Но не успела Люси оттащить Микки на безопасное расстояние, поскольку, судя по виду, Минерва, как обычно, была не в духе, как Микки отскочил.
— Тия! — крикнул он, заметив младшую сестру Элинор. Отпихнув Минерву так, что она покачнулась, он, как маленькая обезьянка, перепрыгивая через сундуки, помчался к старой подружке.
Терьеры Элинор снова устроили оглушительную какофонию.
Но Люси расслышала, как Минерва возмущенно пробормотала:
— Собак хоть можно посадить на привязь и отправить в конюшню.
— Микки! — воскликнула Тия, ее хорошенькое свежее личико озарилось улыбкой, пока толчок локтем сестры не вернул ее в скованное состояние. Девочка вздохнула, потом спокойно произнесла: — Как приятно видеть вас снова, Майкл, — и вместо объятий и поцелуев, которых он ждал, подала ему руку.
Микки посмотрел на протянутую руку, потом оглянулся на Люси, озадаченный переменой в старой подружке. Можно подумать, что Тия никогда не составляла ему компанию в походах на рыбалку, не гонялась за собаками Элинор по лугу.
Но прежде чем объяснить ему, что девочки растут и становятся юными леди, Люси нужно было договориться с остальными своими спутниками.
— Входите, мистер Оттер, — обратилась она к высокому тощему мужчине, который просунул голову в дверь и заморгал, увидев дам и загроможденный багажом холл. Люси взяла его за руку и втащила внутрь.
Затем появилась Клапп. Милая старая Клапп.
— Боже милостивый! — воскликнула она. — Люси, это какая-то ошибка, поскольку здесь леди Стэндон… — Замолчав, Клапп оглядела холл. — О, и Элинор тоже. Все три? О Господи, тут что-то не так, Люси, я точно знаю.
— Все правильно, — ответила Люси, — ошибки нет.
На лице пожилой Клапп, как это бывает с ее ровесницами, появилось безропотное выражение постоянно попадавшей впросак особы.
— О Господи! Я перепутала? Вряд ли герцогиня имела в виду, что все мы… — Сделав паузу, она всмотрелась в напряженное лицо Элинор и наконец обратила внимание на своего подопечного. — Микки, — одернула его Клапп, — отстань от Тии сейчас же. Не думаю, что у нее в сумочке есть конфеты, она выросла и стала благопристойной леди. Да, она очень потолстела.
Люси поежилась от столь неделикатного замечания, а Тия зарделась от того, что все заметили, что она больше не ребенок.
Элинор, казалось, готова была стукнуть Клапп ближайшим чемоданом.
Люси, прикрыв глаза, молилась, чтобы не началось побоище, тогда ее обвинят во всех смертных грехах.
В очередной раз.
— Мистер Оттер, Клапп, — поторапливала она своих спутников, — да и ты, Томас Уильям. — Верный слуга ее отца возвышался над всеми внушительной неумолимой статуей.
Его появление немного успокоило Люси, Томас Уильям был единственной связью с ее прежней жизнью. Как она справилась бы без Томаса Уильяма, Люси не знала.
Гигант молча разглядывал окружение с выражением, не нуждавшимся в объяснении.
— Да, это не то, чего мы ожидали, — сказала ему Люси. — Но нет причин хмуриться. Входи и закрой дверь, прежде чем Минерва испепелит нас взглядом.
Минерва, нахмурив брови, уже собиралась одарить их компанию уничтожающим взглядом, но после заявления Люси все взгляды повернулись к ней, и она натянуто улыбнулась, изображая милую леди благородного происхождения.
— Значит, меня не единственную вызвали, — прокомментировала Люси, поправив шаль на плечах.
— Какая ты сообразительная, — ответила Минерва и тяжело вздохнула, как будто отсутствие у Люси чувства моды было очередным испытанием, которое предстоит вынести. Минерву никогда не называли первой красавицей света. Ей, с ее каштановыми волосами и ореховыми глазами, недоставало сияния блондинки Элинор. Но Минерва знала, как одеться, умела держаться по-королевски и своим царственным появлением затмевала многих более достойных красавиц. — Да, нас всех вызвали. Но для чего, понятия не имею.
— Действительно, все это очень странно. — Люси пробиралась между чемоданами и сундуками, осторожно поглядывая на своего подопечного, который наперегонки с собаками Элинор мчался вверх по лестнице. — Я сначала поехала в резиденцию герцога, именно поэтому опоздала.
Оглядев заставленный багажом холл и соседнюю гостиную, она увидела, что здесь почти нет мебели — розовый диван да пара стульев с высокими спинками. На лестничной площадке ни картин, ни других украшений, и обои кое-где отстали.
— Довольно унылое место, согласны?
Ей никто не ответил, ответ был очевиден. Напряжение, повисшее в холле, разряжало лишь доносившееся сверху эхо смеха Микки, сопровождаемого лаем собак.
Потом наверху тоже воцарилась тишина, слишком тревожная, чтобы не обратить на нее внимание.
Притихший Микки был предзнаменованием бедствия.
Все посмотрели наверх, затем на Люси.
Она не сомневалась в том, что Микки что-то натворил.
— Клапп, мистер Оттер, посмотрите, пожалуйста, что делает Микки. — Люси мрачно взглянула на Томаса Уильяма. — Ты тоже можешь понадобиться.
Тот фыркнул и последовал за Клапп и Оттером, которые поднимались по лестнице. Элинор кивнула сестре:
— Тия, будь добра, иди проследи, чтобы из-за этого маленького чертенка у Изидоры раньше времени не родились щенки.
Тия хотела было возразить, но, вздохнув, неохотно последовала за слугами Люси.
Когда краешек ее белого платья скрылся из виду, забренчал звонок и все дружно повернулись к двери, задаваясь вопросом, кто сейчас появится.
Маджетт, раздраженный тем, что приходится в четвертый раз пробираться через заставленный холл, проворчал:
— Это, должно быть, она, если не ошибаюсь.
Так это и было. Дверь открылась, и юная герцогиня Холлиндрейк вошла в дом.
Люси осторожно присматривалась к герцогине. Бывшая мисс Фелисити Лэнгли была особой решительной, способной в одиночку пересечь континент и за две недели захватить Наполеона, да еще сэкономить время, чтобы сделать покупки в Париже.
Разве ее отец, лорд Лэнгли, не славился в кругах министерства иностранных дел своей смелостью?
Герцогиня, естественно, унаследовала его отвагу.
Не дожидаясь надлежащих приветствий, она с обычной воинственностью сразу перешла к делу:
— Превосходно! Вы, я вижу, без особых проблем нашли дорогу в ваш новый дом.
Даже стоя в противоположном углу, Люси почувствовала — она готова была в том поклясться, — как Минерва напряглась. Поскольку сама отреагировала почти так же.
Что, черт возьми, только что сказала герцогиня?
— Наш новый… что? — спросила Минерва. Ее, казалось, меньше всего сбила с толку женщина, носившая титул, который каждая из трех леди Стэндон когда-то считала почти своим.