Одарив брата победным взглядом, принц перевёл своё светлый взор на меня, широко улыбнулся — и посторонился, освобождая нам путь.
Понимая, что храм не место для бурного проявления эмоций, я, забыв про свой нелепый вид, с трудом подавила желание броситься ему на шею. Лишь благодарно улыбнулась уголками губ и покорно проследовала за супругом к самому дряхлому священнику.
Тому, что вёл нашу свадебную церемонию.
— Все в сборе? — стоило нам с ним поравняться, огляделся старик. — Отлично. Тогда начнём…
И протянул ко мне свою сухую морщинистую руку.
Словно смерть в человеческом обличье.
— Не стоит, — заслонив меня собой, вдруг заявил Нивель. — Проверки не потребуется.
От былой ярости в нём не осталось и следа! Он прямо-таки излучал спокойствие и достоинство.
— Я подтверждаю, что наш брак не был консуммирован по всем правилам, — обратившись к присутствующим, громко объявил король. — И это была моя инициатива.
В последнем он, разумеется, соврал… Но я была ему очень за это благодарна.
К чему лишние вопросы и подозрения?
— Сожалею, но для оформления развода нам необходимо в этом убедиться, — покачав головой, проскрипел священник. — Пройдёмте.
И, заботливо приобняв меня за плечи, увлёк куда-то в центр помещения.
Точнее, заботливо всё выглядело лишь на первый взгляд. В действительности же хватка мужчины оказалась очень крепкой… Особенно для его возраста. Он буквально вцепился в мой наряд, уверенной рукой направляя в нужную сторону и не оставляя ни малейшей возможности вырваться…
Хотя особого выбора у нас не было.
Люди расступались непосредственно перед нами, тут же смыкая позади свои ряды. И это настораживало.
Однако, после пары отчаянных попыток я всё же умудрилась на секунду обернуться, дабы обнаружить, что оба представителя королевской семьи упорно продираются сквозь толпу, отставая с каждым шагом… Но лучше бы я смотрела вперёд.
Стоило последним монахиням расступиться, как моему взору предстало высокое кресло очень странной конструкции — со ступеньками, почти горизонтально наклонённой спинкой и длинными перилами, выходящими далеко за пределы сиденья. А по бокам от них стояли две безмолвные фигуры, целиком замотанные в чёрную ткань.
И именно к ним меня мягко подтолкнул старик.
Замерев, я вопросительно покосилась назад, но не успела даже рта открыть, как меня подхватили под руки и практически насильно усадили на этот пьедестал, лицом ко всем присутствующим.
Это было ужасно. Внимание всех было целиком сосредоточено на мне! Складывалось впечатление, что они даже не дышали, с предвкушением ожидая продолжения… А я не имела ни малейшего понятия, каким оно будет!
Заметив мою растерянность, священник глазами указал на подол платья, а одна из женщин в тот же миг выразительно похлопала ладонью по подлокотнику.
И тогда я обо всём догадалась.
Большего позора и представить было нельзя!
Медленно, понимая, что иного выхода у меня нет, я задрала одну ногу и положила её на перила. Зажмурилась и повторила манёвр со второй ногой, успев заметить, как к монахиням подскочил послушник с подносом, на котором были аккуратно разложены всевозможные инструменты, пугающие своей несуразностью.
Настоящий кошмар.
Покрывшись ледяной испариной, я опустилась на спину и сразу же почувствовала, как кто-то задирает мне юбку до самой груди, открывая жадным взорам собравшихся колени, бедра и всё, что выше…
Непроизвольно вспомнились те сладкие ночи, что дарил мне супруг. Особенно последняя…
Он словно готовил меня к неизбежному!
После такой ассоциации сидеть в темноте стало совершенно невозможно.
Запрокинув голову, я распахнула глаза, рассчитывая отрешиться от реальности и сосредоточиться на лепнинах, покрывающих потолок… Но вместо этого наткнулась на счастливую улыбку Арвиля, стоящего у меня за левым плечом!
