Читать интересную книгу Дредноуты. Хохзеефлотте против Гранд Флита - Владимир Контровский

Пожар на «Малайе»

Снаряды продолжали поражать горящий дредноут – один из них попал в лазарет, убив всех там находившихся, другой ударил в нижнюю кромку 330-мм бортовой брони и вдавил её внутрь. Чтобы закрыться от града снарядов – вокруг «Малайи» падало по шесть залпов в минуту – было отдано распоряжение для поднятия защитной завесы из всплесков открыть огонь на ближайшую дистанцию из 152-мм орудий. Однако положение «Малайи» оставалось опасным: линкор спасло только то, что ход его не уменьшился, а немцы перенесли огонь на искалеченный «Уорспайт».

…Неравный бой «королев» с Флотом Открытого моря продолжался сорок пять минут, и этот бой не завершился полным разгромом дивизии Эван-Томаса только благодаря смелой торпедной атаке 13-й флотилии эсминцев, возглавляемой лёгким крейсером «Чемпион». При выполнении этой атаки погибли британские эскадренные миноносцы «Нестор» и «Номад»; попаданий в германские линейные корабли достигнуто не было, но потрёпанные дредноуты Эван-Томаса смогли оторваться от линкоров противника и закрылись от крейсеров Хиппера плотной дымовой завесой.

Бедикер и Битти прервали дуэль и отвернули в разные стороны, возвращаясь к своим главным силам: разведывательный цеппелин «L-23» донёс Шееру об обнаружении Гранд Флита, приближавшегося с северо-запада, а Джеллико уже знал, что перед ним – весь Флот Открытого моря. Командующие обоими флотами стягивали все свои силы в кулак – силачи, вышедшие на арену, сходились лицом к лицу.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ. НЕЗАБЫВАЕМЫЕ ВСТРЕЧИ

Над Северным морем летели цеппелины. Восемь дирижаблей – «L-11», «L-13», «L-14», «L-16», «L-17», «L-20», «L-21» и «L-23» – вели разведку. Видимость была сносной: два цеппелина обнаружили английские линкоры, опознали их – не зря учились! – подсчитали и сообщили о них Шееру с указанием примерных координат.

…С высоты двух тысяч метров – с борта дирижабля «L-23» – дредноуты Гранд Флита казались игрушками, расставленными на сером шёлке и украшенными длинными чёрными лентами. Не верилось, что любая из этих плавучих боевых машин может превратить в руины приморский город, и что тысячам людей, запертым в тесноте их орудийных башен и в недрах котельных отделений, в самом скором времени предстоит захлебнуться в холодной воде.

Цеппелин над колонной кораблей

– Как их много… – произнёс лейтенант Вальтер Крессе, глядя на скопище кораблей.

– Ничего, – бодро отозвался стрелок Вернер Хольт, – наших не меньше! Адмирал уже знает об английских линкорах, так что к встрече с ними он приготовится.

– Не знаю, как там сложится у Шеера, – меланхолично отозвался лейтенант, – но нам они подготовили незабываемую встречу. Смотри!

Стрелок посмотрел туда, куда показывал Крессе, и похолодел: поблескивая лаком плоскостей, меченых трёхцветными кругами – опознавательными знаками британских ВВС, – к цеппелину приближался аэроплан. Во время боевых вылетов Вернер Хольт насмотрелся всякого: он видел, как горят и рушатся дома, как в грозовые ночи на металлических стойках гондолы, на стволах пулемётов и даже не проволочных каркасах фуражек экипажа пляшут голубые огни святого Эльма, и знал, что такое хищные лучи прожекторов и огонь зениток. И он хорошо знал, что при встрече с истребителем в девяти случаях из десяти такая встреча оканчивалась гибелью цеппелина со всей командой. Золотое время, когда противовоздушная оборона англичан была беспомощной против боевых дирижаблей, ушло; немцы вооружали свои цеппелины тяжёлыми пулемётами и даже автоматическими пушками, но это не спасало – у маленького вёрткого аэроплана было слишком много преимуществ перед неуклюжим небесным исполином-дирижаблем, наполненным водородом. Вернер был рад, узнав, что его корабль придали флоту для ведения воздушной разведки – оно как-то безопаснее, – однако, как выяснилось, безопасность эта оказалась сомнительной: на британских кораблях имелись зенитные орудия, и были у англичан авиатранспорты, несущие на борту вооружённые гидропланы.

Бой цеппелина с аэропланами

«Так-так-так-так-так» – услышал Хольт. Аэроплан открыл огонь. Зажигательные пули полосовали огромное тело «L-23», и каждая из этих пуль могла стать для него роковой. Сжав зубы, Вернер припал к пулемёту, ловя в прицел шустрого противника. Он стрелял и стрелял, но самолёт казался неуязвимым. И вдруг, когда боёк пулемёта Хольта лязгнул вхолостую – стрелок выстрелил всё «до железки», – атакующий аэроплан как будто обо что-то споткнулся и пошёл вниз подбитой птицей. Вернер вытер вспотевший лоб. «Наверно, я попал в лётчика, – подумал он. – Не повезло парню…».

