Читать интересную книгу Философия религии. Концепции религии в зарубежной и русской философии - Олег Ермишин

Еще в 1855 г. (5 марта) Толстой записал в дневнике, что хочет посвятить свою жизнь основанию новой религии – религии Христа, но «очищенной» от веры и таинственности. К выполнению этой программы Толстой и приступил спустя 25 лет. Тем не менее, говоря о Толстом, следует помнить, что он был глубоко религиозным человеком. Толстой жаждал Абсолютного Добра, искал его до конца жизни, но по типу мировоззрения он был религиозным рационалистом, ищущим и не способным удовлетворить свои мистические потребности, поскольку его рассудок господствовал над духовно-мистической сферой сознания. В чем же Толстой видел религиозный смысл жизни? Он считал, что сущность жизни заключается не в понимании человека как отдельного существа, а в признании Бога в человеке. А признать божественную сущность в человеке (преобладание Бога над человеком) – это означало для Толстого отказаться от человеческой индивидуальности, растворить ее в Абсолютном. В связи с этим В. В. Зеньковский считал имперсонализм главным принципом в религиозном учении Толстого. В своих религиозных рассуждениях Толстой руководствовался самыми простыми интуициями: «Вера есть сила жизни. Если человек живет, то он во что-нибудь верит. Если б он не верил, что для чего-нибудь надо жить, то он бы не жил» [3, 16]. Если, по определению Толстого, человек обязательно во что-то верит, то во что он должен верить? Трагедия Толстого была в том, что он хотел своей религией видеть только христианство, но предлагал сугубо личную интерпретацию Евангелия. В результате его христианство становилось таковым только по названию.

Главные религиозно-философские сочинения Л. Н. Толстого– «Исповедь» (1879–1882) и «В чем моя вера?» (1884). В перерыве между созданием этих двух сочинений Толстой написал еще «Исследование догматического богословия» (опубликовано под названием «Критика догматического богословия») с одной целью – разоблачить «ложное церковное христианство», т. е. все, что в нем не отвечает здравому смыслу. Однако когда в результате его усилий осталось только отредактированное Евангелие, это не удовлетворило Толстого. В 1906 г. Толстой записал в дневнике (30 июля): «Есть ли Бог? Не знаю. Знаю, что есть закон моего духовного существа». Для Толстого нет Бога Евангелия, а есть пантеистическое Нечто, живущее в человеке. Отсюда тяга Толстого к буддизму, к даосизму, к различным пантеистическим учениям. Толстой искал «универсальную религию», но не нашел ее.

В книге «В чем моя вера?» Толстой, воспроизводя весь ход своих размышлений о религии и вере, фактически показал себя рационалистом протестантского толка. Он искал для веры основания, которые были бы ему понятны и согласны с его разумом. Отвергнув церковное учение как противоречивое, Толстой мучительно ищет в Евангелии что-то, что открыло бы для него тайну Христа и Его учения. Больше всего Толстого привлекала Нагорная проповедь Спасителя. В ней он нашел то, что искал: слова Христа «не противься злу» (Мф. 5. 39), которые Толстой истолковал как главное положение христианства, в соответствии с которым должно строиться все отношение к жизни, к общественным и государственным порядкам. Найдя это «основание», Толстой уже больше не изменил своих религиозных взглядов до конца жизни. Его философия религии стала моралистической. Религия в ней сводилась к этическому учению, имеющему практическое, узкоутилитарное приложение к жизни. Последователи Толстого, так называемые «толстовцы», поняли его учение еще более узко и создавали толстовские общины, живущие в соответствии с заповедями «учителя». Однако религиозно-философские размышления Толстого можно понимать шире – как определенный симптом, характерный для эпохи, когда интенсивно искали веру, но часто вне Церкви, опираясь только на свой разум и духовные силы. Панорама этих поисков весьма обширна. Ее обозрение следует начать с самых ключевых фигур, к которым, несомненно, относится B. C. Соловьев.

