Читать интересную книгу 99 Франков - Фредерик Бегбедер

ТИТРЫ (на выбор): СЧАСТЬЕ – ЭТО ФИАСКО НЕСЧАСТЬЯ. СЧАСТЬЕ НЕ ПРИНОСИТ НЕСЧАСТЬЯ. СЧАСТЬЕ ПРИНАДЛЕЖИТ НЕ ТОЛЬКО «NESTLE». СЧАСТЬЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ НИЧЕГО, СЧАСТЬЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ХОРОШО.

3

Они безупречно прекрасны. Они любят друг друга на маленьком частном островке Кайманова архипелага. Остров Призраков не значится ни на одной географической карте. Они проводят дни, любуясь небом, морем и ребенком, который с улыбкой смотрит на солнце и на свою мать. На пальмах нет логотипа «Coco», на кокосовых орехах нет этикеток. Кэролайн и Патрик нашли идеальный образ жизни – слушать тишину, преимущественно лежа в гамаке.

– Это не я занимаюсь дочерью, – говорит Кэролайн, – это она занимается мною.

Они полны доверия к этому миру, ибо считают, что ушли из него. Все перипетии этого мира ничего не значат перед жизнью этого мира. Наконец-то они узнали, что такое любовь. Они глядят на свою дочь, глядят друг на друга, и снова на ребенка, и так без конца. А младенец смотрит на пеликанов. Ничем другим они не занимаются, так проходят часы, дни, недели. Конечно, лежа в гамаке, рискуешь заполучить ломоту в пояснице, но те, кто не испробовал такой жизни, достойны лишь жалости.

– Я ушел потому, что сделал все, что хотел.

– Что ты говоришь?

– Я ушел потому, что задыхался.

Где-то далеко, в Карибском море, между Кубой и Гондурасом, Всевышний бросил в океан щепотку земли – Каймановы острова. Туда можно добраться только местным самолетиком. Взлетная полоса аэропорта Малого Каймана пересекает единственную проезжую дорогу острова. Деревня насчитывает 110 обитателей, не считая игуан. На Большом же Каймане имеется 600 финансовых учреждений с номерными счетами. Каймановы острова являются британской колонией, но с автономным управлением; на архипелаге зарегистрировано 35000 офшорных фирм. Чтобы переправиться на остров Призраков, Майк нанял для Марка и Софи «левое» такси-пирогу.

Им будет хорошо на этом островке. Впрочем, им уже хорошо здесь: кокосовые орехи, ванильный ром, мед, пряности, соленый морской воздух, «Наваждение» Келвина Кляйна, гашиш и дожди по вечерам. Аромат бергамота и горячего пота…

Я впиваю влагу твоих уст, я лижу твои зубы, я сосу твой язык. Я вдыхаю твои вздохи, я глотаю твои крики.

За миллион евро наличными Майк все устроил: пересылку в Париж фальшивого праха, прощальный e-mail Софи, перевод денег из Швейцарии… Обычно он поселяет своих клиентов в отеле «Escape Complex Castaneda», где круглый год стоит прекрасная погода. Этот комплекс включает в себя множество бунгало из палисандрового и тикового дерева, затерянных в густых зарослях ибискуса и плюмерий.

Они поселились в маленькой тростниковой хижине, почти шалаше, на сваях, над синей лагуной. Каждый вечер они встречают других мнимых покойников, живущих на острове: певцы Клод Франсуа (62 года) и Элвис Пресли (66 лет) слушают юного Курта Кобейна (34 года), сочиняющего песни вместе с Джимми Хендриксом (59 лет); бывший премьер-министр Пьер Береговуа (76 лет) беседует с Фрасуа де Гроссувром (81 год); писатель Ромен Гари (87 лет) прогуливается рука об руку со своей супругой Джин Сиберг (63 года); публицист Филипп Мишель (61 год) играет в теннис с Мишелем Берже (54 года); Арно де Росне (55 лет) обучает виндсерфингу Алена Кола (58 лет); Джон Кеннеди-младший (41 год) прохаживается под ручку с отцом, Джоном Фицджеральдом Кеннеди (84 года) и актрисой Мэрилин Монро (75 лет).

Под легким бризом, превращающим пальмы в гигантские веера, Патрик и Кэролайн пьют оранжад в компании Сержа Гейнсбура (73 года) и Антуана Блондена (79 лет), которые живут на другом конце острова в бамбуковой хижине, под крышей из пальмовых листьев, вместе с Клаусом Кински (75 лет) и Чарльзом Буковски (81 год). Писатель-психоделист Карлос Кастанеда (около 61 года), соучредитель (наряду с ныне покойным Пабло Эскобаром) отеля «Escape Complex», носящего его имя, вкушает свой пейотль в обществе Жана Эсташа (63 года), одновременно изучая биржевые сводки, имеющие отношение к капиталам острова Призраков. Ибо потаенный остров в действительности является самофинансируемым предприятием, существующим на проценты с капиталов его обитателей («входной билет» на остров стоит 3 миллиона американских долларов). Бригада врачей, специалистов по генной инженерии, и хирургов, специалистов по бионике, делает все возможное, чтобы продлить жизнь островитян хотя бы до 120 лет. Все обитатели острова Призраков официально мертвы, за исключением Пола Маккартни (настоящего) и Ги Бедо (большого чудака), – эти живут на острове уже десять лет, заменив себя на «большой земле» двойниками; третье исключение – английский романист Салман Рушди. Но это не причина, чтобы распускаться: пластические операции, пересадки кожи, подтяжки, имплантации и впрыскивания силикона делаются бесплатно, как, впрочем, и все остальное. Вот почему Роми Шнайдер никак не выглядит на свои 63 года, когда обсуждает проблемы кино с партнером по «Бассейну» Морисом Роне, которому уже стукнуло 74, или когда болтает с Колюшем (57 лет).

