Читать интересную книгу Время дня: ночь - Александр Беатов

Только когда Николай остался один, он подумал о том, что не следовало пить. Но рассуждать уже было поздно, и, тяжело вздохнув, он вышел на улицу.

Часы, на столбе, показывали время: половина первого. Выпитая водка согревала, и было как-то особенно приятно снова пройтись неспеша по весенней улице.

Оглушительно трещали воробьи. Почти весь снег уже растаял, и только в некоторых местах, откуда-то из газонов вытягивались по мостовой тонкие струйки последних весенних ручейков.

"Как давно я не был на природе!" — подумал он и услышал рядом с собою чей-то голос:

— Скорее! Через пол часа закроется!

— А где он здеся? — автоматически спросил Николай, обгонявших его двух мужиков.

— Беги за нами! — отозвался один из них, не оборачиваясь.

И Николай последовал за ними, думая на ходу: "Всё равно ужо сорвалси!"

26. Старец

Ранним утром Сашка Волгин ехал на "Спутнике", что купил прошлым летом, по мягкой тропинке лесной просеки. Солнечные блики, мелькавшие сквозь молодую зелень деревьев, слепили, и он то и дело наезжал на коренья, пересекавшие тропу. Постепенно дорога пошла под уклон. Велосипед разогнался, и Сашка едва успевал выруливать, чтобы не напороться передним колесом на какой-нибудь корень. Тормозить не хотелось, потому что дальше дорога шла в гору, и он думал въехать туда на скорости. Но это не удалось. В самый критический момент он не успел вырулить и наехал на толстый сук. К счастью удар не был сильным, аварии не произошло, но на холм пришлось подниматься пешком. Велосипед показался очень тяжёлым, когда Саша стал тянуть его рядом с собою. Будто кто-то сидел на багажнике, не собирался слезать, а только командовал:

— Давай! Вези! Поспешай! Не глазей по сторонам! Надо работать!"

Зачем и куда ехал Саша? Он не мог ответить. Ничего теперь вокруг не радовало: ни молодой лес, ни весенний воздух, ни яркое солнце… Всё было подчинено бесцельной необходимости в езде ради езды…

С трудом взобравшись на холм, он был удивлён неожиданно увиденной небольшой церквушке, построенной из нетёсаных брёвен. У паперти стоял седой горбатый старик, небольшого роста, в белой рясе.

— Ах, радость моя! Зачем ты привёз его с собой? — обратился он к Саше мягким голосом и приблизился к нему.

— Я на нём ехал… — ответил юноша.

— Не ты, радость моя, а он! Он ехал на тебе! — Старичок протянул руку и указал за Сашину спину. — Смотри!

Саша обернулся и тут же в испуге отшатнулся в сторону. В этот же момент с багажника велосипеда спрыгнуло какое-то голое, до жути знакомое, существо.

— Кто это? — пролепетал Сашка.

— Он мешал тебе ехать, — сказал старик.

— Не верь ему! Не верь! — закричало во весь голос голое существо, и Сашка испугался выражения его злобного лица.

— Кто это? — снова прошептал он в недоумении. — Откуда он взялся? Я, ведь, был один!

— Нет, не один… — ответил старик. — Смотри!

При этих словах он взмахнул правой рукой и провёл ею крест-на-крест по воздуху. И тут же голое существо съёжилось, запрыгало по земле.

— Ах так?! — крикнуло оно. — Вот вам!

И оно ткнуло чем-то острым в заднее колесо велосипеда. Послышалось шипение воздуха.

— Теперь ты никуда не уедешь! — злобно прошептал чертёнок.

— Прочь! Уходи! — громко сказал старик, снова властно рассекая воздух рукой.

И повинуясь ему, чертёнок моментально скрылся в ближайших кустах. Через секунду выглянул оттуда и сказал Сашке жалостным голосом:

— Иди ко мне, иди!

И непонятная тоска мгновенно вкралась при этом в Сашино сердце. Ему стало так жаль расставаться с таким родным и знакомым ему лицом, что он уже готов был последовать за ним. Но тут заговорил старик, и тоска сама собою исчезла, осталось лишь чувство одиночества.

— Вот видишь, радость моя, ты был не один. Всю дорогу ты вёз на себе его. И он помыкал тобою. Теперь ты узнал, кто — ты, и кто — он… Захочешь — и он сразу вернётся. И тогда опять повезёшь его и будешь думать, что его нет. Если же пожелаешь ехать без него, то будет легко и свободно…

— Как же я теперь поеду? — прервал старца Сашка, показывая на сдутую шину.

— Это дело поправимое, — ответил тот, — Садись и езжай!