Мыслителем, создавшим целую эпоху в русской религиозной философии, был Владимир Сергеевич Соловьев (1853–1900). Если Достоевский и Толстой влияли на философию религии опосредованно, то Соловьев уже свою первую печатную работу – «Мифологический процесс в древнем язычестве» – посвятил непосредственно философии религии[23]. Соловьев наиболее известен как философ-метафизик, публицист и поэт. В этом качестве он обычно и представлен в истории русской философии. В данном случае будет рассмотрена менее известная ипостась его творчества – Соловьев как философ религии. Уже в его первой печатной работе мы найдем оригинальные идеи, имеющие отношение к интересующей нас научной сфере.

В статье «Мифологический процесс в древнем язычестве» Соловьев первоначально выступил как историк религии и сформулировал задачи исследования с точки зрения исторической науки: объяснить религиозную сущность первобытной языческой жизни. Однако затем он предложил философское понимание язычества под названием «мифологического процесса». Соловьев критиковал теории «мифологии природы» (М. Мюллер, А. Кун, Ф. Буслаев и др.), объясняющие религиозные представления из восприятия природных явлений. Он также видел ряд недостатков в теориях Ф. Шеллинга и A. C. Хомякова. Так, Соловьев отрицал борьбу двух противоположные начал в язычестве (у Хомякова – иранство и кушитство), объясняя ошибку Хомякова тем, что «во время Хомякова настоящее изучение древних верований по самым первоначальным религиозным памятникам только еще начиналось» [4, 20]. Соловьев предложил свою концепцию в понимании мифологического процесса и религиозной эволюции. Первым этапом в эволюции он считал первобытный монотеизм. Остатки «первобытного чистого монотеизма», например, Соловьев находил в гимнах Ригведы, обращенных к Варуне. По представлениям Соловьева, первоначально был уранический период, когда в религиозном сознании господствовали небесные боги, но эти боги не имели внутренней связи с человеком («невозможно свободное нравственное отношение, внутреннее единство человека с богом – настоящая религия» [4, 24]). Далее начинается «мифологический процесс» – от общего к частному, от отвлеченного к конкретному, от единства к множеству. Проявление бога в мире стало восприниматься древним человеком в образе женского существа, что явилось началом многобожия (у арийцев, например, это богиня Адити). Возникает множество богов-посредников между небом и землей, полубогов, героев, подчиненных закону внешнего проявления (Митра, Геракл и др.). В третий период эволюции духовное божество, в чистом виде характерное для первого периода, уже полностью сливается с материальной природой и проявляется в «органической земной жизни». Таков, например, Дионис. По мнению Соловьева, «Дионисом, богом жизни органической, в которой природа достигает последней степени конкретности и обособления, оканчивается мифологический процесс» [4, 34]. Так, уже в первой своей работе Соловьев предложил некую эволюционную концепцию религии, из которой он исходил и в других исследованиях.

Мифологическая концепция Соловьева продолжена в его «Лекциях по истории философии» (1880–1881), в которых есть раздел «Переход от процесса мифологического к историческому». В древности, по Соловьеву, произошел переход от натуральной религии к христианству. Соловьев различал два типа натуральной религии – астральный и родовой. Он объяснял религиозную эволюцию через понятие мировой души, благодаря которой божественное начало становится доступно человеческому сознанию. Мировая душа действует в сознании и осознает себя как нечто высшее и отличное от природной и родовой жизни. Таким образом, для объяснения религиозных процессов Соловьев применял метафизические понятия, организующие в целом его концепции философско-религиозной направленности. Основных концепций, относящихся к философии религии, у Соловьева было две: одна – учение о Софии (мировой душе), вторая – теория Богочеловечества.

Рассмотрим их на основе двух сочинений раннего периода творчества философа: трактата «София» и «Чтений о Богочеловечестве».

Трактат «София» написан Соловьевым в 1875–1876 гг. Тема «Соловьев и мистика» является весьма сложной, поэтому в рамках данной главы нет возможности подробно рассмотреть гностические и христианские истоки концепции Софии. Достаточно понять простую мысль: Соловьев стремился определить понятие Абсолютного начала и строил религиозную метафизику, применяя принципы платонизма. Его метафизическая схема включает три мира – между божественным и природным Соловьев поместил мир идей. Кроме понятия Абсолюта, софиология Соловьева имеет еще две особенности: 1) стремление к синтезу в абсолютной истине, где совпадают многие древние и современные учения (Платон, Шеллинг, Гегель и др.); 2) идеал вселенской религии (теократии).