— Остынь. Стукнул разок и хватит, — успокоил я разбушевавшегося коллегу. — Антон, этот хмырь жив?
Антон подошел к лежавшему, посмотрел, потрогал тушку и доложил:
— Дышит!
— Ясно, за что тебя из милиции выгнали. Не за пьянку как таковую, а за рукоприкладство, — констатировал я. — Давайте-ка, парни, рубите жерди для носилок и будем мусор выносить. А этого на берег отнесите — пусть прочухается.
Андрей-старший подошел к лежащему Артему, взвалил его на плечо как мешок и вынес за дверь.
— Однако, — меланхолично изрек Андрей-младший. — А быдлик-то наш своего добился. Теперь-то он точно убирать не будет.
Молодежь ушла. Мы остались вдвоем с Гномом.
— Решай, начальник, — усмехнулся Гном. — Урода этого тут оставлять нельзя. Андрей не пришибёт, так я сам прибью. Такие, как этот слизняк… озабоченный, к нам редко попадают.
— Имели место прецеденты? — заинтересовался я.
— Брясло своего бывшего вертухая встретил, — пояснил Гном. — Тюрьмы-то тогда смешанные были, так он арестанток за кусок хлеба насиловал. Кусок хлеб в сугроб кинет, подождет, пока замерзнет, и девчонкам предложит — мол, пока грызешь, трахаю. С постоянной голодухи любая согласиться. А много ли от замороженного куска можно отгрызть? Так эта сволочь один кусок по нескольку раз использовал.
— Точно сволочь, — кивнул я. О том, что случилось с вертухаем, спрашивать не стал.
— Так что с недорослем-то решим?
— Значит, так, — принял я командирское решение. — Когда он оклемается — пусть работает. А потом… Решим вопрос.
— Ты командир, — дипломатично повторился Гном и ушел к ребятам.
Думал я недолго. Сходил к озерку, посмотрел на Артема, до сих пор бывшего в отключке, потрогал водичку…
Я пришел к ребятам, когда они уже разгребали «Авгиевы конюшни». Про эпизод с Артемом никто не заикался. Может, парни объяснили, что к чему, а может, девчонки и сами догадались. Как мне показалось, этого «вьюношу» не очень любили.
Работа шла туго. У нас имелась пара саперных лопат и топор, которые отскакивали от содержимого башни (если называть вещи своими именами — от окаменевшего дерьма!). Молодежь начала скисать. Вика уже прикусила губёнку и приготовилась плакать. Самой упорной оказалась Настя — рубила и рубила топором слежавшуюся груду, сопровождая каждый удар нелестными эпитетами.
— Стоп, — пришла мне в голову инженерно-техническая мысль. — Тащите ветки! И побольше. Будем костер жечь!
— Зачем? — удивился бывший участковый.
— Запалить костер, а потом — водой? — догадался Василий и побежал за дровами.
Остальной народ, если не понял, то переспрашивать не стал, а пошел за топливом. Через несколько минут на куче «окаменелостей» полыхал огонь. Дождавшись, пока костер прогорит, я отправился за водой. Важно было самому показать пример!
У нас имелось два ведра, несколько котелков и фляжек, поэтому на озеро ходили несколько раз. После десятка ходок случилось то, что должно было случиться, — большая груда треснула на несколько маленьких.
— Сам придумал? — восхищенно уставился на меня участковый.
— Физика, — коротко резюмировал Андрей-младший. — При нагревании тела сжимаются, а при охлаждении — расширяются…
— Вообще-то, мультфильм один вспомнил, — признался я.
— Точно, — хлопнул себя по лбу Андрей-старший. — Я ведь тоже в детстве мультик смотрел. Там один мужик камень раскалывал — костер разжег и водой облил.
Эх, не надо было про мультфильм говорить. Пусть бы считали, что у них командир умный!
Расколоть мы глыбу раскололи. Но вытаскивать все равно нужно. А уж вонь поднялась такая, что… Парни ругались, девчонки поругивались.
Дело шло медленно, но верно. Загружали мелкие кучки на носилки и вытаскивали подальше. Груда, как нам казалось, не убывала. Народ стал посматривать — дескать, хорошо бы отдохнуть! Пришлось отправить девчонок мыться.
— В порядок себя приведете, начинайте ужин готовить, — напутствовал я.
— А мы? — грустно спросил Василий, загружая очередные носилки и наблюдая, как барышни скачут к озеру.
— Поработаем еще часок, — напустил я на себя суровый вид. Но потом, глядя на их кислые физиономии, решил порадовать: — Поработаем часок — и на сегодня все.
Но работа прекратилась минут через пять, потому что прибежала растрепанная Настя и прокричала:
— Артем пропал!
— Куда пропал? Он же только что на бережку лежал? — не поверил Андрей-младший.
— Надо бы посмотреть, Олег Васильевич? — обернулся ко мне Вася.