Саша сел на велосипед, тронулся и поехал. Он полагал, что прокол не позволит двигаться, но, к его удивлению, велосипед легко полетел по лесной тропинке. Ни одна кочка не попадалась на ней. Солнечные блики мелькали перед глазами. И на душе было так светло и радостно! И он не чувствовал никакой усталости, будто бы совсем даже не крутил педалями, а летел среди молодой зелёной массы по воздуху. Он совсем забыл про старика, и опомнился лишь оказавшись в глубокой траве, на небольшой лужайке, залитой солнечным светом.

Посреди лужайки возвышался холмик. Саша слез с велосипеда и подошёл к нему. Там была землянка. Он нагнулся, заглянул в тёмный лаз и увидел какой-то огонёк. Приглядевшись внимательнее, он узнал того же старика, который стоял на коленях перед свечой.

— Что вы здесь делаете? — удивился Саша.

— Я здесь спасаюсь! — ответил старичок, перекрестился и стал вылезать наружу.

— Ну, как ты чувствуешь себя, радость моя? — спросил он выбравшись из землянки.

— Хорошо… — ответил Саша.

— Будет ещё лучше, радость моя. — Старец взял Сашу за руку, и он ощутил в груди такое блаженство, что забыл всё на свете…

Он слушал горбатенького старика, который что-то говорил, и говорил, и говорил, и чувствовал, будто слова не были главным в его речи. А будто они являлись лишь необходимой канвой вокруг необыкновенного узора, менявшегося в сердце Сашки, как в калейдоскопе.

— Когда есть умиление в сердце, тогда Бог бывает с нами, — сказал Старец, — Запомни это! — И он ещё раз повторил: — Когда есть умиление в сердце, тогда Бог — с нами…

И Саша понял при этом, что чувствует в сердце то самое неизъяснимое умиление, о котором говорит Старец. И это, оказывается, он не просто говорил, а и делал так, чтобы Саша почувствовал это. И вместе с радостным умилением, он чувствовал благоговение перед совершающимся чудом, перед чем-то огромным, открывающимся ему.

— А теперь, пойдём со мной, — сказал старичок. И они направились к землянке. — Залезай!

Сашка полез в неудобный крошечный лаз. С трудом протиснувшись в него, по приказу старика он встал на колени и почувствовал прикосновение к голове мягких ладоней, от которых исходило странное тепло, проникало в голову, во всё тело, в саму душу, которую Саша почувствовал как нечто, существующее отдельно от его тела. И тогда он заснул.

Проснулся он от шума. Кто-то стучал в дверь и кричал:

— Открывай, что ты там делаешь!?

Саша открыл глаза и обнаружил, что находится в своей комнате, лежит нераздетый на диване, а в дверь стучит мать.

Он поднялся, открыл щеколду.

— Что ты делаешь? — повторила мать, входя в комнату. — Я не могу до тебя достучаться уже пол часа!

27. Старое пиво

Было около одиннадцати утра. За окном громко чирикали воробьи, светило яркое солнце. К удивлению Сашки, голова совсем не болела. Он попытался припомнить, как вчера добрался до дому, но ничего не вышло. Запомнился только лишь разговор с Володей в кафе о психбольнице и религии. Но потом он с ужасом вспомнил про церковь и тут же — свой сон…

Он долго сидел на диване, вспоминая детали только что увиденного сна. И чем больше вспоминал, тем более странное чувство рождалось в нём. И ему начинало казаться, что это был вовсе не сон. И напротив, то, как он вчера, пьяный, слушал чтение Евангелия в церкви, как будто было сном. Его недоумение прервал телефонный звонок дворника, который звал его пить пиво.

Дома сидеть не хотелось, и Сашка согласился. Кое-как перекусив, он вышел на улицу. Радуясь хорошей погоде, юноша дошёл до метро пешком, по дороге купил газету, в которой была огромная статья о вреде алкоголизма. Ее он прочёл в метро.

"Не иначе, как опять водка подорожает — подготавливают, гады…" — подумал он, делая вывод из прочитанного.

В то время, как Саша подходил к пивной, неожиданно началась гроза. Он подбежал к стеклянному одноэтажному дому, с лаконичной надписью "ПИВО, когда сзади кто-то его окликнул. Он обернулся — и увидел дворника, стоявшего, сгорбившись под навесом, образованным огромной "П"-образной бетонной плитой, предназначенной для какого-то строительства.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Саша, подбегая к нему через начавшийся ливень.

— Спасаюсь! — ответил Володя, тыкая в небо пустой кружкой. — Залезай сюда, глубже, а то брызги летят!

— А почему ты не в пивной? — Саша забрался под плиту, начал ладонями сглаживать с волос воду.

— Такая погода была хорошая, — отвечал дворник, — Я-то и не решился там оставаться. Набрал пива и проскочил на улицу, когда у входа никого не А то, ведь, взяли теперь моду — не разрешают выходить с пивом на улицу!