Калеб определенно переживал.
Ух ты…
Коди положила телефон в сумочку.
— Мы знаем, что он не умрет от обычных побоев, но человек, который атаковал его, превратил его в котлету. Он выглядит ужасно.
Калеб подозрительно сузил свои прекрасные карие глаза. Так как она знала, кем он был на самом деле, ей легко было глядеть сквозь его человеческую красоту, но сейчас, когда он позволил соскользнуть своей защите и она увидела, сердце, способное переживать под аурой демона, то для нее он стал таким же привлекательным, как и Ник.
— Ты уверена, что его атаковал человек? – спросил Калеб.
— Точно. И я думаю именно поэтому он и пытался избежать драки. Если бы это был один из нас, уверена, Ник бы схлестнулся с ним.
Калеб издал раздраженный звук.
— Я бы убил его мать за ее последний всплеск глупости, но…
— Понимаю. Я тоже недовольна ей сейчас.
И после упоминания матери, наконец, появилась Чирайз. Она остановилась в двойных дверях, выискивая знакомые лица. Когда она увидела их двоих в дальнем углу, то полетела к ним. Светловолосая, худенькая и крошечная, она была абсолютна красива, не смотря на слезы, которые струились по ее щекам.
— Где ты нашла моего малыша, Коди?
— На аллее улицы Роял. Не далеко от магазины Лизы.
Меньяра прибыла как раз вовремя, чтобы услышать ответ. Она была не выше Чирайз, и точно такая же худенькая, у нее были темные косички, перевязанные красным шарфом, а одета она была в красную блузу и джинсы.
— Ох, мой бедный Ники, — выдохнула она.
Что-то в ее глубоком голосе всегда напоминало Коди о Эрте Китт[16].
Чирайз повернулась к Меньяре, и ее слезы побежали еще сильнее.
— Кто мог такое сделать с моим Страшилкой? Почему, Менни, почему? Чушь какая-то. Мой Страшилка такой милый мальчик, а я была с ним резка, когда он позвонил мне и сказал, что собирается поработать, а потом придти за мной. Клянусь, я больше никогда не буду на него орать. Просто скажи мне, что с ним все будет хорошо.
— Я надеюсь, Чир. Правда.
Коди начала объяснять, что случилось во время драки, но потом подумала получше. Раз уж она там не присутствовала, то не могла сказать ни единому человеку, откуда она знает детали, когда прибыла туда через час после всего.
Поэтому она остановилась на самом лучшем объяснении, чтобы успокоить его маму.
— Похоже на ограбление.
Ноги Чирайз подкосились. Калеб метнулся как молния, чтобы поймать ее и не дать удариться о пол. Он обхватил ее руками, затем перенес на пустой стул, где оставил ее на попечение Меньяры.
Меньяра села рядом и взяла ее за руку.
— Все будет хорошо, крошка. Он сильный мальчик. Чтобы отнять его у нас нужно что-то большее, чем побои. Обещаю тебе.
— Молюсь за то, чтобы твои слова оказались правдой, Менни, — прорыдала она. – Ник это все, что есть у меня в этом мире. Если я потеряю его, вам придется копать две могилы. Я не смогу жить без своего малыша. Не смогу.
Она ударилась в разрывающие сердце рыдания, от которых на глазах Коди навернулись слезы. Пытаясь собраться с силами, чтобы подумать о собственных страхах о Нике, Коди оглянулась и увидела острую боль в глазах Калеба. Что-то в реакции Чирайз тронуло демона.
Но что? Если у Калеба и была когда-то мать, он о ней не говорил. А может он был женат в прошлом? Имел семью?
Демоны женились тоже, и некоторые особи были более моногамны, чем представляли себе люди.
Особи даева, вроде Калеба, славились своими прочными связями с семьей.
Но о нем я знаю не больше, чем он обо мне. Впервые пелена спала с ее глаз, и она поняла, хотя их трое проводили много времени вместе…и много общались друг с другом, но она, Калеб и Ник были лишь близкими чужими…
Грустно, что нам приходиться так делать.
Но ведь сколько людей так жило? Сколько людей чувствовали себя чужаками в собственном доме? Или что никто в их семье по-настоящему не знает или не понимает их?
В основном, мы лишь орбитальные спутники, которые сталкивались между собой, когда их пути пересекались. Люди создают связи с обществом, чтобы не чувствовать себя изолированными. Но в итоге, единственное, что постоянно в любой жизни, это собственная душа. И то ненадолго.
И часто души покупались и продавались, как поношенная обувь в магазине подержанных товаров.
И все же, когда две души сталкивались друг с другом достаточно сильно, они могли сформировать связь, такую сильную, что ничто не могло ее разорвать. Такие связи были редки, а она провела достаточно времени тут, чтобы утверждать подобное.
Но еще она видела нерушимые связи. Наподобие той, что Чирайз делила со своим сыном. Не было такой силы, которая могла бы разбить их любовь и разделить их.
Подобную любовную связь Чирайз ощущала лишь с ее братьями и еще одним человеком.
«Не стоит вспоминать».
Боль утраты все еще была больше, чем она могла вынести. А ее нервы итак уже были на пределе из-за того, что случилось с Ником. И хотя их любовь не была еще достаточно сильна, но она чувствовала, как та растет каждый день и удваивается с каждым новым открытием в Нике.
Он был гораздо большим, чем сам представлял. Впервые за века у нее появилась надежда.
И это благодаря созданию, которое она должна ненавидеть всеми фибрами своей души.
Жизнь такая странная. В ней редко есть логика. Как говорил ее брат:
«Жизнь это не загадка, которую надо разгадать. Это приключение, которым надо наслаждаться. Пусть каждый ее вызов станет новой горой, на которую надо взобраться, а не препятствием, возникшим на твоем пути, чтобы остановить тебя. Да, это будет тяжело, но когда справишься в первый раз, ты сможешь увидеть мир, таким, какой он есть на самом деле. И там, на вершине, карабкаться будет казаться не так уж сложно, как было вначале. Более того, когда ты поймешь, что победил гору, сможешь управлять всем. А не тобой будут управлять».
«Я скучаю по тебе, мой брат. Даже после всех этих лет».
В жизни нет никаких гарантий, кроме одной. Ты никогда не достигнешь успеха, если не попробуешь снова.
И хотя ее люди не верили, что Ника можно спасти, она верила. Сегодняшняя ночь это доказала.
Пусть с тобой все будет хорошо, Ники.
Следующий час, пока они ждали новостей о состоянии Ника, комната наполнялась людьми, желающими узнать, как он. Врен. Эйми. Дев и его братья. Джейсин. Мама и Папа Пелтье. Талон. Ашерон. Кириан. Роза и ее сын Мигель. Брайнна и ее отец. Но всех их удивило, когда Бабба и Марк пришли с мамой Баббы.
Без малейших колебаний доктор Бердетт пошла прямо к стойке, чтобы поговорить с дежурным персоналом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});