кое-кто очень не любит, когда ему не верят. — Ресторан Бекстейдж единственный перед главным офисом Мэрилин.
— Постой, — опомнившись, недоверчиво качаю я головой. — Ты решил его арестовать? — неверующе спрашиваю я брата. — Совсем с ума сошел? После всего, что он натворил, ты хочешь связываться с таким человеком? — надрываю я голос.
Это каким надо быть идиотом, чтобы высовываться после того, что произошло?
— С таким человеком связалась ты, Ярослава. И после всего, что он натворил, я хочу, чтобы этот ублюдок ответил за свои поступки. Он натравил на меня своих псов, пока я находился при служебных обязанностях, — брат начинает закипать, как и я. — И он за это поплатится!
Еще один борец за свое задетое чувство достоинства! Только поглядите, какие все, оказывается, гордые и упертые лоси. Никакого терпения на них не хватит!
— В твои служебные обязанности не входит срывать мои свидания, Андрей, особенно как это сделал ты. В любом случае брось эту затею, вчера я разорвала с ним свои отношения. Благодаря тебе, — сержусь я, оглядывая палату и схватив свою сумку, порываюсь избежать развития острой для меня темы.
А брат не молчит, продолжает нагнетать обстановку.
— Отлично! Хотя бы больше никто не будет на тебя пялиться, как на податливую шлюху! — срывается брат, и я, вспыхивая, подхожу ближе к его койке. Порываюсь что-то сказать, внутри меня настоящая буря эмоций и негодования, но я лишь поджимаю губы, свирепо осмотрев брата.
Нет, хватит уже ссор, если ему угодно мельтешить перед Гордеевским носом и зализывать свои ссадины в больнице, пусть. Все равно он не отступится, пока своими действиями не набьет шишки. Вперед, брат!
— Не лезь в мою личную жизнь. Выздоравливай, Андрюша.
Сдержанно отвечаю я, словив злющий взгляд брата и очень заинтересованный этого взбалмошного знакомого.
— А ты не пялься на меня, глаза вылезут, — ему нагрубила, частично выпустив пар, хотела отвернуться, но внимательно посмотрела на парня. — Если хочешь впечатлить девушку своим юмором и прессом, необходимо доводить дело до конца, — усмехнулась я парню, который хмыкнул, насмешливо приподняв брови.
Выхожу с полным ощущением того, что готова выжечь всех дотла, если кто-то еще хоть частично упрекнет меня в чем-либо. Пытать буду исключительно тех, кто заговорит о Максиме до понедельника, и ни о чем не пожалею.
Часть 6.1
Что нужно девушке, когда в ее жизни начинается предзнаменование черной полосы?
Вино. Плечо друга. И дикий смех, который надорвет живот.
До прихода Артема с работы я успеваю не только скупиться в магазине, но и оформить в гостиной комнате праздничный стол, накачать несколько стенд ап выступлений и открыть бутылку вина, попробовав один бокальчик для настроения, только не замечаю, как выпиваю большую часть содержимого в стеклянной емкости.
Она же темная, а я такая невнимательная!
Морозов застопорился на пороге комнаты, разглядывая, как я лежу на диване, причем с закинутыми ногами на спинку, и свешенной головой вниз, опасно поставив бокал вина себе под грудь, громко подпевая Лободе.
Ну что? Только у этой женщины песни о любви печальнее, чем мой опыт! Я ее понимаю, и полностью поддерживаю, своим, правда, немного визгливым вокалом. Сегодня я ее самая большая поклонница. Имею право!
— Твои-и-и глаза… Такие чи-и-исты-ы-ые как небо-о-о! — прошибает меня на припеве, а Артем немного морщится, видимо, от очень громкой тональности, — назад нельзя-я-я…
Все, дальше слов не знаю, поэтому просто вою без какого-либо смущения. Тритий бокал все-таки…
— Яся, — он подходит к колонкам, сбавляет для начала музыку, которая грохочет на всю квартиру, и поворачивается ко мне, разглядывая мою очень удобную позу из моего личного, эксклюзивного арсенала страдающей девушки. — У тебя все в порядке?
— У меня — лучше, не бывает! — размахиваю я руками, подхватив бокал. — А ты подойди и помоги мне выпить вино. Ты когда-нибудь пробовал в таком положении? Вот и я нет! Давай, поживее, — Артем действительно подходит, с насмешкой, наверное, думает, что я откажусь от своей затеи.
Не тут-то было!
Морозов берет бокал и подносит к моим губам, очень осторожно наливая в рот один глоточек… И я сразу давлюсь, закашливаюсь, резко переворачиваюсь, сажусь на колени, надрывая глотку. Настоящий друг похлопывает по спине, находясь рядом в самую важную минуту для моей жизни, отдавая бокал вина, которым я запиваю сухой отхаркивающий кашель.
— Я очень надеюсь, что меня не ожидают реки слез, — выдыхает он, немного грустно улыбаясь.
— А чего мне реветь? Я свободна, как птица в полете! Мечтать о лучшем просто невозможно! — говорю это громче и веселее, чем требуется, этим же сразу валю экзамен по маскировке лжи. Это просто отвратительные чувства, которые плещутся в моем сердце, с такой едкой гадостью так быстро не справиться, без помощи, разумеется. — Переодевайся и поддержи мою компанию. И быстрее, пока у меня отличное настроение, — подгоняю я парня, толкая его в бедро.
Он улыбается, качает головой и уходит в свою комнату, а затем… Затем начинается веселье!
Мы пьем, дурачимся и смеемся. После второй бутылки оба танцуем, но это больше не танец, а ковыляния пьяных шимпанзе. Артем сдается моей власти и после полуночи устраиваем караоке, после чего знакомимся с соседями. А мне… Становится свободней и легче.
Когда заканчивается наша алкогольная заправка безумного настроения, оберегаем последние наполненные бокалы очень маленькими глотками и обжорством. Смотрим скаченный стенд ап, смеясь, уютно устроившись на диване.
Артем расслабленно сидит, а я лежу на его колене, ощущая, как парень водит пальцем по животу.
— Чем тебя привлек Гордеев, что ты изменила своим принципам в день интервью? — как-то слишком неожиданно спрашивает Артем, после очередной шутки о сексе выступающего парня на сцене.
Подняв взгляд на друга, я немного замялась, не желая обсуждать такую тему сейчас, когда мне так хорошо и спокойно. Но мой мозг плывет от выпитого вина, когда я вспоминаю детали моей первой встречи с Господином Гордеевым.
— Ну… Он был таким… Сексуальным ублюдком, от которого сразу вскружило голову, — даю не самый открытый ответ.
Взгляд Артема лукавый, он качает головой, и проводит рукой по моим волосам, заправляя за ушко. Молчит, ждет, пока я решу говорить дальше или молчать. Но я пьяна, именно это развязывает язык и убивает мозги, которые напрочь атрофируются.
— Ладно. Мы тогда выпили бутылку вина, и он склонял меня разговорами к сексу, обсуждал разные варианты развития событий… Будоражил мои фантазии, — стараюсь говорить четко, но мой язык заплетается и спотыкается почти на каждом слове. — Это возбуждает, для него не было ни одной запретной темы, он был откровенным. Сам знаешь, с Антоном давно