Как и предсказывал капитан, разрешение на изменение маршрута корабля ради моей доставки на ближайшую обитаемую планету получено не было. От полуторагодового «сна» я тоже отказалась. Но мне удалось договориться с капитаном, что я буду помогать их бортовому штурману-навигатору. Он был один на две смены, поэтому моя помощь оказалась полезной. Быстро освоив маршрутную сеть всего сектора, я уже уверенно пролагала любой маршрут. Поначалу делая это под контролем бортового специалиста Горта Стерна, но, когда он убедился в моей компетентности, стала работать самостоятельно. И я была очень благодарна за эту возможность заниматься любимой работой, иначе сошла бы с ума. Сердце сжимала невыносимая тоска по моему арианцу, а душу рвало на части от страха и ответственности за жизнь Жанны. Ночи я стала ненавидеть. Каждую я долго лежала в темноте, прокручивая по кругу одни и те же страшные мысли, прежде чем удавалось забыться беспокойным тревожным сном. Аппетит совсем пропал, я чувствовала, что становлюсь болезненно худой, но есть себя заставить не могла. Одна мысль, что возможно Жанна сейчас в лапах верпанов, отбивала аппетит напрочь!
Как ни странно, но единственной моей отдушиной во всей этой безысходной и отчаянной ситуации стал капитан Пайт. Сначала по необходимости, а потом уже и по желанию, мы много общались. Он был единственным, кому я в общих чертах смогла объяснить свою проблему. И его горячая поддержка, вера в благополучный исход Жанниной авантюры оставались для меня единственным маяком в беспросветной тьме моих мыслей.
Глава 18
Жизнь приобрела какой-то одержимый ритм, превратившись в круговорот однообразных событий. Я работала, работала и снова работала. Считала дни и подгоняла время, мысленно постоянно обращаясь к Жанне в каком-то нелепом ожидании ответа. Так и свихнуться недолго!
С капитаном Пайтом мы все свободное время проводили вместе. Я тянулась к нему из-за какого-то гнетущего одиночества и серой тоски — просто хотелось хоть какого-то человеческого тепла. Что он находил в сближении со мной — не знаю. Экипаж корабля совсем не стал мне не то что семьей, а даже кругом общения. То ли я всех избегала, то ли все сторонились вечно угрюмой меня. Но дружеского сближения не с кем у меня не наблюдалось, да и желания подобного не было. Я, как подснежник накануне весны, замерла в безмолвном стазисе в ожидании первых согревающих лучей.
Крорт был единственным, кому удавалось в нерабочее время расшевелить меня. Обычно, закончив вахту, мы шли в столовую, а потом оседали, болтая, в его каюте до самого периода сна. Большинство команды строило на наш счет самые очевидные предположения, но, на самом деле, дальше разговоров у нас ситуация никогда не заходила. Пока!
— Да не убивайся так, — в тысячный раз уговаривал меня Крорт, — пока надежда есть, надо надеяться! Мало ли причин, по которым связь может отсутствовать? И почему, если она куда-то попала, то именно в беду? А вдруг — в хорошие руки?!
Шутка была не для меня. Ибо я знала, что будет, если попасть в «плохие руки»!
Поняв, что так поднять мне настроение не удастся, Крорт решительно плюхнулся рядом на собственную кровать, на которой, привалившись спиной к стене, сидела я. Небрежно закинув руку мне за спину, обхватив за плечи, он притянул мою голову себе на плечо и, тихонько покачивая, продолжил:
— Лика, ты вся словно неживая. Нельзя же так. У каждого своя судьба. Можно на ровной поверхности в самом безопасном месте поскользнуться и насмерть удариться, а можно вон, как у тебя, — вернуться из ада! Мы каждый миг можем наткнуться на верпанов, что, вероятнее всего, будет для нас жутким концом, но мы же не ложимся в крематорий уже сейчас! Мы живем, живем так, словно все нормально и опасности нет. Потому что если жить только страхом, то это даже не существование. Отпусти ситуацию — ты ее не заставляла туда лететь, это было ее собственное решение! И не ты несешь ответственность за любые последствия.
Услышав вот такое прямое, в чем-то безжалостное его рассуждение, я сорвалась:
— Если бы я ей всего не нарассказывала об этих распрекрасных арианцах, она бы так и сидела на Земле и была бы в полном порядке! — срываясь на рыдания, выкрикнула я.
— А почему ты уверена, что она сейчас не в порядке? Может быть, скидер банально накрылся, а у них — сама же говорила — нет аналогов. Представляешь, что подумаешь о самой себе потом, когда выяснится, что причина ее молчания какая-нибудь совершенно нелепая? — говоря все это, Крорт развернулся ко мне и, переместив свои руки с моих плеч, обхватил своими широкими ладонями мое лицо, осторожно удерживая его и медленно склоняясь ко мне.
