В качестве последней детали туалета я нацепил поляризованные тактические очки ESS и бумажник с бляхой на шею. На кого похож? На шерифа из фильма категории «В». Даже «В» — слишком много чести.
Вышел из дома, сел в «девяностый», завел дизель, дал ему поработать пару минут, прогреваясь, и выехал из двора. Немного лишнего времени у меня оставалось, и я решил чуть попетлять по дорогам в «курортной зоне», посмотреть, как повлиял наш налет на господ отдыхающих и проживающих.
На первом же крупном перекрестке я увидел дорожный блок в составе двух «хамви» с пулеметами, LAV‑25 и доброй дюжины солдат Патрульных сил. Один из них махнул мне рукой, приказывая остановиться. Действительно забегали. Я остановился прямо между двумя «хамви», служившими в качестве барьера, и ко мне направились сержант и двое солдат. Солдаты не наводили винтовки на меня, но держали их так, что могли сделать это в любую секунду. Встали они грамотно, страхуя сержанта.
— Добрый день, сэр. Могу я видеть ваш Ай‑Ди?
Я показал ему бляху Отдела.
— Одну секунду, сэр.
Сержант достал из чехла на поясе компьютер‑наладонник, набрал на экранной клавиатуре номер бляхи. Наладонник пиликнул, и сержант спросил:
— Могу я узнать ваше имя, сэр?
— Алексей Яковенко.
— Сэр, прошу вас показать ваше служебное удостоверение.
Я перевернул бумажник обратной стороной.
— Благодарю вас, сэр. Спасибо за сотрудничество.
— Не за что. О снайпере ничего не известно?
— Нет, сэр, — покачал головой сержант. — Я слышал, что сегодня привезли собак с материка, пускали по следу, но они потеряли след в горах.
Я молодец, не поленился, описал несколько раз петлю и ускакивал в сторону по камням. На камнях запах долго не держится — вот и не довели собаки своих проводников даже до заправки, где меня Катя к себе подсадила. Причем делал это на всякий случай: на острове собак не было.
— Найдете, как думаете? — спросил я.
— Хотелось бы, сэр. Он застрелил нескольких наших ребят у аэродрома. И несколько человек взорвал. Будем искать, пока не найдем. Вы, как я вижу, тоже «усилились»?
Он кивнул на автомат, лежащий на соседнем сиденье.
— Да, можно и так сказать. На самом деле начальство приказало. Ладно, удачи.
— До свидания, сэр.
Сержант сделал знак «пропустить» своим, и я проехал между машинами. Да, такого остров Нью‑Хэвен еще не знал. Патрули на дорогах, повальные проверки. Сразу за мной они остановили чей‑то большой «Шевроле Тахо» и просто обыскивали машину, заглядывая в багажник и салон, насколько мне было видно в зеркало.
На площади у ворот, где мы расстреляли антенны РЛС и вели бой с колонной противника, было людно. С площадки на возвышенности стаскивались обгоревшие остатки кунгов. У блокпоста стояла автобочка вроде нашего АРСа, и двое солдат поливали из шлангов асфальт, смывая с него запекшуюся кровь и копоть. Сюда ударил мой первый выстрел из РПО. Еще двое мыли асфальт за стеной блока. На самой площади в нескольких местах стояли парные патрули военных. Зачем — непонятно: для демонстрации активности, скорее всего.
К «воротному» терминалу выстроилась целая очередь срочно отъезжающих. Райское место на поверку оказалось не столь райским, и теперь все, кто пришел в этот мир через «ворота» с той стороны, бежали обратно, катя перед собой на тележках чемоданы и сумки с клюшками для гольфа. Очередь проходила через заслон военных и штатских с бляхами Отдела — такими же, как у меня, только серебряными, висящими на груди. Наверное, надеялись выловить беглого снайпера из этой очереди.
Я остановил машину у шлагбаума, предъявил бляху и удостоверение военному в звании стафф‑сержанта, который повторил со стопроцентной точностью процедуру с компьютером‑наладонником. По ходу дела я спросил его: что же здесь точно произошло?
— Сэр, насколько удалось узнать, противник проник на остров заранее, занял позицию на вершине того хребта. — Сержант вытянул руку и указал на нашу вчерашнюю позицию. — Когда подлетели вертолеты, они нанесли удар из гранатометов по системам ПВО и перебили ребят на постах. Затем здесь высадили десант, потом был бой с нашими частями, которые шли на выручку. Если честно, нам надрали задницу по полной программе. Их подтвержденные потери всего пять человек, насколько мне известно. И здесь не обошлось без предательства — у этих ублюдков было множество тяжелого вооружения, которое они как‑то перетащили на остров заранее. Гранатометы, крупнокалиберные винтовки, пулеметы. Даже противотанковые ракеты. Все, что угодно.
— Вы здесь были?
— Да, сэр. Я был в составе колонны. Вы увидите через несколько сот ярдов, как нам досталось. А вы недавно прибыли, что ли? — Видимо, сержант счел, что для сотрудника Отдела, которому положено и так все знать, я задаю слишком уж наивные вопросы.
— Нет, я болел и валялся дома, наглотавшись снотворного. А когда пришел в себя, бои уже закончились.
— Хотел бы и я вчера поболеть.
— Ладно, спасибо. До свидания.
— До свидания, сэр.
Шлагбаум передо мной открылся, и я въехал на служебную территорию. Все знакомо. На обочине возле камня «ориентир два» стояли два изуродованных «хамви», побитых и обгорелых. На асфальте и обочине виднелись кровавые и масляные пятна вперемешку, лежали россыпью осколки стекол, захрустевшие под покрышками. Откуда? Вроде бронированные были…
Я проехал дальше. «Хамви», который расстреляла из крупнокалиберной бесшумной винтовки Бонита, увезли. Он в общем‑то был не поврежден, если не считать пробитого лобового стекла, а на невысоком подъеме, переходящем затем в спуск, стояли сразу два сгоревших «вулкана», изуродованных внутренними взрывами. Сразу за перевалом я увидел еще два и три сгоревших «хамви». По ним работали вертолеты. Убрать ничего еще не успели — только столкнули сгоревшую технику на обочины.
Еще через пятнадцать минут я свернул с дороги в сторону огороженной территории Отдела. Подъехал к проходной, предъявил подошедшему охраннику свое удостоверение. Охранник, кстати, был не из Патрульных сил, а с серебряной эмблемой Отдела на рукаве форменной рубашки песочного цвета. Черная разгрузка‑бронежилет такая же, как у меня. На голове песочная бейсболка с эмблемой Отдела же. Отдел сам по себе, сам себе власть. Если Светлана сейчас всю эту лавочку возглавит официально — власть у нее в руках окажется невероятная.
Ворота передо мной открылись, и я въехал на территорию. Все пространство перед главным зданием занимала парковка, где я и нашел место для «девяностого» неподалеку от знакомого мне серебристого «геландевагена» с открытым верхом. «Мерседес» был припаркован под табличкой «S. Beliaeva». Вот так, персональный «спот». Это вам не в бирюльки играть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});