Точно так же после успеха «Чужого» следовало ждать продолжения — и появился фильм «Чужие» (1986, режиссер Джеймс Камерон). А поскольку и эта лента прошла с успехом (что не всегда случается с фильмами-продолжениями), то уже планируются «Чужие-II», и, бог знает, сколько это еще будет продолжаться… Идея, удачно найденная японцами в «Провале во времени», была с энтузиазмом подхвачена американской киноиндустрией, в результате чего на свет явились и другие «провальные» ленты типа «Бигглза» (1986, режиссер Джон Хау) или известной советскому зрителю картины Джона Карпентера «Секретный эксперимент» (1984). Грандиозный успех спилберговского «Инопланетянина» вызвал немедленное продолжение темы в фильме того же режиссера — «Человек со звезды» (1985), тоже прошедшем в советском прокате. Наконец, это становящиеся воистину бесконечными серии о Супермене, Безумном Максе, экипаже звездолета «Энтерпрайз» (сериал «Звездный путь»)…
Нельзя не упомянуть и о такой тенденции западного (прежде всего американского) научно-фантастического кино, как его неуклонная политизация. В кратком обзоре невозможно, да и нет необходимости подробно останавливаться на откровенно антисоветских фильмах — типа «Третьей мировой войны», «Красного рассвета» или телесериала «Америка», благо о них много писали, во всяком случае намерения постановщиков таких фильмов сомнений не вызывают (оговорюсь только, что в случае с «Америкой» не все так просто, хотя результат, может быть, и вопреки желаниям авторов, все-таки представляется однозначным). Но и когда «вторжение» политики — преимущественно правого толка — в кинофантастику не столь заметно, оно все-таки ощутимо и только подтверждает чрезвычайную эффективность этого вида искусства в сфере социальной.
Режиссер Джон Миллиус может сколько угодно распространяться в печати на тему о том, что его экранный варвар Конан «далек от политики» (хотя постановщик фильма и не скрывал, что увлечен идеями Ницше и даже… Гитлера!), — следующим фильмом Миллиуса стал «Красный рассвет» (1984), и этим все сказано. Видимо, от режиссера ждали именно такой — грубой, топорной, оскорбительно-злой антисоветской «агитки», и ждали именно в то время. Другой пример — посложнее. Большинство последних фильмов из серии о супершпионе Джеймсе Бонде весьма близки к научной фантастике — это «Лунный гребень», «Осьминожка», «Только для твоих глаз», «Право на убийство» и некоторые другие. Но от того, что тупой антикоммунизм времен «холодной войны» уступил место элегантным намекам на неких международных террористов, против козней которых бесстрашный агент 007 воюет рука об руку с «агентами КГБ» (апофеозом станет награждение Бонда орденом Ленина, который вручит советский генерал Гоголь — так сказать, за «вклад в общее дело»), ведь общая направленность серии прогрессивной не стала. Как не может убедить и притворное сочувствие руководству СССР, которому, оказывается, тоже трудно противостоять нажиму собственных генералов-«ястребов» («Осьминожка», 1983, режиссер Джон Глен)…
Правда, справедливости ради стоит отметить чувство юмора и подчеркнутую «несерьезность», с которой авторы очередного боевика о похождениях агента 007 развлекают зрителя (и делают это, надо признать, на редкость умело и профессионально). Увы, тенденция до предела реалистично, без тени иронии показать на экране зверства «красных оккупантов», которые лишены «расслабляющей» карикатурности (парадоксально, но, думаю, просмотры «Красного рассвета» прошли бы у нас в стране под несмолкаемый хохот зрителей, настолько это грубо и нелепо), на сегодняшнем американском экране доминирует. И полностью, кажется, завладела телевидением, достигнув своеобразного пика в телесериале «Америка», о котором у нас много писали.
Тем ценнее редкие исключения. Это и общий пафос добротно сделанной ленты «2010: одиссея-2», в которой русские астронавты вызывают в общем-то симпатию, а рука, протянутая над космической бездной представителем одной великой державы представителю другой, символизирует и «мостик дружбы», который с таким трудом возводят правительства и народы СССР и США дома, на Земле. Это и фильм, который благодаря советскому телевидению нет необходимости пересказывать: «На следующий день» (1983, режиссер Николас Майер). Таких примеров становится все больше, и, хотя нельзя пока говорить о каком-то переломе, сам факт роста тоненького ручейка «исключений» из общего правила дает надежду.
…Мой обзор ограничен западной кинофантастикой. О советской, о ее редких — пока только в прошлом — взлетах (чего стоят хотя бы два киношедевра Андрея Тарковского — «Солярис» и «Сталкер») и о ее нынешних робких шагах — разговор обстоятельный и особый. Однако в заключение хочу рассказать об одном эпизоде, свидетельствующем, во-первых, о совместных усилиях кинематографистов разных стран по возведению «мостика взаимопонимания» через ядерную пропасть. А во-вторых, о странной, парадоксальной актуальности кинофантастики.
В майские дни 1987 года Москва принимала участников и гостей VII конгресса международной организации «Врачи мира за предотвращение ядерной войны». На этом представительном форуме нашлось место и для писателей-фантастов. Тема «круглого стола», который мне выпала честь вести, была обозначена так: «Научная фантастика и ядерная реальность». И закономерно во всех выступлениях прозвучала мысль об активизации роли современного научно-фантастического кино. Дискуссию подстегнуло и то обстоятельство, что в день открытия конгресса по советскому телевидению прошла премьера картины «На следующий день», а в заключительный день работы конгресса организаторы устроили показ и обсуждение советского фильма «Письма мертвого человека».
Надо было видеть лица врачей, услышать их выступления, их вопросы присутствовавшим там же, на конгрессе, режиссеру Константину Лопушанскому и автору сценария Вячеславу Рыбакову! Люди, приехавшие в Москву по архисерьезному, предельно конкретному делу — выработать профессиональные, медицинские рецепты выживания человечества, обращались к кинематографистам, к фантастам — как к коллегам. Вместе делающим одно общее дело.
Геннадий Прашкевич
Великий Краббен
Залив Доброе Начало вдается в северо-западный берег острова Итуруп, между мысом Кабара и мысом Большой Нос, расположенным в 10,4 мили к NNO от мыса Кабара. Берега залива высокие, за исключением низкой и песчаной северной части восточного берега.
Речка Тихая впадает в восточную часть залива в 9,3 мили к NNO от мыса Кабара. Речка Тихая — мелководная и извилистая, долина ее поросла луговыми травами и кустарниками. В полную воду устье речки доступно для малых судов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});