— Вот теперь поговорим.
* * *
Дэлл с наслаждением вдохнул прохладный, но уже совершенно сухой осенний воздух ночного Нордейла и пожал протянутую руку.
— Спасибо.
— Да какие проблемы… Звони, если снова.
— Снова не будет. — Какое-то время мужчины смотрели друг на друга. Без лишних вопросов — за годы работы срослись, изучили друг друга. Темнел дверной проем задней части дома, освещенный луной. — Я обо всем позабочусь.
Они попрощались — машина Чейзера тихо заурчала мотором и, скрипя мелкими камушками под шинами, выехала за ворота. Дэлл остался один. Какое-то время смотрел на уснувшую дорогу, тянущуюся за садом, затем аккуратно, стараясь не шуметь, открыл дверь и вошел в дом.
Душ принял на первом этаже, хоть и был уверен, Меган уже спит, но все же подстраховался — незнакомые звуки могли потревожить ее сон, затем вытерся полотенцем, джинсы одевать не стал — пряжка ремня звякнет, если снимать вновь и поднялся на второй этаж.
Около минуты стоял в дверях спальни, глядя на притихшую под одеялом девушку — ни посапываний, ни метаний; укрытый почти до макушки затылок и рыжие волосы, разметавшиеся по подушке — затем осторожно подошел к кровати, приподнял одеяло и прилег в нее, как на плот, который может перевернуться, если наступить на самый край. Медленно перевернулся, вытянулся на животе и затих.
Часы на тумбе показывались начало третьего. Будильник заведен на семь — с утра нужно забросить ее обратно в Солар к началу рабочего дня. Одному из последних рабочих дней, по-крайней мере в конторе Тони.
Закрыв глаза, Дэлл продолжал ощущать ее кожей — присутствие незнакомого человека в личном пространстве. Неопасного, тихого, спящего — не желающего чинить препятствий. Казалось, даже во сне ей было неудобно за собственное присутствие — Меган лежала на самом краю, повернись, и скатится.
Сон не шел. Пятнадцать минут спустя Дэлл все еще лежал с закрытыми глазами и думал о том, что никогда бы добровольно не привел в дом владельца ножа. Может, Райдо Саара, который заставлял его пытать других, стоя в сторонке и наслаждаясь видом боли на лицах ни в чем не повинных для Дэлла людей? Или ту Олу Барелиас — молодую неоперившуюся избалованную девчонку, которую он в избытке возил по ночным клубам, и которая боялась его больше, чем тех идиотов, что приставали к ней каждую ночь в дымных залах, сотрясаемых звуками дамб-баса? А она боялась его… пользовала, приказывала, но все время боялась. Да он не привез бы их в собственный дом даже под пытками… А эта — худая, с рыжими волосами, жмущаяся к краю постели, теперь лежит в его спальни. Нонсенс. Больше не владелица ножа, а кто-то еще…
В какой момент она превратилась в кого-то еще? И в кого?
Он не смог ответить на этот вопрос. А еще через полчаса уснул.
В следующий раз он проснулся в пятом часу утра.
Тепло. Слишком тепло… Открыл глаза. Не поверил собственным ощущениям — когда она успела подкатиться и завернуться в него, как в одеяло? Дэлл задержал дыхание, ощущая под рукой женское тело. Перед внутренним взором плыли обрывки сна — маленькие аккуратные груди почти у самого лица, перед глазами… Аппетитные соски — розовые круглые ореолы. Ягодки, которые хочется лизнуть…
— Там не от чего возбуждаться…
«Дура».
Дэлл не смел ни вдохнуть, ни выдохнуть, концентрируясь лишь на одном ощущении — восставшей плоти, компасом, указывающим в нужном направлении. Его член стоял. Стоял жестко, налитый пульсирующей кровью, тяжелый, почти свинцовый.
Как такое произошло… Почему?
Дэлл, путаясь в обрывках мыслей, осторожно убрал руку с чужого плеча и медленно, словно под прицелом в окопе, отодвинулся назад, чтобы вздыбившийся бугор перестал упираться в ее попку. Не дай господь она проснется… даже просто пошевелится, и он не сдержится, не хватит контроля. Слишком давно такого не было. Хотелось сделать это, взять податливое горячее тело, убедиться, что он все еще может…
Может. Оказывается, может.
Кровь билась тяжелыми волнами не только в паху, но и в висках.
— Ты ведь безобидный… мечта любой девушки…
Да уж… Безобидный.
К возбуждению примешалось ликование.
Может!
Меган, почувствовав движение, пошевелилась, но не проснулась, и через несколько секунд затихла. Дэлл слушал ее тихое размеренное дыхание.
Рассвет еще не забрезжил — спальня полностью погружена во мрак.
Лежа на спине, Дэлл высвободил твердый горячий тугой орган из плавок — прямое доказательство вернувшей мужской полноценности — и обхватил его рукой. Крепко сжал, чтобы тот перестал подрагивать. Перед глазами продолжали стоять сводящие с ума груди Меган — небольшие, но такие аппетитные, сексуальные, дерзкие, смотрящие на него вызывающе розовыми сосками…
Большой палец медленно провел по головке — пенис вздрогнул, и Дэлл едва сдержал спазм, грозящий выкинуть сперму прямо на внутреннюю часть пододеяльника.
Вместе с кипящей кровью по телу курсировала бьющая через край радость — ладонь держала не обвисший мягкий насос, а здоровый напрягшийся ствол, твердую плоть, готовую действовать.
Глубокий вдох-выдох, пульсация в паху.
И довольная жесткая улыбка на лице.
* * *
Утро запомнилось странным, по-своему волшебным — утренние лучи, заливающие кухню, деловитый мужчина, сервирующий еду на столе (ведь ты не можешь ехать на работу голодной?), щелчок вскипевшего чайника, дразнящий аромат кофе, блики солнца на дрожащей темно-коричневой поверхности.
Дэлл выглядел иначе, и дело было не во внешнем виде — те же джинсы и майка, что и вчера, но откуда взялось это удовлетворенное выражение лица и прочное спокойствие в глазах? Будто этой ночью он решил долго терзавшую его задачу, сложил воедино куски сложной формулы и остался доволен результатом. И если я все еще была сонная и расслабленная, то его бодрости хватило бы на троих — приготовил завтрак, осмотрел мои руки, ответил на два телефонных звонка, успел бегло пробежать взглядом заголовки свежих газет…
Из ночи в утро протянулось ощущение спокойствия, защищенности, домашнего уюта. Ложного, но я позволила себе потонуть в нем с головой. Бутерброды с сыром, льющаяся из крана вода, поблескивающий у холодильника графин с виски, ряд блестящих металлических поварешек у стены. Как знакомо.
Разговор легкий, ненавязчивый, ни о чем.
— Как твои ладони?
— Лучше. Ты поздно вчера вернулся?
— Около двух. Старался тебя не разбудить.
(Жаль).
— Удачно съездил по работе?
— Вполне.
Вчерашний хлеб, вкус ветчины на языке. Терпкий кофе, крепче, чем я обычно готовила для себя. Еще один штрих мужского характера, и оттого голова плывет… плывет в прострации, на чужой кухне, в запахе лосьона для бритья, в мельтешении светлых пепельных волос и тугих мускулов на руках.