— Посмотрите, — пожал я плечами.
Ребята, ведомые Настей, пошли к озеру. Мы с Гномом держались в арьергарде. Выйдя на берег, Андрей-старший внимательно осмотрел место, проговаривая вслух:
— Так, вот тут он лежал. Лужица еще не просохла — верно, в штаны сделал.
— Конечно, — пискнула Вика. — Ты его так кулачищем приложил, что он описался.
— Эх, девчонки-девчонки, — вздохнул участковый, продолжая осмотр. — Все бы вам жалеть…
— Андрей, ты точно участковым был, а не егерем? — поинтересовался я, наблюдая, как он рассматривает каждый камушек.
— Так я же сельским участковым был, — пожал он плечами. — Там следы надо читать. Помнится, у бабки Клани теленок пропал. Она думала, что его цыгане «скоммуниздили», а я посмотрел и понял — соседи!
— А каков вердикт по данному делу?
— Знаешь, Васильич, — обратился он почему-то только ко мне. — Впечатление такое, что его утащили в озеро. Причем со стороны воды.
— Вот это да! — испуганно-восторженно мявкнула Вика. — Русалки, что ли?
— Скорее — водяной, — поддержала ее шутку Настя, но тут же посерьезнела. — Нет, а что делать-то будем? Олег Васильевич, как его искать? Ведь не водяной же его в самом деле утащил?
— Не водяной, — подтвердил я.
На меня уставились семь пар глаз. Восьмая, принадлежавшая Гному, старательно скрывала усмешку. Он-то уже обо всем догадался!
— Нет, не водяной, — повторил я. — Вика права. Артема утащили русалки.
— К-какие русалки? — подала голос обычно спокойная Елена. — Ты что, хочешь сказать, что здесь есть русалки?
— Есть, — спокойно ответил я. — И русалки, и водяные. Вон — плещутся.
Народ, как по команде, повернулся. На середине озера действительно плескались две местные ундины.
— М-ма-ма, — выдавила Вика и с визгом бросилась в сторону.
Остальной народ, не исключая парней, бросился следом. Я и Гном пошли мыться. Судя по замаслившимся глазкам моего друга, он был не против пообщаться с русалками поближе…
— Водяной научил? — с пониманием поинтересовался Гном, оттирая грудь водорослью. Завистливо хмыкнул: — А меня вот — не удосужился!
— Тебя научи — так ты всех русалок перепортишь, — засмеялся я, натираясь донной грязью, чтобы смыть «рабочую» грязь.
Гном не стал спрашивать, а я не стал объяснять. А что объяснять? Подошел к берегу, бросил камушек, ну, и посвистал, как учили. Когда на зов высунулась русалка, попросил убрать сексуально озабоченного парня подальше. А уж куда любвеобильные русалки дели сексуально озабоченного Артема, это их дело. И все довольны.
— Ребята! — раздался с берега робкий зов Насти. — Гном, Олег Васильевич! Вы живы?
— А куда мы денемся? — бодро отозвался Гном.
— А русалки?
— Плавают, нам не мешают, — отозвался я. — Вода теплая. А русалки вас не съедят, не бойтесь.
— Да… не съедят! Утопят, — испуганно заголосила Вика.
— Вот и ходи грязной, — поддразнил я девчонку.
— И вонючей, — злорадно добавил Гном, отфыркивающийся как морской котик.
Грязь показалась страшнее русалок. Ребята и девчата рванули в воду. Но далеко не заходили. Зря. Все равно — доморощенные ундины давно принюхались и удрали.
Молодежь купалась до тех пор, пока мы с Гномом не стали их выгонять. Даже Андрей-старший, которого молодым можно было назвать с натяжкой, канючил, как дитё в пионерском лагере: «Ну Васильич, давай еще немножко!»
Про ужин все забыли. Мы с Гномом пошли разводить костер, заодно проведя воспитательную работу. Устыдившиеся парни натаскали огромную кучу дров. Молодцы. Ночь впереди длинная.
Намывшиеся барышни изволили кашеварить. Не прошло и года, как мы наворачивали пшенную кашу с тушенкой.
— Ой, мне нельзя столько есть, — лепетала Вика, уплетая вторую порцию. — Я и так толстая!
— Фигня, — кратко ответила худощавая Настя, беря добавку. А сухая, как щепка, Елена мечтательно проговорила:
— Эх, Виктория, мне бы твой возраст, я бы о лишнем весе и не задумывалась!
— Да-а, вам-то хорошо, — проблеяла Виктория, находящаяся в раздумьях — а не взять ли еще одну порцию. Мужественно пересилила себя и принялась пить чай: — Худеть буду!
После ужина всем захотелось спать. Я уже решил встать первым на караул, но неожиданно попросился Андрей-старший. У меня было подозрение, что бывший участковый хотел еще раз осмотреть «место происшествия». Хотя после купания и беготни по берегу смотреть было нечего.