стоящего на горке из арбузных семечек гигантского, по сравнению с натуральными, размера. Зал украсили воздушными шарами, выполненными в форме и цвете арбузов, которые под действием газа стремились вверх. Под потолком развесили цветочные гирлянды из гофрированной бумаги в гавайском стиле. Такие же гирлянды украшали бары. Перед открывающим танцевальным номером на сцену выкатили огромный пластиковый арбуз, макушка которого широко открывалась. Оттуда танцовщиков заставили вылезать, а влезать по очереди — через круглую дыру сзади. Для этого им предстояло ползти за сценой, на корточках взбираться на маленькую лестницу и с помпой выпрыгивать из арбуза, а затем снова спускаться по лестнице на сцену. На высоких каблуках эта задача казалась нелегкой.
Арину перед репетицией окружила группа дизайнеров, оформлявших сцену. Они бурно обсуждали технические проблемы оформления потолка. Следом за арт-директором появились двое мужчин, которых тоже обволакивала аура солидности. Татьяна догадалась, что это были директора клуба, о которых ей когда-то рассказывал Павлик: музыкальный директор и генеральный промоутер. Она их не встречала до этих пор. Впрочем, танцовщица просто могла не обращать на них внимания, потому что выглядели они, как обычные посетители «Дэнсхолла»: вместо деловых монохромных костюмов носили разноцветные рубашки и брюки, волосы и бороды стригли в модных барбершопах, ноги обували в начищенные кроссовки из последних коллекций известных брендов, и вели они себя достаточно свободно и не строго в отличие от высокопоставленных лиц. Первый, судя по всему, натура утонченная, носил ситцевый цветастый шарф в полосочку, завязанный вокруг шеи толстым ненадежным узлом, а второй отличался короткими широкими брюками, наподобие клоунских, только модного цвета морской волны. Мужчина с шарфом сразу направился к звуковику, а второй уселся поудобнее в одно из центральных кресел. Когда Арина закончила разбираться с дизайнерами, все трое подсели к ней.
Генеральной репетицией директора остались довольны. Арина даже отвесила Татьяне небольшой стандартный комплимент: «Молодец», но та все равно боялась оплошать, как чувствовала всегда перед важным выступлением. Другие танцовщики относились к этому легко, некоторые даже с пренебрежением. Для них это было частью обычной работы, повседневности или, точнее, повсеночности. Многие уже не раз принимали участие в таких шоу. Хореография казалась не сложной, да и тщательной четкости и слаженности от них никто не требовал. Все ждали только эффектности. Полупьяной толпе должно было сойти и без идеальной синхронизации. Но Татьяна, по старой привычке, требовала от себя совершенности движений. Она репетировала дома, мешая Адлии вязать, на что та реагировала относительно спокойно, но иногда ворчала и злилась, если танцовщица в порыве движения внедрялась в ее зону безмятежности.
В день арбуза Татьяна явилась в клуб заранее. Сразу начала танцевать. Сперва делала это в холле перед зеркалом, а потом перешла на сцену, чтобы не запутаться со своим местоположением во время выступлений.
Вскоре в зале появилась Арина. Не обращая внимания на Татьяну, женщина прошлась вокруг сцены, осмотрела бар, поднялась на второй этаж и оглядела клуб оттуда, как королева, которая вышла из замка на балкон приветствовать подданных.
По лестнице она спускалась, разговаривая с кем-то по блютуз-гарнитуре. Девушка сначала испугалась, что директор приказывает ей принять привезенный реквизит, но потом увидела, как из-за бара выбегает Павлик, приветствуя ее небрежной рукой, и успокоилась. Двое рабочих под его руководством затащили многоуровневый стеллаж с расставленными по квадратным полочкам арбузами. Приглядевшись, Татьяна увидела, что из кожуры на каждом вырезали разномастные мордочки: человеческие, звериные, веселые, злые, удивленные, всякие. Стеллаж поставили у входа, а следом занесли здоровый плюшевый арбуз, в который Татьяна могла бы поместиться полностью. Как ей показалось, именно для этого он был и нужен, чтобы почувствовать себя арбузом и оставить в памяти телефона после вечеринки не одно веселое фото.
Потом Арина позвала Павлика к себе в кабинет для обсуждения технических вопросов, а Татьяна продолжила репетировать под беззвучность тишины.
К половине десятого клуб начал заполняться суетливыми сотрудниками, снующими туда-обратно через весь зал, поэтому репетицию Татьяне пришлось отложить и вернуться в гримерку для переодевания. Суматохи перед тематической вечеринкой было явно больше, чем в обычный день. Гримерка пополнилась профессиональными визажистами, которые в несколько пар рук красили танцовщиков. Всем танцовщикам, независимо от пола, нанесли яркий грим в арбузных цветах: глаза широко и густо осыпали розовыми тенями с блестками, губы сделали зелеными, на щеках изобразили неестественный румянец и пририсовали черные зернышки арбуза.
Арина, стараясь удержать все под контролем, по несколько раз перепроверяла основные помещения клуба и сотрудников. Она даже зашла оценить образы танцовщиков в костюмах. Света холодно отрапортовала о полной готовности, но Арина, не поверив на слово, взглядом всех пересчитала, прошлась по комнате и осмотрела каждого. Особенное внимание она уделила Татьяне, видимо, потому что ей доверяла меньше всего. В итоге, осталась удовлетворенной и молча вышла. Света хмыкнула ей вслед и презрительно покосилась на новенькую, которая предпочла игнорировать все ее взгляды и ухмылки.
Выступление запланировали на 00:00 часов. До этого времени зал развлекал ведущий нестандартными конкурсами и заигрыванием с малой частью толпы у сцены. Ровно в полночь он объявил выход танцовщиков, которые ждали за кулисами. Татьяне казалось, что она волнуется больше всех, хотя у нее меньше всего было на то оснований, потому что она, как обычно, танцевала на задворках сцены, за всеми, почти незаметная для основной аудитории. В самом центре выступала Света с партнером по имени Миша, накаченным коренастым парнем с искусственным загаром и идеально гладкой кожей.
Шоу обещало стать фееричным. Во время танцев в зал и на сцену выпускали густые клубы розово-зеленого дыма. С обеих сторон летели брызги арбузного сока, а с потолка сыпалось розовое конфетти. Во время третьего танца, в котором Татьяна не принимала участия, а просто наблюдала из-за кулис, арбузы со стены на фоне начали оживать и ускорять падение. Они стремительно понеслись вниз и с брызгами мякоти и сока обрушивались на пол. Некоторые вовсе взрывались прямо в воздухе. Это оказалось всего лишь проекцией, но смотрелось зрелищно. Татьяна сначала подумала, что сходит с ума. Зато брызги сока были настоящими. Толпа ликовала, когда сладкая свежесть попадала на них. В воздухе царил арбузный аромат, веселящий всех, кто его вдыхал.
Только после окончания шоу-программы Татьяна смогла вздохнуть свободно. До этого она дышала с большой осторожностью, будто могла одним неудачным выдохом сдуть коллег со сцены. Одобрительные крики толпы и бодрый голос ведущего доказывали, что выступление всем понравилось. Татьяне хотелось аплодировать вместе со зрителями, но она сдержалась, увидев, что остальные танцовщики так не делают. Казалось, она единственная, кто была в восторге от вечеринки. Все остальные