видом вглядывался в бескрайнюю морскую гладь. Бурлящее море по-прежнему оставалось спокойным, словно невидимое чудовище, обитавшее на дне, так насытилось кровью, что до сих пор отдыхало.
Вот только в душе верховного хана покоя не было и в помине.
Что этот орк себе позволяет?! На переговорах с эльфами Рычача вёл себя так, словно это он управляет Ордой! Подумаешь, с магами он там о чём-то закулисно договорился, это вовсе не означает, что теперь непременно следует идти на уступки! Горрык сказал, что вернётся и всем наваляет, значит, так всё и будет. Никакие ритуалы не страшны настоящему орку и точка. И вообще, незачем никакой делегации соваться в логово змей, когда все силы требуются здесь и сейчас для войны с подлыми гномами. Вон, плывут теперь без попутного ветерка со скоростью раненной в задницу черепахи, а всё потому, что лучшие шаманы отправились на что-то там посмотреть.
— Значит так, Брехлисиус, запиши, — правдист и не думал оставаться в сгнившем Эльфланде, следуя за Горрыком словно тень. — Те, кто не с нами, они все враги и предатели племени! Прошлые заслуги не имеют значения, непослушание верховному хану — страшное преступление против традиционных устоев нашего общества! Что? Какие такие традиции и устои? Да вот такие, как я щас сказал!
Горрык задумчиво поковырялся в носу:
— История, мать твою, это наука о славном прошлом, служащая оправданием настоящего. А традиция — суть квин… квинтэ… кви… эссенция… импотенция… а, вот, квинтэссенция опыта предков. Такие вещи знать надо! Короче, как верховный хан сказал, так и правильно. Сильный всегда прав, а я самый сильный, вот так вот!
Брехлисиус с самым серьёзным лицом согласился с бессвязной демагогией Горрыка. Его дело простое: писать правду и ничего кроме правды. Даже с учётом того, что его правда больше никому не нужна. Родита, которую орки забрали с собой, вряд ли сможет когда-нибудь донести миру собранные Брехлисиусом бесценные сведения…
В отличие от него, бывшая звезда эльфовидения вовсе не горела желанием изучить изнутри быт кочевников. Она постоянно капризничала и истерила, не понимая, что изнасилования — неотъемлемая часть славных устоев Орды. А ведь сейчас ею пользовался лишь экипаж одного-единственного корабля, а не всё воинство орков! Брехлисиусу стерва даже залепила под глазом фингал, когда тот пришёл в свою очередь к ней в каюту. Пришлось долго объяснять, что как почётный гость верховного хана, он тоже имеет право на часть добычи, которой являлась Родита. Теперь в этом отношении ему будет проще: сошлётся на традиции с умным видом. Умный вид всегда помогает.
— Сейчас ещё придётся собирать всех вместе на контенте. Орки — они, знаешь, такие, не любят долго без дела на одном месте сидеть, сразу же разбегаются без присмотра. А хан Дубак и уж тем паче сынуля Рычачи — не те лидеры, вокруг которых толпятся без веской причины. Да, эти двое двинулись с воинством наперерез гномам, но большая часть наших, конечно, никуда не пошла. Рыщут, небось по всему бывшему Эльфланду и человеческим королевствам, надеясь ещё хоть чем-нибудь поживиться. Покуда не все деревушки сожжены и разграблены не видать оркам покоя! Эх, недисциплинированное мы всё-таки племя. Надо теперь каждого вождика отыскать, дать по башке, только тогда вновь будет реально орда, а не шайка.
— А если Дубак и Рок сумеют разгромить гномов до нашего прибытия? — поинтересовался Брехлисиус.
Горрык фыркнул:
— Как же! Раскатали губищи! Сами угробятся и других в могилу с собой заберут. Гномы — это вам не люди и даже не эльфы. Ты же помнишь встречу с товарищем Торином, как он из-под своих густых бровищ зыркал! Наверняка коротышки какую-то ловушку устроят, а наши, как тупые бараны, несомненно, прямиком в неё и попрут. Рычача сказал, что отправил послание не вступать в серьёзную драку, но кто будет слушаться каких-то вшивеньких записулек? Скажут, что не получали ничего и усё. Если, конечно, вообще переживут эту битву… Ай!
Верховный хан ни с того ни с сего схватился за правую руку. Шипя и ругаясь, принялся массировать свою большую ладонь. Наблюдательный Брехлисиус не мог не заметить, что все остальные орки на корабле почувствовали, по всей видимости, то же самое. Каждый орк обеспокоенно рассматривал свои руки, словно обжёгшись или порезавшись. Сам Брехлисиус ничего не почувствовал.
— Будто по ладони ножом резанули, хрень какая-то, — наконец пожал плечами верховный хан. — Скушал, должно быть, что-то не то.
Орки есть орки, боль прошла и забыли.
— Э-э-э… Ну так все из одного котла же едим, вот и ощутили одновременно это, как его, отравление, — отмахнулся Горрык от сделанного Брехлисиусом замечания о странном поведении остальных зеленокожих членов команды. — А ты не отравился, потому что ешь по чайной ложке! Я тебе сколько раз говорил: мясо жрать надо, чтобы стать сильным! Худой, как глиста, и подруга твоя — одни кости да кожа. Помять нечего, никакого удовольствия, словно с доской сношаешься, а не с женщиной! Вот вернёмся в Уркостан, я тебе, Брехлисиус, нормальных баб покажу, — верховный хан мечтательно уставился в небо. — Чтобы жопа была необъятной! Сисяндры здоровенные, клыки острые и воняла так, что аж дух перехватывает! М-м-м, настоящая красота…
* * *
Не оглядываясь, Рок мчался на варге. Если аккуратное маневрирование между бесконечными полосами рассыпанных повсюду шипов как-то сочетается с понятием «мчался»… Однако он понимал: наступи его животное хоть на одну рогульку, о спасении можно забыть.
Его вина, он решил удирать слишком поздно. Но Рок всеми силами пытался остановить отступление орков после гибели Дубака: шаман действительно верил, что способен повлиять на боевой дух сородичей. Очень глупое, хоть и благое намерение. Орки просто оттолкнули его и удрали. Орда шла только за воином, других авторитетов зеленокожие кочевники не признавали.
Путь снова преградили рогульки, будь они трижды прокляты! Перегнувшись через шею мохнатого зверя, Рок внимательно выбирал направление для дальнейшего продвижения. Шипы разбрасывались с гномьих телег на ходу, а потому их низкая плотность позволяла-таки найти безопасные тропки.
Рока почти перестали обгонять другие удиравшие орки. Все были либо далеко впереди, либо остались на поле брани навечно. Не самый глупый орк понимал, что по отдельности шансов избежать пленения или смерти немного, но его сородичи к очевидному умозаключению прийти ещё не успели. Каждый из отставших бойцов пытался спастись в одиночку, а потому становился лёгкой добычей для действующих сообща гномов.
Широкая полоса шипов наконец-то закончилась, но чистое пространство не сулило никакой безопасности. Едва оторвав взгляд от земли, Рок заметил несущуюся к нему пятёрку наездников на баранах.
— Проклятье! Пушок, вперёд!
Варг рванул