Читать интересную книгу Великие любовницы - Эльвира Ватала

Екатерина I, после того как узрела на ночном столике заспиртованную голову своего любовника Монса, перестала изменять (во всяком случае при его жизни) царю. Мария Стюарт после совершения жестокого насилия над ее любовником поступила совершенно нетипично: она, с одной стороны, замкнулась в себе, затаив месть мужу до лучших времен, с другой стороны, стала по отношению к нему приветливой и внимательной. Конечно, чтобы усыпить подозрения. Теперь-то Мария Стюарт научится играть принятую на себя роль и глубоко скрывать свои истинные чувства. «Куколка»-муж, оказывается, может быть жестоким, и с ним необходимо считаться — таков был ее вывод. И вот она, после рождения сына, надевает на себя маску покорности и даже делает вид, что она в чем-то раскаивается. И хотя по-прежнему не пускает лорда Дарнлея в свою спальню, который безотрадно каждый вечер вышагивает туда заявлять о своих законных правах, внешне относится к нему вполне по-человечески. Как мужчина он ей стал настолько противен и отвратителен, что никакой физической связи с ним она не допускает и идет даже на то, что предлагает мужу взять себе любовницу. Оскорбленный Дарнлей с негодованием отвергает это недостойное предложение. Ему другое женское тело не нужно, он кипит страстью только к ее телу. Здорово, бедный, страдал от сексуальной холодности жены, тем более что после рождения ребенка она расцвела, как роза или как женщина, которой материнство очень идет.

Сексуальное безразличие Марии Стюарт к первому и второму мужьям, абсолютная бесстрастность, когда послали на эшафот невинного юношу, из-за своей страсти к королеве спрятавшегося в ее спальне, — да полноценная ли женщина Мария Стюарт и не наделена ли она всеми признаками фригидности? Оказывается, нет. Она способна на дикую, прямо какую-то демонскую страсть к совершенно ничтожному человеку, авантюристу Босуэлу. Потом она сделает его диктатором Шотландии, потом будет жалко делить его с его женой, вымаливать чуть ли на коленях минуту свидания с ним, из-за него пойдет на преступление: согласится убить мужа Дарнлея, потом заставит его развестись с женой и сама выйдет за него замуж! С этого момента начнутся все злоключения Марии Стюарт, приведшие ее на эшафот. Босуэл — это злой дух, и трагическая личность несла за собой преступления и смерть.

До сих пор говорят, что Наполеон Бонапарт стал подвергаться злоключениям и неудачам, после того как легкомысленно подарил одной австрийской даме свою ладанку, охраняющую его от всех бед и несчастий, которая когда-то была извлечена из гробницы египетского фараона. Все несчастья Марии Стюарт начались с того самого момента, когда она встретила этого отчаянного человека, безрассудного авантюриста, из-за которого возник мятеж лордов, приведший к свержению Марии Стюарт. Она сейчас ничего ни знать, ни слышать плохого о Босуэле не желает, а все ее безрассудные действия, связанные с испепеляющей страстью к этому человеку, не поддаются ни логике, ни рассудку. Как тут не процитировать слова сексопатолога Шарля Летурна: «Весьма часто страсть приводит человека к безумию»[58].

Вот теперь-то горячий альков королевы наполнился любовным содержанием! Теплые, холодные, никакие королевские альковы! Но были и такие альковы, где кипели неземные страсти. И сейчас это альков Марии Стюарт. И эта бушующая стихия все сметает на своем пути, не поддаваясь никаким законам. И если «красота — это страшная сила», то еще большей «силой» является страсть! Это какое-то безумие, какая-то дикость, какой-то монстр, неизвестно из какого ада вышедший! Джинн, выпущенный из бутылки, ибо ничего и никто уже не в силах остановить королеву, приближающуюся к своему падению. Античная трагедия начинает разыгрываться с неимоверной силой. Да, зачастую такие страсти оканчивались трагедией, и редко когда эта разрушительная стихия вдруг превращалась в оживительный прохладный дождик, освежающий и сердце и душу. Чаще она просто разрушала личность. Так было всегда, так… будет ли?.. Наш слишком меркантильно-технократический век с его доступным сексом и попранной моралью не способен уже на такие яркие всплески страсти, но, конечно, случаются проявления этого чувства у какой-нибудь психопатической личности, ибо по каким-то неведомым законам человечества теперь считается, что чем спокойнее жизнь — тем лучше и не для нас эти самые «страсти», которые неведомо с какой стороны «едят». Измельчал человечек! Он уже не способен ради любимой или любимого оставить корону, двор, отдать жизнь за одно мгновение любви! А это было, было, дорогой читатель! Было время, когда великие королевы лишались своих красивых головок, ибо были обуяны дикой бестией — страстью! И именно по этой причине гордая королева Мария Стюарт покорной служанкой вымаливает минуту ласки у своего любовника Босуэла, который женат и, по всему видно, больше свою жену любит, чем свою монархиню. Она два часа скачет на коне, чтобы только побыть у изголовья своего любовника, тяжело раненного контрабандистами. Она готова принести ему в жертву свой трон, благополучие страны, чего же больше? Жизнь? Она готова отдать жизнь за своего любимого. Но ему ее жизнь не нужна. Ему нужна жизнь ее супруга Дарнлея. Ведь Босуэл лелеет тщеславные планы править страной наравне с Марией Стюарт. Конечно, ему не хочется разводиться с супругой, но если надо, почему нет? В конце концов, он может с ней встречаться и будучи мужем Марии Стюарт. Кто из них, Мария или Босуэл, первый предложил план убийства Дарнлея — неизвестно. Но план был хорошо продуман и с необыкновенным хладнокровием осуществлен. Супруг, чувствующий себя по-человечески несчастливым, — каждый рогач интуитивно чувствует этот невидимый нарост на своей голове, заболевает какой-то заразной болезнью. По всей вероятности, оспой. Мария, не боясь заразы, как заботливая супруга проводит дни и ночи у его изголовья, ухаживая за ним. Действие происходит в каком-то небольшом домике недалеко от Эдинбурга в 1567 году:

