложнее. Настю он по-прежнему сторонился и частенько ей хамил – конечно, когда Влад не мог услышать. А вообще – дай ему волю, он бы от Беринга не отходил. Старался во всем на него быть похожим, даже походке его вразвалочку подражал, что со стороны выглядело очень смешно.
***
Это зимнее утро не обещало быть необычным. Лишь только солнышко выглянуло, наконец, после стольких дней снегопадов.
Раздался шум двигателя автомобиля. В полнейшей тишине Белогорья посторонние звуки становились как будто бы очень громкими.
Настя уже привыкла, что гости здесь подъезжали исключительно со стороны веранды. И в этот раз, услышав мягкое урчание явно дорогой машины, вышла именно туда. Судя по напряженному и тревожному лаю Камчатки, грядущие гости известны ей не были. Умнейшее это животное безошибочно вычисляло друзей и знакомых.
И снова она не ошиблась: огромный черный джип неизвестной ей марки (не была она знатоком этого класса), поблескивая тонированными стеклами, с трудом пробирался по снежным заносам. Наконец остановился, и с заднего сиденья выпорхнуло… нечто весьма необычное.
Настя замерла. Таких женщин здесь еще не было. Она успела уже познакомиться со многими оборотницами: и лисицы из поселка (матушки малышни, что сейчас мирно спала на кроватях вповалку в спальне девчонок и даже в гостиной). И Росомаху-молочницу, возившую им творог со сметаной и выполняющую мелкие поручения Беринга. Рысь Алевтина, изящная и очень серьезная, привозила раз в неделю Стасе хозяйственные заказы и продукты, строго вовремя и по списку. Все эти женщины были доброжелательны и очень милы.
А эта… вышедшая из машины… ох, какая. Очень рослая, “кровь с молоком”, невероятно длинные ноги, высокая грудь и тонкая талия, лишь подчеркиваемая приталенной черной шубкой из меха неизвестного Насте зверя. Высокие черные сапоги на шпильках, обтягивающие безукоризненные ноги легинсы. Натуральный секс-символ пожаловал к ним на огонек.
У гостьи были темно-медные волосы, уложенные небрежными прядями (любая девушка знает, сколько стоит такая нарочито-простая стрижка и укладка), надменно-брезгливое выражение основательно намакияженного лица и походка настоящей хищницы.
Не лиса – хищник куда как крупнее. И что этой красавице здесь вдруг понадобилось?
Гостья взмахнула рукой с золотыми кольцами и безупречным маникюром, оглядела брезгливо Настю, с большим трудом удерживающую угрожающе рычащую и скалившуюся собаку, явно замечая и меховые тапочки на босу ногу, и Ванькину куртку, натянутую впопыхах, и прическу в стиле «легла спать с мокрой головой». Сморщила холёный нос.
– Мне нужен Влад.
– Зачем?
Тигрица взглянула с таким изумлением, словно с ней заговорила вдруг дверная ручка. Подумала немного, сомневаясь, стоит ли отвечать, но все же снизошла:
– По важному делу.
– Он не предупреждал, что ждет таких важных гостей, – Насте отчего-то совершенно не хотелось эту бабу в свой дом запускать. Зато очень вдруг захотелось совершенно случайно упустить из рук злую Камчатку.
– А ты кто такая, чтобы тебя предупреждать? – девица некрасиво приподняла верхнюю губу, обнажая белоснежные крупные зубы.
– Я его жена, – неожиданно для себя сказала Настя.