А на Карловой площади танцевали по ночам Светилки. Но поскольку это было неприлично и люди их боялись, управление городского хозяйства заключило с ними договор, что они переселятся в парк и там служащий газовой компании будет их вечером зажигать, а утром гасить. Но когда началась война, этого служащего призвали в армию, и так дело со Светилками забылось.
А уж насчет русалок, так их в одной Стромовке[47] было семнадцать хвостов; но из них три ушли в балет, одна подалась в кино, а одна вышла за какого-то железнодорожника из Стршешовиц[48].
Всего зарегистрированных в полиции домовых и гномов, прикрепленных к общественным зданиям, монастырям, паркам и библиотекам, в Праге насчитывается триста сорок шесть штук, не считая домовых в частных домах, о которых точных сведений не имеется. Привидений в Праге была уйма, но теперь с ними покончено, поскольку научно доказано, что никаких привидений не бывает. Только на Малой Стране[49] кое-кто до сих пор тайно и незаконно держит на чердаках одно-два привидения, как мне тут рассказывал коллега из малостранского полицейского комиссариата. Вот, насколько мне известно, и все.
— Не считая того дракона, или, как его, змея, — подал голос стражник Кубат, — которого убили на Жижкове[50].
— Жижков? — произнес старший. — Это не мой район. Отроду там не дежурил. Потому, наверно, и не слыхал о драконе.
— А я в этом деле лично участвовал, — сказал стражник Кубат. — Правда, вообще расследовал дело и вел операцию коллега Вокоун. Давненько уж это все было. Так вот, однажды вечером говорит этому Вокоуну одна старая тетка — была это пани Часткова; она сигаретами торговала, но, по сути дела, была она, должен я вам сказать, ведьмой, колдуньей, или, вернее, вещуньей. Словом, говорит эта пани Часткова, что она нагадала на картах, будто дракон Гульдаборд держит в полоне прекрасную деву, которую он похитил у родителей, а дева эта, мол, мурцианская принцесса. «Мурцианская или не мурцианская, — сказал на это коллега Вокоун, — а дракон должен девчонку вернуть родителям, иначе с ним будет поступлено согласно уставу, инструкциям и наставлениям, а также служебным предписаниям!» Сказал так, опоясал себя казенной саблей — и марш искать дракона. Всякий, понятно, так сделал бы на его месте.
— Еще бы! — сказал стражник Бамбас. — Но у меня ни в Дейвицах, ни в Стршешовицах никаких драконов не наблюдалось. Ну, дальше.
— И вот, значит, коллега Вокоун, — продолжал Кубат, — захватив холодное оружие, отправился, значит, прямо ночью к Еврейским печам[51]. И, провалиться мне, вдруг слышит: в одной яме или там пещере кто-то жутким басом разговаривает. Посветил он служебным фонариком и видит: сидит в пещере страшный дракон с семью головами; и все эти головы сразу разговаривают, спрашивают, отвечают, а некоторые даже ругаются! Сами знаете, у этих драконов нет никаких манер, а уж если есть, то только самые скверные. А в углу пещеры, и правда, рыдает прекрасная дева, затыкая себе уши, чтобы не слышать, как драконьи головы говорят все сразу басом.
— Эй вы, гражданин, — обратился коллега Вокоун к дракону — вежливо, но с официальной строгостью, — предъявите документы! Есть у вас какие-нибудь бумаги: служебное удостоверение, паспорт, удостоверение личности, справка с места работы или иные документы?
Тут одна драконья голова захохотала, вторая стала богохульствовать, третья сквернословить, четвертая бранилась, пятая дразнилась, шестая гримасничала, а седьмая показала Вокоуну язык.
Но коллега Вокоун не растерялся и громко закричал:
— Именем закона, собирайтесь и идемте немедленно со мной в полицию! И вы, девушка, тоже!
— Ишь чего захотел! — закричала одна из драконьих голов. — Да знаешь, ли ты, мошка человечья, кто я такой? Я — дракон Гульдаборд!
— Гульдаборд с Гранадских гор! — прорычала вторая голова.
— Именуемый также Великим мульгаценским змеем! — добавила третья.
— И я тебя проглочу! — рявкнула четвертая. — Как малину!
— Разорву тебя в клочки, разотру в порошок, разобью вдребезги и вдобавок дух из тебя вышибу! — загремела пятая.
— И голову тебе сверну! — проворчала шестая.
— Мокрого места от тебя не останется! — добавила седьмая страшным голосом.
Как, по-вашему, ребята, что сделал тут коллега Вокоун? Думаете, испугался? Не тут-то было! Когда он увидел, что добром ничего не выходит, взял он свою полицейскую дубинку и изо всей силы стукнул по всем драконьим башкам, а сила у него немалая.
