Сюзанну же охватила паника. Не важно, как она любила свой городок раньше, Боун-Ярд-Ридж уже давно стал для нее местом страха и отвращения.
– Где ты собираешься держать меня? – спросила она, стараясь не показывать страха.
По глазам Эйсы она поняла, что не достигла своей цели.
– В хижине Дженналин. Она приготовила тебе отличное место для отдыха в погребе. Там будет немного прохладно, так что я попросил ее приготовить тебе дополнительные одеяла.
– Ты собираешься держать меня в земляном погребе в октябре.
– А ты ожидала комфортабельного двухместного номера в гостинице? – ровным тоном спросил он и полоснул ее взглядом. – Ты убила моего брата.
– Защищая себя.
– Это ты так говоришь.
– Ты знаешь, что это была самозащита. Ты только что признал это сам.
– Тебе будет предоставлено слово на трибунале.
– И мне также будет предоставлен адвокат? – парировала Сюзанна, решив действовать по правилам Эйсы. Если он хочет притворяться, что вершит правосудие, она ему подыграет.
– Ты сможешь выступать в качестве своего собственного адвоката. Точно так же, как мы все будем защищать Клинтона.
– А судья?
– Трое из наших старейшин.
– Имена?
Он долго молчал.
– Колтон Бредбери, Мэри Партлейн и Брэнтли Бредбери.
Она попыталась представить их положение в клане Бредбери. Родители Эйсы умерли, но у его отца было двое братьев, если она все правильно помнит.
– Колтон – это твой дядя, так? А Мэри Партлейн?
– Кузина моего отца. А Брэнтли – старший сын моего дяди Бевилла.
– И каким же образом это можно назвать честным трибуналом?
– Тебе дадут слово. И это больше, чем ты дала Клинтону.
– О, я дала ему слово. – Гнев пересилил страх, когда образы той ужасной ночи снова возникли у нее в голове. – Он много чего сказал. Много мерзких и развратных слов, прежде чем попытался прижать меня к кровати, сорвать с меня одежду и совершить насилие.
– Ты зря тратишь на меня свой пыл, Сьюзан. Не меня тебе нужно убедить.
И в это время фургон остановился. Кенни Бредбери выключил мотор и повернулся к Эйсе:
– Мы на месте.
Эйса потянулся, чтобы открыть боковую дверь фургона. Поскольку Сюзанна была прикована к Эйсе наручниками, ей ничего не оставалось, кроме как вместе с ним выйти из фургона на холодный ночной воздух. В полной тишине он подвел ее к помещенной под углом двери, хорошо скрытой высокой травой, в десяти ярдах от маленькой тихой хижины, что стояла на опушке. Опушка была окружена высокими, словно башни, хвойными и обычными деревьями с листьями, окрашенными в осенние цвета. Они хрустели под ботинками Сюзанны, когда она, спотыкаясь, брела за Эйсой.
Он подождал, пока Кенни откроет висячий замок на двери погреба, затем толкнул ее вниз, на лестницу, ступеньки которой представляли собой шлакобетонные блоки. Лестница вела в темное нутро земляного погреба. Потянув за цепь, Эйса зажег единственный источник света в помещении – голую лампочку, ввинченную в крепление на деревянной балке недоделанного потолка.
Он пихнул ее на старый, изношенный диван, который кто-то приткнул к одной из земляных стен погреба:
– Сядь.
Сюзанна повиновалась, прикидывая, что будет, если она попытается сбежать, когда он снимет с нее наручники. Ничего хорошего, решила она, когда Эйса, сняв один браслет со своего запястья, продел его в звено цепи, свисавшей с крюка в потолке.
– Тебе хватит длины цепи, если захочешь в туалет, – сказал он и показал на биотуалет, стоявший рядом. – И тебе будет достаточно удобно спать. Советую тебе отдохнуть. От ночи осталось не так уж и много.
Он поднялся наверх по ступенькам и исчез за дверью, не забыв, конечно, закрыть ее за собой. Сюзанна услышала громыхание замка. Когда наступила тишина, она слышала только стук собственного сердца.
Она взглянула на часы. Прошло всего четыре часа с тех пор, как они с Хантером выехали из хижины Куинна, отправляясь на задание в отеле.
Хантер, подумала Сюзанна, и ее сердце упало. Что, если она ошиблась? Что, если он действительно был без сознания – или даже хуже? Она видела, как он дышит. Значит, можно успокоиться хотя бы насчет самого худшего. Но он мог получить закрытую травму головы. Возможно, его мозг сейчас распухает, создавая смертельное давление в черепе.
Почему она не заставила их разрешить ей проверить его? Как она могла оставить его в таком состоянии?
Ей нужно отсюда выбраться. Да, дверь погреба заперта на висячий замок, и да, она прикована к цепи, но есть же способы освободиться от наручников. Все, что надо сделать, – это найти подходящий инструмент.
Погреб был совершенно голым. Возможно, отсюда специально вынесли все, чтобы она не смогла найти ничего, что помогло бы ей бежать. Но через несколько минут поисков и натягивания цепи до предела Сюзанна обнаружила забытый в углу мешок с гнилым картофелем. С одного конца он был завязан куском металлизированной веревки. Сюзанна развязала мешок, содрала с завязки бумажную обертку и получила тонкую, гибкую проволочку.
– Это подойдет, – пробормотала она с удовлетворением, вернулась на диван и согнула проволоку в форме буквы L.
Прежде чем бабушка забрала ее из дома отца, Сюзанна успела получить несколько уроков не совсем законного мастерства. Одним из первых навыков, которые передал ей отец, было открывание замка наручников.
При известной сноровке и – что уж там скрывать – значительной доле удачи Сюзанне удалось приладить проволочку так, чтобы отомкнуть язычок замка. Наручник расстегнулся, и Сюзанна, ликуя, сняла с руки браслет.
Но ее восторг улетучился, когда она оглядывала закрытую дверь погреба наверху сложенной из шлакоблоков лестницы. Следующая часть битвы будет самой тяжелой. Ей нужно додуматься, как избавиться от висячего замка, который держал ее взаперти. Изнутри и без единого инструмента.
Глава 16
Хантер припарковался на вершине хребта и проконсультировался с мобильным приложением, оказавшимся в одноразовом телефоне, который дал ему Куинн. Основываясь на вычислениях и экстраполяции информации, которую он нашел в Интернете, он решил, что Лорел Болд должен лежать четко прямо по курсу.
Он поднес к глазам бинокль, который взял с собой, и вгляделся в предрассветную мглу. Ночь была большей частью ясной, но холодной и влажной, так что в пещерах и долинах скопился туман. Он клубился вокруг горных пиков, частично мешая обзору.
Через несколько минут, однако, его глаза привыкли к темноте, и от полной черноты начали отделяться бледные очертания чего-то. Верхушка хребта, почти лишенная деревьев, серовато-коричневая, благодаря осени – лысая, как называют эти горы в здешней части Аппалачей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});