Читать интересную книгу Журнал «Вокруг Света» №06 за 1980 год - Вокруг Света

— Я не разделяю ваше мнение. Мне скорее кажется, что убийство надзирателя было результатом хладнокровно принятого решения. К яду не прибегают в состоянии раздражения. Тогда могут задушить, ударить ножом, выстрелить из револьвера. Директор заметил:

— Можно прибегнуть и к яду, если думать, что это лучший способ не быть пойманным.

— Вот, вот! — воскликнул Пенсон. — Но это-то как раз и свидетельствует, что убийца не из заключенных. Этим нечего терять.

— Но, метр, вы забываете о надежде. Несчастные живут мыслью, что их помилуют или отсрочат казнь. — Директор вздохнул. — Не настаивайте, метр Пенсон. Неважно, кто убил Вильяма Ли, я не намерен рисковать.

После некоторого молчания Пенсон сказал:

— Господин директор, прошу вас сделать исключение для Эдварда Адамса. К нему пришла мать. Она слепая. К тому же совершенно подавлена, потому что в воскресенье сын отказался от свидания с ней. Я обращаюсь к вам с просьбой не столько ради моего клиента, сколько ради этой бедной женщины.

Кристмас отрицательно покачал головой:

— Я не могу сделать исключение для Адамса. Представьте себе, как на это будут реагировать остальные заключенные?

Молодой адвокат не мог скрыть досады.

— Но это же абсурдно! — воскликнул он. — Адамс единственный, кто вел себя безупречно. Нельзя же наказывать того, кто этого не заслужил...

Он был удивлен, увидев презрительное выражение на лице директора, который сухо заявил:

— Я не уверен, что Адамс так уж безупречен. Я очень хорошо знаю своих заключенных. У меня хранятся их досье и поступают отчеты о поведении в камерах, так что могу иметь суждение о каждом из них...

— И каково же ваше мнение о моем клиенте, господин директор?

— Не очень хорошее, метр Пенсон. По-моему, Эдвард Адамс — хитрый притворщик... Он совершенно лишен моральных устоев, его снедает чудовищное честолюбие, он нарочито создает запутанные ситуации. Мне знакома эта категория: передо мной прошло немало таких людей. Это гордецы, убежденные в своем умственном превосходстве. Преступление для них — способ проявить свою гениальность.

— Почему вы такого мнения об Эдварде Адамсе? — спросил адвокат.

Директор сделал неопределенный жест.

— Ну, в первую очередь об этом говорит его прошлое. Адамс считал, что ему одновременно удастся обмануть и полицию и гангстеров, в чью банду он вступил. Он прирожденный двойной агент.

— Вы заблуждаетесь...

— И потом его поведение в тюрьме, — продолжал директор. — Оно более чем подозрительно. Я не возьмусь, конечно, утверждать, что это он инициатор убийства надзирателя... Однако не удивился бы, если оказалось, что это так.

— Ну зачем ему надо было убивать?

— Просто так, метр Пенсон. Без всякой причины. Чтобы самому себе доказать свое превосходство. Это абсолютно в его характере.

— Вы сами не знаете, что говорите, — сказал Пенсон раздраженно. — Адамс — честнейший человек, и я отдам голову на отсечение, что он стал жертвой махинаций. — Его голос задрожал: — Как вы можете думать, что он убил Вильяма Ли! Да разве вы не знаете, что он поклялся найти убийцу? Не располагая никакими возможностями, он ведет расследование. И это вместо того, чтобы позаботиться о своей собственной судьбе. Он увлек за собой и нас — мисс Линдфорд и меня!

— Не только вас, метр Пенсон. Влиянию Адамса поддался даже инспектор, которому поручено вести расследование этого дела. Доктор Девон, метр Уоррик, наконец, я сам, мы все оказались на положении подозреваемых. И все это дело рук Адамса! Этот артист готов на все, чтобы поставить нас в нелепое положение. Вот что такое ваш Эдвард Адамс...

Директор тюрьмы медленно встал из-за стола.

— Простите, метр Пенсон, я погорячился. Но для вашего клиента не будет сделано исключения. Сегодня днем никто не получит свидания.

Когда Пенсон выходил из кабинета, его мысли были далеко, а выражение лица очень серьезно. У дверей он повернулся к шедшему следом за ним директору.

— Убежден, что вы абсолютно не правы во всем, что касается Адамса, — сказал он.

Директор ничего не ответил.

Шагая по коридору к выходу из тюрьмы, Пенсон чувствовал, как в нем поднимается злоба:

«Этот болтун Дуглас Кристмас сам-то далеко не вне подозрений... Кому-кому, а директору тюрьмы, где яд расходуется в больших дозах, проще простого утаить несколько граммов цианистого калия».

