Угроза агрессии? Трудно представить, как из дремучих лесов на мои легионы выкатывается озверелая толпа диких германцев, размахивающих дубьем, и лихо крошит нашу степную цивилизацию. Эти копатели корешков больше мне напоминают Дерсу Узала. Конечно, себе на уме, в лесу живут, стрелки отменные. Но, даже для набора в мою конницу не годятся, на лошади не усидят. Если объединимся - так и останутся жить у себя в лесу, и степняки без коней к ним не поедут.
Что же у меня получается? Желание объединения у меня есть ,но только на добровольной основе, никакой агрессии с нашей стороны. Единая Монголия, северная лесная и южная степная, пустынная и горная. Что это дает нашему народу? Наверно, у нас будет больше мехов, если мы освободим соплеменников от необходимсти добывать пропитание только охотой, а наш мясной товар получит нового благодарного потребителя. Добыча мехов может нам дать еще один вид валюты для торговли с другими соседями, на Руси шкурки соболя и куницы заменяли деньги. Название хорватской куны произошло от шкурки куницы, а я ее сам в руках держал и даже расплачивался.
Что еще мы можем предложить нашим собратьям? Защиту от агрессии? Хорошо бы, но вряд ли кто на них нападает, я бы знал. Может, далеко, на их западной или восточной границах, есть обидчики, насмешничающие над природными монголами? Пилюющие на них, беззащитных? Вряд ли, а жаль. Всегда приятно защищать слабого, особенно, если силу девать некуда. На севере у них, похоже, все враги вымерзли, раз даже у нас такая зима холодная. И совсем уже стыдоба, если такие предложения наведут их на мысль, что наша защита им требуется от нас самих. Только крышевания мне здесь не хватало. Лучше этот вопрос вообще не поднимать.
Еще гитлеровский аншлюс Австрии Германией в голову приходит. Да, сравнения у меня возникают - хоть куда! Может, эти ребята совсем со мной объединяться не хотят, а желают сохранить самобытную культуру своих племен. А я - захватчик, как уже со мною почти случились, и со мною надо воевать, освобождать родные леса. Сделаешь глупость и получишь в ответ вторую партизанскую Белоруссию, раз спокойно не сидится. Мыслитель хренов!
Я их культуру и пальцем трогать не собираюсь, но кто мне поверит? Та же Прибалтика - живой пример. Я им буду заводы для производства пеммикана строить, а они мне в лицо плевать и в спину стрелять.
Ладно, еще наш союз дает им наше гражданство и те гарантии уровня жизни, и ее защиты, которые существуют у нас, и всем нашим нравятся. За это меня подданные и хвалят. А именно: нищих монголов нет и вся страна за это в ответе, а я персонально. Вытянули западные области - и север поднять сможем: бесплатно накормим сирот, вдов, увечных и стариков. Как говорится, наши проблемы. Раз. Два - гарантия жизни. За смерть монгола только одно наказание - смерть. Кто бы ни был виновен: богач, посол, воинский отряд сопредельного государства, которое только и ждет, чтобы втянуть нас в войну и разгромить - за убийство монгола смерть. Никаких штрафов, откупов, выкупов, виновный должен быть уничтожен и те, кто этому препятствует - также, как сообщники и соучастники убийства. Самое ценное, что есть в нашей стране - это наш народ, и мы готовы пролить не только чужую, но и свою кровь, чтобы внушить нашим врагам: не трогай монгола.
Здесь дикий мир и законы его суровы. Помню, как про Россию говорили, что в ней несовершенство законов сглаживается необязательностью их исполнения. У нас нет такой цивилизации и демократии, мы просто грязные кочевники, но живем в этом мире, и законы у нас, наверно, не совершенные, но исполняются они всегда.
Гражданство у нас не только дает права, но и накладывает обязанности. В частности, жить по нашим законам. И это не нравится даже некоторым у нас. Но ничего другого нашим северным братьям я предложить не смогу. Надо встречаться и разговаривать. Зима закончится, и по весне начнем готовить встречу.
Под тяжестью приведенных Бортэ улик и, запутавшись в собственных показаниях, сломался, и рассказал ей о своих планах освоения Севера. Опять на переговорах буду расшвыриваться государственным имуществом, а ей отвечать за мою щедрость. Слово Чингисхана - золотое слово. Недодумано у меня это дело, так - наметки планов. Есть в моей гвардии сотник Буха. Бухает как все, но только вне службы, это имя у него такое, а не кличка. Он бывал в северных лесах, знаком с вождем основного племени. Или у них там союз племен? Я планировал сделать его посланником, пусть передаст мое предложение о встрече лесному царю Хутухе. Все-таки удобнее его лесной царь называть, а то меня их имена с мысли сбивают. Так и с большинством местного населения, каждый у меня ассоциируется с чем-то мне понятным, а имя подскажут, если забыл. Вот собственно и все, все планы. А вот Бортэ показалось, что вовсе нет. Разговор наш до этого шел о Зучи, где-то в русле того, что надо больше уделять времени будущему хану. При этом мы друг друга убеждали в одном и том же, и никак не могли убедить. В результате, подробно разобрав предлагаемую мною схему объединения лесных и степных монголов, Бортэ ее одобрила и предложила, чтобы возглавил этот процесс ее старший сын. А что -шаг исторический, отец создал базовое национальное государство, а сын завершил его строительство, собрав окончательно всех монголов под одной крышей. Я подробно ей рассказал, какая бывает крыша, и что молодой, по горячности, может под нее северян просто загнать, а это не победа, а путь к долгой и кровопролитной братоубийственной войне. Разошлись думать.
После многократных бесед втроем пришли к такому решению. В лес отправляется Зучи с половиной дивизии Боорчу, в качестве личной охраны наследника престола. Командует сам, но советуется со своими тысячниками. Проводником идет Буха. Зучи выполняет все его рекомендации до встречи с лесным царем. Далее проводит предварительные переговоры и, с представителями лесных монголов, возвращается в степь, где переговоры продолжаю я, а он сидит рядом и учится. Никакой стрельбы, никаких стычек, умоляю... И не дай бог тебе... Вышли. Сижу теперь, трясу коленкой. Нервы надо лечить.
Все-таки, хороший сын у меня растет, есть чем гордиться, приятно. Конечно, за полтора месяца его отсутствия, весь извелся, народ на меня с сочувствием смотрел - "как за сына переживает!" Знали бы они, мимо какой войны мы проскочили, по какому минному полю прошли. Бортэ как-то поспокойнее к этому отнеслась, судя по всему - я действительно сына недооценивал, а она была в нем уверена. Все хорошо, что хорошо кончается. Сын встретился с лесным царем и мирно с ним предварительно поговорил. Что там мирно - удачно! Лесной царь сразу принес присягу, но, кроме того, выступил нашим гарантом и проводником перед прочими племенами, более самостоятельными, не входившими в его союз. И теперь всем народом, с массой представителей, с подарками и открытой душой, они прибыли к нам. Все мои аргументы о пользе их вхождения в наше единое государство были ими восприняты нормально, а для закрепления нашего союза две дочери Бортэ, то есть, мои дочери, выданы замуж за сыновей лесного царя. Завоеватели берут дочерей завоеванного народа, а мы отдаем. Наш народ един, все получилось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});