— Ты мгновенно догадаешься, старик, когда я решу показать тебе, на что способна! Но даже рабыня должна знать о правилах приличия! Может, я сумею поучить тебя, как себя вести, если, конечно, ты не слишком глуп для этого.
Торк закатил глаза, закусив губу, чтобы не расхохотаться. Джида перекрестилась. Олаф разъяренно уставился на Руби. Но Дар лишь расплылся в улыбке и стиснул ее плечи огромными лапами.
— Прекрасно, девушка, прекрасно. Думаю, ты вполне подойдешь.
И, повернувшись к Торку, с подозрением глядевшему на деда, рявкнул:
— Мы что, так и проболтаемся здесь целый день, парень? Кажется, ты давно должен был явиться в замок Зигтрига!
Торк проворчал что-то невнятное насчет назойливых стариков, но Дар, намеренно игнорируя его, велел Руби:
— Приготовь к завтрашнему дню эти одеяния. Моя жена Ауд почти такая же ростом, как Джида, верно, Торк?
— Да ты шутишь! — воскликнул Торк, почти швыряя кубок на стол.
— Ничего подобного! — ухмыльнулся Дар.
— Бабушка в жизни не наденет такое! — почти заикаясь, выпалил Торк, с негодованием уставившись на Руби, словно это она все придумала.
— На твоем месте я бы не был так уверен, — покачал головой Дар, сухо усмехнувшись. Торк побагровел от смущения.
Прежде чем они пошли к двери, Торк предупредил Руби громким театральным шепотом:
— Нам о многом надо поговорить. Не потерплю, чтобы моей жизнью управляла женщина. Будь здесь, когда я вернусь.
— Я подумаю об этом, — глуповато заверила Руби. Словно ей было куда идти!
Джида работала тихо, напряженно, и Руби стала помогать ей. Когда Астрид спросила Руби, не хочет ли та пойти на рынок, Джида посоветовала ей вообще не выходить сегодня из дома на случай, если мужчины вернутся рано. Руби убирала свою спальню, когда услыхала стук двери и громкий рассерженный спор, в который включилась и Джида.
— Нет! Я этого не сделаю! Мне нет до нее дела! Зигтриг не имеет права вмешиваться в мои обязанности по отношению к джомсвикингам!
Торк злобно выругался, и Руби услышала, как Олаф упрекает его за грубость в присутствии Джиды, на что Торк, коротко извинившись, добавил:
— Можешь представить, что она сделает с людьми на судне, если я возьму ее на борт? Вероятно, заставит пришивать кружева на паруса или вставлять в штаны прозрачные гульфики.
При этих словах Руби разобрал смех. Но тут Джида, чудесная женщина, встала на защиту Руби:
— Руби только пытается помочь. Она не хочет причинить зло.
— Пусть боги избавят нас от такой помощи, — презрительно фыркнул Торк.
— Есть и другое решение, — вмешался Дар.
— И какое же именно?
— Можно привезти ее в Рейвншир, пока не соберется альтинг. В конце концов, осталось всего три недели. Что плохого может наделать какая-то девчонка?
— Вот именно! — иронически подтвердил Торк, хотя, по всей видимости, не возражал против предложения деда.
— Приведите девчонку, но пусть держит свой чертов рот на замке, иначе, клянусь, сдеру шкуру с ее спины кнутом, как и предложил Зигтриг.
Руби спустилась вниз, пытаясь выглядеть возможно более покорной. Мужчины восседали за столом с видом судей. Руби очень захотелось повернуться и сбежать, но она не смела. Доведенный до крайности, Торк ткнул пальцем в Руби и объявил:
— Наконец-то тебе удалось убедить Зигтрига, что ты шпионка Ивара. Вот его точные слова: «Ивар хочет не только убить моих людей, но и посылает женщин, желая сделать так, чтобы у нас не рождались дети, которые могли бы заменить стариков».
— Но это вздор! Я…
Торк рассерженно поднял руку и процедил:
— Впредь будешь говорить, лишь когда тебе дадут разрешение.
Ну, это мы еще посмотрим!
Но Руби благоразумно промолчала.
— Коварный Локи послал тебя в мою жизнь, чтобы поиздеваться. Он и остальные дьяволы христиан и викингов, должно быть, смеются от души.
— Кто такой Локи?
— Я же велел тебе молчать! — рявкнул Торк.
— О чем ты думала, девушка, — вмешался Олаф, — когда проповедовала убийство детей?
И тут Руби сорвалась, уже не заботясь о приказах Торка. Нельзя молчать, если тебя обвиняют в таких ужасных вещах!
— Я никогда не говорила ни о каких убийствах! Только о способах предотвратить зачатие!
Торк вскочил, перевернул кубок с элем. Такое вызывающее поведение требует наказания! Раздувая ноздри, он шагнул к Руби, но та в панике поспешно отступила за спину Олафа. Она пряталась за Олафом несколько секунд, прежде чем прониклась отвращением к себе. Выпрямившись на дрожащих ногах, она объявила со всем возможным достоинством:
— Давай, Торк, избей меня! Я не могу молчать, слушая ложные обвинения!
— Ложные обвинения! — задохнулся Торк, а Олаф протянул руку и вытащил ее из-за спинки стула. Джида поспешно наполнила чаши элем, возможно, надеясь отвлечь внимание мужчин и немного их смягчить. Взгляды женщин встретились. В глазах Джиды мелькнуло сочувствие.
— Я отказываюсь выслушивать твои глупые извинения. Да это и неважно. Зигтриг в бешенстве. Хуже раненого медведя. Рычит и мечется по залу, и казнил бы тебя, хоть ты и родня Грольфу.
— Может, мы, женщины, пойдем к нему и объясним, что ничего такого Руби не говорила? — предложила Джида.
— Ну да, и получите по фонарю под глаз, как Вернхил, — ехидно вставил Дар.
— Немедленно уходи, Джида! — заревел Олаф, словно дикий бык, поскольку жена вмешалась в мужской разговор. — Где ты выучилась вести себя, словно мужчина, и так непристойно прерывать беседу? Возможно, у этой назойливой дурочки? Кажется, я был слишком мягок с тобой, жена.
Джида, громко всхлипывая, убежала, закрыв лицо передником. Так вот к чему привело ее поведение! Близкая подруга поссорилась с мужем!
Руби выругала себя последними словами.
— Это было так жестоко и совсем ни к чему, — вслух упрекнула она Олафа и холодно осведомилась у Торка:
— Чего ты желаешь от меня?
На лице Торка сменяли друг друга различные эмоции, которые он явно пытался сдержать. Наконец пи бесстрастно заявил:
— Завтра мы отправляемся в дом моего деда. Джида и ее семья будут сопровождать нас — не ради тебя, а потому что моя бабушка Ауд хочет их видеть. Там ты будешь вести себя, как подобает, молчаливо и покорно, пока альтинг не освободит меня от тебя. Понятно?
Руби кивнула.
— Иначе тебя свяжут и заткнут рот.
Полностью усмиренная, по крайней мере внешне, Руби отправилась в спальню поразмышлять о том, что наделала. Она долго лежала, глядя в потолок, пока не заснула. И, проснувшись несколько часов спустя, с удивлением увидела Торка, прислонившегося к косяку и внимательно наблюдавшего за ней.
— Что? Что я опять сделала? — подскочила в тревоге Руби.