еще куда ни шло! Причиной всех человеческих недугов были спиртные напитки.
Несколько хуже, чем Шапури, была Эмпреса — другое бразильское поселение; там мы пробыли ровно столько, сколько необходимо было, чтобы забрать полковника Пласиду-де-Кастру, губернатора Акри. Он сопровождал нас до своей барраки Капатара. Полковнику мы были обязаны тем, что смогли достать в Капатаре мулов для путешествия по суше до реки Абунан. Еще больше мы должны благодарить полковника за его гостеприимство и то удовольствие, которое он доставил нам как собеседник.
Надо было исследовать и нанести на карту верхние притоки Абунана, что было крайне важно для демаркационных работ. Мы остановились в месте под названием Кампо-Сентраль с целью проследить истоки некоторых рек и определить их подлинное местоположение. Занимаясь этим делом, мы выходили на огромные, заросшие травой росчисти в виде круга, с милю, а то и больше в поперечнике.
Несколько лет назад здесь были большие поселения индейцев племени апурина. Некоторое количество этих индейцев жило сейчас в другом месте — Гавионе, а те, кому посчастливилось ускользнуть от экспедиций, охотившихся за рабами, — на несколько лиг севернее, в глубь лесов. Там они свели знакомство со сборщиками каучука и под влиянием алкоголя быстро деградировали. Во всяком случае, они выглядели крайне жалко, были очень малы ростом и, по-видимому, безвредны. Своих покойников они хоронили в сидячем положении, и повсюду на росчистях виднелись могилы.
Кучка индейцев, осевших в Гавионе и подчинившихся цивилизации, казалось, была довольна своей участью, если не считать скверных проделок злого духа по имени Курампура. Неудача на охоте рассматривалась как дело рук Курампуры, и часто, чтобы умиротворить бога, совершали жертвоприношение, привязывая человека к palo santo. Palo santo, или священное дерево, весьма распространено в южноамериканских лесах. Оно имеет мягкую, легкую древесину и обычно растет вблизи берегов рек. Эти деревья являются излюбленным местом скоплений бразильских огненных муравьев, злобных насекомых, укус которых исключительно болезнен. Стоит дотронуться до дерева — и полчища этих муравьев устремляются изо всех отверстий в стволе, готовые к нападению, и даже падают с веток на обидчика. Привязать человека к такому дереву на два-три часа — значит обречь его на неимоверные муки, и тем не менее таков обычай у этих индейцев; но я знал мерзавцев из белых, которые применяли этот способ как пытку. Подобно многим другим ядовитым насекомым, огненные муравьи стараются укусить человека в шею; только осы, как говорят, пытаются добраться до глаз. У palo santo нет снизу сучьев, и в радиусе нескольких ярдов вокруг него не растет ни одной травинки.
В Гавионе я чуть было не лишился жизни. Двигаясь по тропе, мы встречали довольно много глубоких речек, через которые были перекинуты мостики из грубо отесанных бревен. В сырую погоду мулы предпочитают ступать по крайнему бревну, потому что оно кажется менее скользким, вследствие чего эти бревна наиболее истоптаны и наиболее опасны. Я изрядно нервничал, но успокаивал себя мыслью, что инстинктивно или в силу опыта мул лучше знает, что ему делать. Как раз при переходе через одну из таких речек, имеющих довольно крутые берега, бревно, по которому ступал мой мул, со страшным треском сломалось, и мы полетели в воду. Я оказался под мулом, который навалился на меня всей тяжестью, вдавливая в грязное дно. Окажись дно более твердым, у меня не осталось бы целой ни одной кости, так как мул бешено барахтался и брыкался, пытаясь встать на ноги. Он сделал это как раз вовремя, ибо у меня в легких уже совсем не было воздуха, и я высунул голову над поверхностью в самый последний момент. Я был на волосок от гибели, но отделался всего лишь купанием.
Пришла беда — открывай ворота. В ту же ночь индеец из чистого озорства слегка подрубил большое дерево, и оно с устрашающим треском упало на наш спящий лагерь. Никого не задело, но навесы над гамаками были изодраны в клочья, веревки порваны. Полчища небольших, чрезвычайно агрессивных черных муравьев набросились на нас с ветвей поваленного дерева, а мухи катуки ринулись в атаку на наши незащищенные тела, вонзая в нас свои острые, как иголки, жала. Весь остаток ночи никто не спал — об этом позаботились насекомые.
Сильные дожди залили тропу, ведущую на Абунан, и мы были вынуждены на несколько дней остановиться в centra под названием Эсперанса. Там кто-то украл у нас два седла и скрылся с ними в лесу. Если бы вора поймали, мне было бы его жалко, так как седла принадлежали Пласиду-де-Кастру.
В тот день, когда мы прибыли в Санта-Росу на Абунане, там от змеиных укусов умерли три сборщика каучука. Расположенное посреди болот, это место было раем для всевозможных змей, включая анаконд. Анаконд здесь так боялись, что, по сути дела, баррака выполняла роль каторжного поселения. Сборщики каучука работали тут попарно, потому что, если люди ходили в одиночку, многие из них таинственно исчезали. Этот участок, принадлежавший братьям Суарес и расположенный на боливийской территории, показался мне одним из наиболее удручающих мест, в которых мне когда-нибудь доводилось бывать, но он был очень богат каучуком. Единственной отрадной особенностью здешней хижины было то, что она имела два этажа, но так как она стояла всего на несколько футов выше нормального уровня воды в реке, ее часто затопляло, а в сухой сезон ее окружал океан грязи. Управляющий — француз из хорошей семьи, — несмотря на слабость здоровья, отводил душу тем, что держал гарем из четырех довольно хорошеньких индейских девушек. Постоянным бичом Санта-Росы была нехватка рабочей силы. Не решаюсь приводить цифру здешней смертности, она попросту невероятна.
У одного из видов местных змей голова и треть тела плоские, как тесьма, остальная часть тела круглая. Другая змея вся красная, с отметиной в виде белого креста на голове. Обе змеи слыли ядовитыми. По ночам было обычным делом видеть блестящие глаза анаконд, в которых сверкающей точкой отражался малейший огонек.
— На Акри живут белые индейцы, — сказал мне управляющий барракой. — Мой брат однажды отправился на баркасе вверх по Тауаману, и в самых верховьях реки ему сказали, что поблизости живут белые индейцы. Он не поверил и только посмеялся над людьми, которые это говорили; но все-таки отправился на лодке и нашел безошибочные следы их пребывания. Потом на него и его людей напали высокорослые, хорошо сложенные, красивые дикари; у них была чистая, белая кожа, рыжие волосы и голубые глаза. Они сражались как дьяволы, и когда мой брат убил одного из них, остальные забрали тело и убежали.
Говорят, белых индейцев