«Она сидит ночью одна, в полутемной комнате, пустой и холодной. Свечи проливают прозрачный свет, а кругом немая тишина, что слышно бормотание самых сокровенных ее мыслей. Нет ей ни сна, ни покоя. Приласкала Дарнлея, усыпила его подозрения. Домик невзрачный, затерянный среди пустырей, из четырех комнат. Внизу помещается импровизированная спальня королевы, вторая комната ее служанки, комната короля, еще одна челяди»[59].

В эту ночь она уйдет спать в свой дворец, а в два часа ночи раздастся сильный взрыв, и домик и его обитатели взлетели в воздух. Преступление шито грубыми нитками, и с самого начала известно, кто его виновник. От Марии требуют начать официальное следствие по убийству ее мужа. А она оттягивает. Она сама себе роет могилу. Если и раньше ее действия не подчинялись ни логике, ни рассудку, то сейчас и подавно. Страсть буквально ослепила ее. Кажется, этот предмет, начиная от античных трагедий и до наших дней, хорошо изучен. А между тем он продолжает быть необъяснимой загадкой, и разгадать ее, по-видимому, никогда не удастся. Поэтому перестанем обнимать необъятное. Любая страсть неизменно сопровождается чувственностью, хотя чувственность нередко бывает бесстрастной. Сдерживать эти две силы — бесполезное занятие. И об этом довольно верно сказала наша Екатерина Великая, чувственность которой принимала нимфатические формы. В своем дневнике она записала: «Хотя в голове запечатлены самые лучшие правила нравственности, но как скоро примешивается и является чувственность, то непременно очутишься неизмеримо дальше, чем думаешь. Человек не властен в своем сердце: он не может по произволу сжимать его в кулак и потом опять давать свободу».

Стефан Цвейг сказал: «Страсти, как и болезни, нельзя осуждать или оправдывать. Можно лишь описывать их со все новым изумлением, содрогаясь перед извечной мощью стихии. Страсти этого высшего напряжения неподвластны воле человека; подходить с моральной меркой к человеку, съедаемому страстью, так же нелепо, как привлекать к ответу вулкан за пролитую лаву и нанесенные ущербы»[60].

Но чтобы все же как-то уж если «не призвать к ответу вулкан», то как-то осветить его, ученые придумали объяснение — сексуальная зависимость, и все нелогичные действия объятой страстью личности стали на свои места. Только сексуальной зависимостью можно объяснить, почему грозный тиран — самодур Калигула вдруг горячо влюбляется в немолодую и уже изрядно потрепанную вдову пекаря и делает ее своей любимой четвертой женой, почему польский король Зигмунт Август вдруг «неземной» любовью влюбляется во вдову литовского воеводы, половая неразборчивость которой заразила ее сифилисом, от чего был заражен и король, и когда она с гниющими внутренностями, издающими невыносимую вонь, умирала, заставив убежать всех слуг, у ее изголовья оставался один только король! Почему Изабелла Ангулемская, вторая жена английского короля Джона Безземельного, оставив своего жениха, чтобы выйти замуж за короля, вдруг после его смерти забирает этого жениха у своей дочери, выходит за него замуж, а Хьюго, так жениха звали, до конца жизни был у нее покорной собачкой, переносивший все ее немыслимые капризы и не перенесший только ее смерть: сознательно пошел под меч неприятеля.