В небе вспухали белые облачка шрапнельных разрывов – английские корабли били по цеппелинам из всех орудий. Но «L-23» повезло вторично: он благополучно вышел из зоны обстрела. Не повезло его собрату «L-21»: цеппелин вспыхнул, встал вертикально и рухнул в волны Северного моря. За два года войны англичане многому научились…[38]

…Для «L-23» везение кончилось на обратном пути, когда воздушный корабль попал в полосу сильного ветра. Его снесло к побережью Бельгии, а потом случилось худшее. Скорее всего, при обстреле с аэроплана и с кораблей шпангоуты дирижабля были повреждены, и цеппелин под напором ветра развалился в воздухе в окрестностях Гента, высыпав вниз всё своё живое и неживое содержимое. Удача улыбнулась в третий раз только одному члену его экипажа: матросу-стрелку Хольту, который хоть и не сумел воспользоваться парашютом – одним из тех, что были развешены внутри гондолы, – но выпал из неё на небольшой высоте.

Падая, Вернер угодил на крышу одной из построек женского монастыря в пригороде Гента, проломил её, и… оказался в мягкой постели, где безмятежно спала молодая монахиня. Благочестивая сестра спросонья приняла бравого матроса за ангела небесного – Вернер Хольт остался без мундира и сверкал белым нательным бельём, – и приступ её религиозного экстаза вскоре перешёл в пылкую страсть. Рано утром Хольт, хоть и был немцем, ушёл по-английски, не без оснований опасаясь репрессалий со стороны администрации монастыря (и не только за вопиющее нарушение его устава, но и за то, что обломками дирижабля были убиты три другие монахини, оказавшиеся не столь везучими, как «жертва» Вернера), оставив свою мимолётную подругу крепко спящей – бурное всенощное бдение изрядно её утомило[39].

Девять месяцев спустя монахиня родила розовощёкого младенца, и до конца дней своих была твёрдо уверена, что её дитя явилось плодом непорочного зачатия (хотя процесс, имевший место в тесной монастырской каморке, был очень даже порочным). Впрочем, не стоит строго винить бедняжку за это заблуждение: до незабываемой встречи с «небесным пришельцем» она была девственницей, а после неё за всю свою жизнь так и не познала больше ни одного мужчины.

* * *

Готовясь к сражению с Гранд Флитом – к бою, который должен был решить судьбу империи кайзера, – Шеер постарался собрать в колоду все свои козыри, и кроме надводных кораблей вывел в море подводные лодки (в составе германского флота на тот момент было около семидесяти субмарин разных типов[40]).

На подступах к базам британского флота, включая Скапа, с подводных заградителей бытии выставлены дополнительные минные банки; кроме субмарин, затаившихся в засадах у побережья, поперёк предполагаемого курса Гранд Флита была развёрнута подводная завеса. Лодками завесы командовали лучшие асы германского флота – Макс Валентинер, Ганс Роуз, Вальдемар Кофамель, Вальтер Швигер. После закупорки Суэцкого канала число достойных целей на Средиземном море резко сократилось, лодки были переброшены в Северное море, и количество, помноженное на качество, должно было дать о себе знать.

…Лотар фон Арно де ла Перьер, командир «U-35» ещё раз поднял перископ, чтобы удостовериться в том, что он не ошибся. Нет, ошибки не было – прямо перед ним находился авиатранспорт: цель, до сих пор ему не встречавшаяся. Поблизости крутились также четыре английских броненосных крейсера, однако де ла Перьер не обращал на них внимания. Как показал опыт боёв, любой из таких крейсеров стоил не более одного хорошего бортового залпа германского дредноута, так что крейсером больше, крейсером меньше – какая разница? А вот авиаматка – это дело другое. Её гидропланы убивают цеппелины, ослепляя «глаза флота», и уничтожить её значит обезопасить воздушных разведчиков Хохзеефлотте. И Лотар фон Арно начал атаку. Опыта ему было не занимать, на боевом счёту де ла Перьера[41] к этому времени числилось уже около ста потопленных кораблей и судов, причём потопленных в полном соответствии с нормами призового права. «U-35» останавливала грузовое судно, досматривала, давала возможность команде покинуть обречённый транспорт, а потом топила его выстрелами из палубного орудия или подрывными зарядами, заложенными в машинное отделение пленника. «Следует признать, – бесстрастно резюмировала британская пресса, – что это очень экономичный способ уничтожения торговых судов».