Но тут Пенсон заметил, что забыл в кабинете директора свой портфель. Он вернулся обратно и в нерешительности помедлил у дверей: было неудобно заходить в кабинет в отсутствие директора, но рядом никого не было, и Пенсон вошел. Кабинет был пуст, портфель стоял там, где его оставили, на полу у ножки стула. Пенсон совсем уже собирался взять портфель и уйти, но что-то заставило его подойти к столу директора.

Тотчас же внимание адвоката привлекла пачка аккуратно распечатанных писем. Пенсон сразу понял, что это почта заключенных. Ему было известно, что в тюрьме вся корреспонденция просматривается, но он не знал, кто этим занимается. Оказалось, сам директор.

Адвокат пробежал глазами фамилии адресатов и нашел имя Эдварда Адамса. Почерк с наклоном влево был ему знаком. Пенсон взял конверт и достал из него письмо, подписанное Милли Берил и датированное вчерашним числом. Пенсон чувствовал неловкость. «За кем я шпионю? — подумал он. — За директором или за Эдвардом?» Однако любопытство взяло верх.

«Дорогой Эдвард, — писала Милли, — я все еще в Комптоне. Стараюсь в меру своих возможностей помогать инспектору Дэвиду в его поисках Он полон надежд найти в ближайшее время доказательства твоей невиновности. Скажу только: есть новости, и они обнадеживают. Сегодня вечером я должна встретиться с инспектором и надеюсь, что он принесет добрые вести. Не знаю, сумею ли вернуться в Нью-Вераль завтра Мне бы не хотелось пропустить день свидания, тем более что в недалеком будущем нам не придется встречаться У каждого из нас будет своя жизнь, ведь так?»

А затем следовал постскриптум, прочитав который, Пенсон совершенно оторопел

«Надеюсь, что к настоящему моменту тебе уже удалось собрать достаточное количество доказательств вины Мэри О"Коннор. Зачем она отравила этого тюремного надзирателя? Как бы там ни было, я о ней ни словом не обмолвилась инспектору Дэвиду. Нужно, чтобы эту женщину арестовали по твоему обвинению».

— Бог мой! — воскликнул адвокат.

Схватив конверт, Пенсон сунул его в карман и поспешно вышел Разумеется, он опять забыл захватить свой портфель

Эдвард Адамс положил письмо на койку возле себя.

— Ну, — спросил Пенсон, — что ты об этом думаешь?

— Конверт у тебя?

— Вот он.

Адамс взял его и начал изучать. На обратной стороне он прочел адрес Милли: «Мотель «Приют кабана», дорога № 103, Комптон».

— Слушай, — спросил адвокат, — ты можешь поручиться, что это почерк Милли?

— По-моему, да, — ответил Адамс, еще раз внимательно прочитав письмо. — К сожалению, я выбросил записку, которую Милли прислала мне на днях. Но в свое время я получил от нее достаточно писем. Если это фальшивка, то превосходно сделана. Но мы это выясним. Первое, что ты сделаешь, выйдя отсюда, позвонишь в «Приют кабана».

— Ничего не понимаю! — воскликнул Пенсон. — Что означает этот постскриптум? Такое впечатление, что Милли располагает точными сведениями о том, что Вильяма Ли отравила Мэри О"Коннор! Как она узнала? Почему считает, что нам об этом должно быть известно?

— Я сам ничего не понимаю! Некоторое время они молчали.

— Давай рассмотрим все еще раз по порядку, — сказал Адамс. — Если это фальшивка, зачем мне ее прислали?

— Странно. Не мог же автор фальшивки надеяться, что ты сумеешь добиться ареста Мэри О"Коннор только на основании этой записки!

— Верно. Именно поэтому я убежден, что письмо действительно написала Милли. Но тогда появляется одно непонятное обстоятельство...

— Кажется, я догадываюсь, что ты имеешь в виду, Эд. Милли в своей приписке высказывается так, будто уверена, что ты определенно знаешь то, что известно ей.

— Да, — сказал Адамс задумчиво. — Из этого следует, что она мне писала, а я не получил этого письма. Вот все и стало на свои места. Если она послала свое сообщение письмом, его перехватили.

— Черт возьми! Но это мог сделать только один человек!

— Кто?

— Директор тюрьмы! — Адвокат схватил своего друга за плечо. — Эд, он сообщник! Теперь это совершенно ясно!

— Подожди, Грег, не горячись! Директор мог передать первое письмо в полицию. Но вот если оставил у себя, то тем самым подписал свой приговор.

— Я уверен, что он замешан в этом деле. Мы с Изой встретили Дэвида, возвращавшегося из Комптона. Если бы он знал о письме, то нам бы, конечно, сказал.

— Милли виделась с инспектором вплоть до вчерашнего дня, как могло случиться, что она ничего не сообщила ему о Мэри О"Коннор?