— Ты уверен, что враг знает о нас, хотя раньше был не уверен в этом.
— Тогда я забыл о бойцах Седара. И о самом Седаре. Вот уж они очевидно всё сказали, потому что их, очевидно, спрашивали правильно. Так что дела наши плохи.
— Думаешь, надо отступать на север?
— У нас есть какие-то ещё варианты?
— Мне сложно судить, я ведь плохо знаю здешние места. Где можно спрятаться?
— Всё-таки решила, что прятаться разумнее.
Аштия наклонила голову, как птица, оценивающая перспективное зёрнышко.
— Я думаю, нам хорошо бы спрятать его величество и попробовать в ближайшей деревеньке узнать новости. Крестьяне умудряются обмениваться новостями быстрее, чем курьеры императорской службы. Хотя, может быть, мы встретим твоих крестьян в лесу, особенно если они действительно столь успешно обмениваются новостями, как я предположила. Вернее, как мне хотелось бы.
— Даже не знаю… Никто из крестьян не ломанётся со скарбом, детишками и скотом навстречу армии захватчика. Только прочь.
— Ты прав. Хорошо. Значит, здесь мы ни с кем, кроме бандитов, не встретимся.
— Может быть, ещё с охотниками.
— Собираешься уповать на случайное столкновение с ними?
— Нет, просто рассуждаю вслух.
— Может, господа отойдут в сторонку и там порассуждают? — пробормотал Алшуф. — Не очень-то вежливо…
— Просыпайся давай, — грубовато скомандовал я. — Подъём. Пора в путь.
— Туман же.
— И что? Если отправимся прямо сейчас и на север, вряд ли влетим кому-нибудь в объятия. На севере пока никого нет. Зато те, кто ищет нас, очень даже могут на нас наткнуться. В тумане.
— Чтоб тебе в выгребной яме утонуть…
— Тебе того же. Туман впечатляет, можно костёр развести, никто не заметит дыма. Хоть тёплого поедим.
— Прежде чем идти куда? — полюбопытствовал император таким свежим голосом, будто только что поднялся со своей дворцовой постели, мягкой и уютной, выспавшись всласть. И не поверишь, что он полночи пролюбезничал с Аштией Солор.
— На север. Уверен, что нас ищут. Хорошо бы кому-то действительно поискать свежей информации. Я готов сходить…
— Нет. Или все, или никто.
— Государь, всем нам идти вдесятеро опаснее. Один действительно может просочиться незаметно, тем более что у меня есть соответствующий опыт.
— Нет. Я считаю, что это неприемлемо. Полной информации ты всё равно не получишь от каких-нибудь крестьян-одиночек или даже странствующих разносчиков. Откуда им знать правду? Только байки про страшных врагов. А риск будет большой. И мы так и не узнаем, что с тобой случилось, если вдруг ты попадёшься.
— Согласна. Нам нужно держаться вместе.
— Значит, у тебя есть план? — Я развернулся к Аштии.
— Да. Исходим из худшего предположения — что нас ищут. Прятаться, с моей точки зрения, лучше всего на болоте.
— Прости, но это полная ерунда. На болоте всё видно, невозможно спрятаться от чужих глаз. Нереально.
— И поэтому никто не подумает, что мы могли решить там прятаться. У нас достаточно припасов, чтоб, экономя, какое-то время просидеть тихо.
— Какой в этом смысл?
— Смысл огромный, Серге. — Женщина взглянула на меня уничижительно. — Это война, а не загонная охота. У наших оппонентов много дел. Они скоро будут вынуждены отвлечься от важной задачи поймать в дебрях государя, который то ли жив, то ли нет, то ли уже изыскал способ вернуться в столицы. Очевидно, что наш враг именно сейчас будет ожидать от нас активных попыток прорваться на юг. Едва ли они решат, что мы и в самом деле решили отсидеться.
— У меня нет карты болот.
— Неважно. У нас есть пластуны, они пройдут даже над топью. В сложных местах, где ящерам будет трудно, сможем переправляться в два или даже три приёма.
— Но тогда нужно выступать прямо сейчас. Пока туман ещё не рассеялся.
— Какое «прямо сейчас»? — возмутился Алшуф. — Огонь уже горит. Сейчас, быстро приготовлю что-нибудь. Сами же сказали.
— Готовь. А мы пока соберём вещи.
— Слишком много вещей, — проворчал его величество. — Нам надо оставить обе палатки, они совершенно бесполезны. Наверняка есть много того, без чего мы сможем обойтись.
— Но не оставлять же всё это вот так, на виду, — возразил Хусмин. — Это будет явный след.
— Разумеется. Есть возможность утопить лишнее в болоте, — сказала Аштия. — Кстати говоря…
— Я верю в твою осторожность, Солор. Дай-ка мне глотнуть горячей воды, Ремола.
— Пока нельзя, государь. Надо, чтоб вскипела.
— Я же сказал — говорить мне «ты». По крайней мере, пока не выберемся отсюда.
— Слушаюсь.
Это была такая отрада — зачёрпывать ложкой горячую еду прямо из котелка, отправлять в себя пусть не разварившуюся толком, но уже съедобную крупу и жестковатое мясо. Разумеется, пока была дичина, мы ели её. Сейчас оставались только имперские аналоги консервов, куда более разнообразные, чем у меня на родине, потому что здесь помогала магия, да и припас готовился не для кого-нибудь, а для его величества.
Диковато будет поедать кашу с каким-нибудь случайно попавшимся под стрелу мясом и при этом, например, с белыми трюфелями — самыми дорогими грибами, какие только можно себе вообразить. В одной из тех коробок, которые разбирал Алшуф, оказались консервированные в соусе устрицы. С моей точки зрения — полный бред. Мы в таком сложном положении, нам бы дожить до момента, когда количество войск в окрестностях хоть немного уменьшится, продержаться бы и не обессилеть совершенно от голода и холода! А мы будем жрать устрицы, трюфеля, белую икру и омаров в «стопке» соусов, каждый из которых упакован в магически запечатанное блюдо так, чтоб не смешиваться до того самого момента, пока не попадёт в рот. Чушь, конечно. Но именно так всё и будет. Именно так…
Мы собрались очень быстро. Туман ещё, кажется, и не собирался рассеиваться, когда я затушил костёр и прикрыл кострище так, чтоб никто не разглядел его следы здесь. Само собой, при желании угадать стоянку можно — тут и трава помята, и лапник наломанный под низко нависающие еловые ветки напихан, и другие следы есть. Но тут уж ничего не поделаешь.
Пластуны текли сквозь туман, беззвучные, будто сама смерть. Не хотел бы я, чтоб на меня однажды из молочной мглы вот так выплыли подобные тени. Но пока это нам следует опасаться встречи с кем бы то ни было.
Болото возвестило о себе специфическим запахом влаги, торфа, мокрого мха — неприятного в нём не было ничего, просто я всегда его легко узнавал. И он меня настораживал. Само собой, у себя на родине я никогда не имел дела с настоящими топями, но где-то в подсознании жила опаска. Но я даже не думал спорить. Аштия разбирается в пластунах гораздо лучше, чем я. Они могут без труда передвигаться в полуметре над землёй, опорой им служит твёрдая поверхность. Но если названая сестра говорит, что кочек и мха животному будет достаточно, значит, так оно и есть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});