Я как-то отрешенно наблюдала и ощущала его действия, не пытаясь воспрепятствовать сближению. Словно и не со мной все это происходит. Не чувствую ничего! Безразлично все.
Склонившись ко мне полностью, на миг замер, вглядываясь в глаза, и прижался лбом к моему лбу. Так мы и застыли, смотря в глаза друг друга.
— Не могу видеть, как ты мучаешься…, - тихо прошептал Крорт. — Сам не пойму почему, но тянет меня к тебе…
Я отрешенно смотрела на него, не вслушиваясь в слова. Хотелось по-настоящему чувствовать, чувствовать другие ладони и смотреть в другие глаза. Не отводя от меня взгляда, он как-то нарочито медленно приблизил свои губы к моим и нежно поцеловал. В тот же миг мы с шипением отпрянули друг от друга. Я, не контролируя своих движений, принялась буквально разрывать застежки на груди, стремясь добраться до источника сильной боли. Крорт зеркально повторял мои движения:
— Что за хрень?!!! — с воем прокричал он, сдирая форму с тела.
Но я не в состоянии была ему ответить: кожу на груди нестерпимо жгло. Я готова была кричать от боли, когда практически разорвала магнитные застежки спереди. Трясущимися руками схватила цепочку, на которой болтался светящийся кроваво-красным кулон, который и был источником этого жара. Крорт, успевший оголиться раньше меня, резко дернулся ближе ко мне, протягивая руку к кулону:
— Что это та…
Он еще не успел озвучить вопрос, а от кулона опять полыхнуло волной невыносимого жара, обжигая мне руку. Не удержавшись, я разжала пальцы, и горячущее украшение снова шлепнулось мне на грудь, заставив завопить со всех сил:
— Стой!!! — среагировав то ли на мой вопль, то ли на предостерегающе выставленную ладонь, но Крорт замер, вопросительно вглядываясь в меня.
— Отойди!!! Отойди от меня!!! — все так же корчась от боли, вопила я. — Он обжигает, если ты приближаешься!!!
Наконец сообразив, в чем проблема, капитан резко отскочил назад, на максимально возможное в каюте расстояние. Я сразу почувствовала, что кулон перестал гореть. Все еще трясущимися руками судорожно ощупала место ожога — кожа покраснела и невыносимо зудела.
— Надо охлаждающий гель нанести, — озабоченно наблюдая за мной, посоветовал Крорт. — Сейчас дам.
— Нет! — резко дернулась я. — Я сама — скажи, где лежит?
Мужчина явно растерялся от моего испуга.
— Хорошо, не волнуйся, я не двигаюсь. Гель есть в аптечке в ванной.
Быстро метнувшись в ванну, я судорожно перевернула аптечку прямо на пол и, выхватив тюбик с гелем, тут же выдавила половину на ладонь и шлепнула всю холодящую массу на грудь. Уффф… Какое же облегчение!
Смахнув набежавшие от боли слезы, прихватила тюбик с остатками геля и вернулась в каюту. Перебросив гель капитану, взялась за цепочку, стремясь стянуть украшение. Но стоило мне потянуть цепочку вверх, как кулон снова замерцал, а металл в моих руках стал нагреваться. Тут же разжав пальцы, я оставила подвеску в покое. Не снять! Понятно, почему на плененном израненном арианце остался этот кулон даже в верпанской тюрьме. Но раньше я его легко снимала и одевала! До того, как Даргэн подержал кулон в руках, создавая мне универсальный кошелек!!! И что бы это значило? Слепок поля для определения причастности к роду… Хм!
— Откуда у тебя это… украшение? — серьезно поинтересовался Крорт, закончив обработку своего ожога.
— Подарок, своего рода, — рассеянно ответила я, обдумывая произошедшее.
— От кого?
— Ммм… Думаю, от моего мужчины, — все так же отстраненно отмахнулась я.
— Понятно…, - медленно выдохнул капитан, — а он, часом, не арианец?
Я согласно кивнула, ожидая его соображений.
— Так и подумал. Поле какого-то излучения срабатывает, если тебя касаться слишком лично, — грустно пояснил свои выводы капитан. — Собственник он…
Ошарашено уставившись на капитана, я сидела и не могла поверить в такую возможность. Даргэн сделал так, что на меня не мог покуситься кто-то другой? Намеренно? И меня, опять же, не спросив! В общем, если я к нему вернуться не смогу, личная жизнь мне не грозит… Хотя сейчас, в конкретно этот момент, стоило бы сказать кулону спасибо. Из-за своей апатии чуть ошибку не совершила — и самой бы горько было, да еще и капитана напрасно обнадежила бы…