Здесь же находятся Диана Спенсер и Доди аль-Файед (соответственно 40 и 46 лет).

Они мирно проводят свои дни в этом приюте отдохновения для миллиардеров, где строжайше запрещены телевидение, телефон, Интернет и все прочие средства связи с внешним миром. Дозволены только книги и компакт-диски; каждый месяц на плазменные дисплеи, установленные во всех бунгало, автоматически загружается информация о десяти тысячах главных мировых новинок литературы, музыки и кинематографа. Дети-проститутки обоих полов (нанимаемые сроком на год) всегда готовы удовлетворить любую эротическую причуду каждого и каждой из обитателей острова.

Н-да, как подумаешь пару минут о том, что они хотят нам внушить: – ничего другого ведь все равно не светит, мы вообще здесь по чистой случайности, – и начинает казаться, что это такое же идиотство, как их бородатый боженька в окружении ангелочков, и что потоп, Ноев ковчег и Адам с Евой – такая же бодяга, как «большой взрыв» и динозавры.

Патрик и Кэролайн пьют на берегу изумрудного моря. Они потягивают ананасовый сок, сидя под извилистыми корнями мангрового дерева, среди бабочек величиной с руку. Все, какие есть в мире, наркотики каждое утро ждут их на циновке перед домом, в красивом чемоданчике от «Hermes». Но они не всегда ими пользуются; им случается иногда по нескольку дней не напиваться, не участвовать в оргиях и не истязать рабов. Кэролайн разродилась в ультрасовременной клинике острова Призраков, окрещенной «Госпиталем Хемингуэя» (намек на мнимую смерть американского писателя в Кении в 1954 году).

Скоро государства сменятся фирмами. И мы перестанем быть гражданами той или иной страны, мы будем жить в торговых марках – Майкрософтии или Макдоналдии – и зваться келвинкляйнитянами или ивсенлоранцами.

Они носят одежду из небеленого льна. Они освобождены от смерти, а значит, и от времени. В прежнем, навсегда покинутом мире никто больше не ставит на них. И они учатся быть свободными, совсем как Иисус Христос, когда он воскрес через три дня после распятия и ему пришлось смириться с очевидным фактом: даже смерть эфемерна, один лишь рай вечен. Они любуются дочуркой, весело болтающей со своей няней. Малышка не сводит глаз с обезьян и презирает павлинов. Кэролайн красива, и потому Патрик счастлив. Патрик счастлив, и потому Кэролайн красива. Перед ними вечность в ритмах прибоя. Они едят сочную жареную рыбу и лангустов под ванильным соусом, сидя среди лодок – красных с золотом. Их единственный наряд – расстегнутые рубашки да легкие шорты. Их единственная забота – как бы не обжечь ноги на раскаленном песке. Их единственное желание в данный момент – принять душ, чтобы смыть соль с кожи. Их единственная боязнь – не заплыть слишком далеко, попав в течение, которое может увлечь их в открытое море и погубить – на самом деле.

4

Когда они вошли в бокс для подсудимых, председатель велел присутствующим сесть, а Чарли и Октаву встать, но они только опустили головы. Конвойные сняли с них наручники. Атмосфера суда напоминала церковную: торжественное оглашение текстов, ритуальные жесты, длинные одеяния; между Дворцом правосудия и мессой в соборе Парижской Богоматери нет большой разницы. Разве только вот в чем: здесь их не простят. Октаву и Чарли гордиться нечем, но они радуются, что хоть Тамара избежала всего этого. Процесс был открытым, и в зале сидело множество представителей их профессии, те же, что и на похоронах Марронье. Подсудимые могли рассмотреть их сквозь мутные стекла бокса и убедиться, что отныне все пойдет без их участия. Им дали по десять лет, и они еще легко отделались: к счастью, французское правосудие отказалось от экстрадиции, иначе в Америке их поджарили бы на электрическом стуле, как сосиски на гриле (смотрите рекламный ролик «Эрта»). «MICROSOFT» – КАК ДАЛЕКО ВЫ ЗАЙДЕТЕ?» Я улыбаюсь при виде этого слогана на экране телевизора, подвешенного к потолку моей камеры. До чего же все это теперь далеко от меня! А они продолжают жить по-старому. И долго еще будут жить по-старому. Они поют, смеются, танцуют до упаду. Без меня. А я непрерывно кашляю. Подцепил туберкулез. (Эта хворь вновь подняла голову, особенно среди заключенных.)