Более того — он был там не один!
Справа от принца, чуть в стороне от меня, стоял Нивель и сверлил брата исподлобья тяжёлым немигающим взглядом…
Это стало последней каплей.
Щёки заполыхали, я опять закрыла глаза и тотчас ощутила, как чьи-то пальцы раздвигают мою узкую щель.
Ту, что так старательно обходил король.
Боги…
Обдирая нежную кожу, внутрь проникло нечто сухое и холодное, растянуло стенки в стороны, пропуская следующий инструмент — и я неожиданно дёрнулась, вскрикнув от боли.
— Чиста! — громогласно возвестил священник.
Вот только я не разделяла его радости.
Это было отвратительно. Мерзко, больно, противно… И если вначале монахиня действовала ещё более-менее осторожно, то в конце, когда она извлекала из меня свои орудия труда, от былого участия осталась одна лишь грубость.
И как после такого терпеть процесс полноценной близости между мужем и женой?..
— Значит, вы санкционируете их развод? — послышался полный надежды голос Арвиля.
— Да, — скрипнул старик.
— Отлично, — неожиданно встрял Нивель. — Тогда мы можем отправить Диару на родину уже сегодня.
От удивления я даже платье оправить забыла. Ноги спустила — да так и застыла, открыв рот.
Он меня освобождает? Так скоро?!
Но почему?!
— Вот как? — вторя моим мыслям, недоверчиво хмыкнул принц. — Неужели Браил выполнил все условия капитуляции?
Мне тоже не очень в это верилось.
Я за четыре с лишним месяца ничего не добилась, а отец справился за вдвое более короткий срок? Чудеса!
— Да, — кивнул мой уже бывший супруг. — Вчера я получил от него соответствующее письмо. Для уверенности осталось только дождаться подтверждения от наших наблюдателей, но почти все назначенные на новые должности лица уже отчитались о положительных результатах. Полагаю, в свете последних событий можно обойтись и без некоторых формальностей.
Так вот почему Нивель вчера мне признался! Он знал, что наши отношения приближаются к завершению!
Жаль, что о самом важном рассказать так и не удосужился. Хотя стоило бы.
— Нельзя, — вдруг вставил доселе молчавший очень высокий и широкоплечий священнослужитель, больше похожий на воина. — Как международный религиозный представитель, участвовавший в подписании мирного договора, я настаиваю на соблюдении всех его пунктов.
Информация о присутствии на заключении перемирия третьих лиц не стала для меня откровением.
Без поддержки духовенства, олицетворяющего благословение богов, наши противники отказались прекращать военные действия — и в результате отцу пришлось везде таскать с собой нашего верховного жреца… Но я не имела понятия, что всё воспринималось настолько серьёзно! Думала, они просто не доверяют подписи того, кто уже разорвал один договор, составленный нашими предками сотни лет назад. Считала это суеверием, призванным напугать всех будущих правителей и удержать их от глупостей. Пустой игрой, на деле не имеющей для соседей никакого значения. И потому с чистой совестью полагала, что своего священника они привели исключительно за компанию, в то время как наш являлся своего рода высшей гарантией ненападения. Обещанием небесной кары, в случае повторного нарушения договора…
А оно вот как обернулось.
Плохо.
— Достаточно того, что мы пошли на замену заложника, — продолжал давить на короля мужчина. — По вашей настоятельной просьбе.
У меня аж глаза округлились.
Выходит, Нивель ещё и разрешение на брак у духовного совета спрашивал?! Подобного я даже предположить не могла!
Дело принимало худой оборот…
Нет, я знала об активном участии религии в жизни соседей. Особенно — простых граждан. Собственно, так было практически в каждой стране. Например, у нас Священный совет решал вопрос о переходе короны к новой ветви в случае отсутствия прямых наследников или назначал преемников при наличии трудностей с этим делом. Но мнение действующего правителя всё равно всегда оставалось важнее… А здесь — нет.