Читать интересную книгу "Forbidden Sweetness - Юлия И. Леманн"

кто не будет знаком с моим братом? Что за гиперобщительность, о которой я не имею понятия?

Мой вопрос остается без ответа. Однако судя по удовлетворенному взгляду Итона, он сейчас услышал достаточно.

Стоит нам выйти из цирка и он, усадив меня в машину, отходит поговорить по телефону. Мне совсем не хочется сидеть одной в замкнутом помещении. К собственному ужасу, без отвлекающих моментов, мысленно вновь возвращаюсь в школьный туалет и наблюдаю за братом. Дыхание перехватывает. Откидываюсь на спинку сиденья и закрываю глаза. Радость сменяется дозой разочарования. Душу наполняют крупицы ненависти по отношению к той, кого он так нежно целовал. Не могу понять, как после меня он посмел размениваться на других. Смена эмоций пугает. Осознание, что во мне шепчет ревность, заставляет оцепенеть. Я не могла поддаться его пагубному влиянию, это банальный стресс.

Выскакиваю из машины на свежий воздух. Он бодрит, легкий мороз заставляет отвлечься на физические неудобства. Куда лучше, чем моральное насилие. Сама не замечаю, как начинаю двигаться и замираю, лишь когда слышу голос Итона.

— Проследи за ним.

Если бы не видела парня перед собой, ни за что не поверила, что этот жесткий, командный голос принадлежит моему насмешливому знакомому. Чувство самосохранения, наконец, дает о себе знать. Не успеваю осознать услышанное, однако ноги сами движутся обратно. Как можно тише занимаю прежнее место.

— Извини, важный разговор, — улыбается мне вернувшийся парень. Как ни силюсь, но не могу уловить даже крупицы той жесткости, что слышала несколько минут назад. — Поехали?

Киваю. Не хочу разговаривать, боюсь выдать смятение собственным голосом. За кем он приказал следить? Кому? С чего вообще Итон кому-то приказывает? Размышления занимают всю дорогу до дома. Покидаю машину не прощаясь. Словно в трансе. Что творится вокруг меня? Желание все рассказать Эйду приходится подавить. Не стоит дразнить его рассказами о собственном времяпрепровождении.

Впервые брат не интересуется моим поздним возвращением. Ведет себя так, словно ничего не произошло. Ужин проходит в молчании. Проносится в мыслях. Воспоминания сменяют друг друга. Калейдоскоп событий еще не оконченного дня не оставляет в покое. Боюсь, что волнения не дадут уснуть, однако стоит коснуться подушки, и я падаю в пропасть тревожных снов.

Утро наступает неожиданно. Я и так еле просыпаюсь, однако сейчас мое состояние не идет ни в какое сравнение с обычным. Тело разбито, дикая усталость. Не в силах заставить себя подняться.

— Вставай, малышка.

От родного голоса над ухом вздрагиваю и вмиг открываю глаза. Только сейчас улавливаю аромат любимого чая с корицей. Встречаюсь глазами с Эйденом. Его лукавая улыбка вызывает у меня ответную. Вчерашняя обида тает под тонной обаяния. Нежусь от прикосновения его руки к собственному лицу. Ласка так знакома, и в то же время воспринимает иначе. Острее. Закрываю глаза, отдаюсь ощущениям. Даже мысль о том, что неправильно так быстро прощать, не останавливает. Находиться в ссоре — моральная смерть для меня. Не в силах отдалиться. Оторвать его от себя. Эйден давно оккупировал большую часть сердца и не в моих возможностях это изменить.

— Прости меня.

В его голосе столько нежности, что сердце тает. Чувствую, как губ касаются его губы. Пара секунд удовольствия сменяет картинка его, целующего Элис, и я тут же напрягаюсь. Ядовитая ревность разъедает душу. Не хочу касаться его после ее касаний. Все кажется грязным.

— Не могу.

— Опять?

— Не могу после нее, Эйден. Это мерзко.

Открываю глаза, встречаясь с его тяжелым взглядом. Не могу предугадать реакцию, так как не знаю, в какой категории нахожусь теперь. Раньше бы он простил мне все, пошел на поводу. Однако теперь, если он оценивает меня так же, как бывших девушек, он разозлится. Уйдет. Вычеркнет из жизни за малейшее непослушание.

— Скажи, как будешь готова, хорошо?

С губ срывается вздох облегчения. Его касания все так же нежны. Нет злости. Нужно решить все сейчас, пока брат в подобном состоянии. Готов идти на компромиссы. Слышит меня.

— Больше никогда не смей так поступать, Эйд. Если любишь, других быть не должно.

— Это просто секс, Теа, — хмурит он брови и отодвигается, чтобы подать мне чай.

— Поставь себя на мое место. Я не хочу при каждом твоем касании думать о том, кого ты касался так же совсем недавно. Не хочу бояться, что я одна из. Не хочу сомневаться в тебе, — говорю на одном дыхании, пока смелость не покинула.

В душе чувство неотвратимости момента. Словно своими словами переступаю черту, которую сама же нарисовала. Даю шанс. Но и иначе не могу. Ревность сводить с ума, жалит острее многих укусов. Эйден добился многого, заставил выйти за привычные рамки восприятия. Однако жертвы не должны быть лишь с моей стороны. Пусть докажет, что ему это нужно. Что это не банальная прихоть. Сотрет крупицы сомнения, которые посеял этим своим действием.

— Решила оставить меня без секса, Ти? Не давая точного ответа?

— Именно, — смотрю на него в упор, стараюсь ментально передать всю степень собственной серьезности. — Я не готова ни к чему большему, не могу ничего обещать, более того, все еще надеюсь, что ты одумаешься и вернешь прежние отношения. И я ревную, Эйд. Мне это не нравится, причиняет боль. А тот, кто любит, не станет намеренно делать больно любимой.

— А ты умеешь манипулировать, когда хочешь, — усмехается он, поднимаясь с моей кровати. — Больше никого не будет, Ти, но и ты не мучай меня дольше, чем тебе это в самом деле понадобится, — соглашается Эйд уже у двери. — А теперь пей чай и дуй собираться. Школу никто не отменял.

Глава 12. Поговорим откровенно?

— Что это с твоим братом?

В голосе Нес переливаются всевозможные тональности удовлетворения и даже легкого злорадства. Слышу их настолько отчетливо, словно это мои эмоции. Не думала, что ее обида настолько велика, но видимо я недооценила степень свободолюбивого характера подруги. С момента столь бескомпромиссного запрета Эйдом посещать нам тот клуб, она его откровенно недолюбливает, злится в его присутствии, а общение сводится к ее односторонним обвинениям его в шовинизме, садизме, диктатуре и неравенстве.

Эйд же в ответ лишь смотрит безразлично и так же пожимает плечами. Уверена, брат ее даже не слушает, пребывая в своих постоянных раздумьях. Интересно, что так завладело его мыслями?

— Ты о чем? — интересуюсь в ответ на ее любопытный взгляд.

— Ой, вот только не говори мне, что ты не отметила тот момент, что уже на протяжении недели наш мистер популярность ходит хмурый, а внимания его не могут добиться даже такие красотки, как