— Ах, батюшки! — сказала первая голова. — А ведь неплохо!
— У меня как раз темя чесалось, — добавила вторая.
— А меня мошка в затылок кусала, — фыркнула третья.
— Миленький, — сказала четвертая, — пощекочи меня еще своей палочкой!
— Только посильней, — посоветовала пятая, — а то я не чувствую!
— И левее, — потребовала шестая, — у меня там страшно чешется!
— Для меня твой прутик слишком тонкий, — заявила седьмая. — У тебя там ничего покрепче нет?
Тут Вокоун вытащил саблю и семь раз рубанул по драконьим головам — чешуя на них так и забренчала.
— Так уж немного получше, — сказала первая драконья голова.
— По крайней мере, одной блохе ухо отрубил, — обрадовалась вторая, — у меня ведь блохи стальные!
— А у меня вытащил тот волосок, который меня так щекотал, — говорит третья.
— А мне прыщик сковырнул, — похвалилась четвертая.
— Этим гребешком можешь меня каждый день причесывать! — буркнула пятая.
— А я этой пушинки и не заметила, — сообщила шестая.
— Золотко мое, — сказала седьмая голова, — погладь меня еще разочек!
Тут Вокоун вытащил свой казенный револьвер и пустил по пуле в каждую драконью голову.
— Проклятье! — завопил Змей. — Не сыпь в меня песком, он мне в волосы набьется! Тьфу ты, мне пылинка в глаз влетела! И что-то в зубах завязло! Ну, пора и честь знать! — заревел дракон, откашлялся всеми семью глотками, и из всех семи его пастей в Вокоуна ударило пламя.
Коллега Вокоун не испугался; он достал служебную инструкцию и быстренько прочитал, что полагается делать полицейскому, когда против него выступают превосходящие силы противника; там было сказано, что в таких случаях следует вызвать подкрепление. Потом он посмотрел в инструкции, что надо делать в случае обнаружения огня; там говорилось, что следует вызвать по телефону пожарных. Прочитав, он стал действовать по инструкции — вызвал по телефону подкрепление из полиции и пожарную команду.
На подмогу прибежало нас как раз шестеро: коллеги Рабас, Матас, Голас, Кудлас, Фирбас и я. Коллега Вокоун нам сказал:
— Ребята, нам надо освободить девчонку из-под власти этого дракона. Дракон этот, увы, бронированный, так что сабля его не берет, но я установил, что на шее у него есть местечко помягче, чтобы он мог наклонять голову. Итак, когда я скажу «три», вы все разом ударите дракона саблей по шее. Но сперва пожарные должны потушить это пламя, чтобы оно нам не опалило мундиры!
Не успел он это сказать, как послышалось: «Тра-ра-ра!» — и на место происшествия прибыло семь пожарных машин с семью пожарными.
— Пожарные, внимание! — крикнул молодецким голосом Вокоун. — Когда я скажу «три», каждый из вас пустит струю из шланга прямо в пасть дракона; старайтесь попасть в глотку — оттуда-то и бьет пламя. Итак, внимание: раз, два, три!
И как только он сказал: «Три!» — пожарные пустили семь струй воды прямехонько в семь драконьих пастей, из которых так и било пламя, как из автогенной горелки. Ш-ш-ш!.. Ну и зашипело же! Дракон давился и захлебывался, кашлял и чихал, шипел и хрипел, храпел и ругался, отплевывался и фыркал, кричал «мама» и молотил вокруг себя хвостом, но пожарные не сдавались и лили и лили воду, пока из семи драконьих пастей вместо огня не повалил пар, как из паровоза, так что ничего нельзя было и в двух шагах разглядеть. Потом пар рассеялся, пожарные остановили воду, сирена заревела, и они помчались домой, а дракон, весь обмякший и вялый, только фыркал, отплевывался, вытирал глаза и ворчал:
— Погодите, ребята, я вам этого не спущу!
Но тут коллега Вокоун как крикнет:
— Внимание, братцы: раз, два, три!
И только он сказал «три», как мы все дружно полоснули саблями по семи драконьим шеям, и семь голов полетели на землю, а из семи обрубленных шей хлынула вода, как из колонки, — столько ее налилось в этого дракона!
— А теперь пошли к этой мурцианской принцессе, — сказал Вокоун. — Только смотрите осторожнее, мундиры не забрызгайте!
— Благодарю тебя, доблестный рыцарь, — сказала девушка, — за то, что ты освободил меня от власти этого Змея. Я играла с подружками в мурцианском парке в волейбол, в салки и в прятки, когда налетел этот толстый старый Змей и понес меня без остановки прямо сюда!