прямо!“ или „Не мели чепухи!“ Такое поведение не часто увидишь в секс-клубах».
Вилла «Остенде» по праву считается самым старым борделем в Австрии, и Йозеф Фритцль, учитывая его слабость к нацистам и их образу действия, восхищался офицерами СС в ботинках с высокими голенищами и гестаповцами, которые частенько заглядывали сюда во времена Третьего рейха. Местные газеты даже напечатали, что посетителем борделя был сам Гитлер, но это сомнительно.
Хозяин клуба Петер Штольц рассказал, что нравилось вытворять Фритцлю: «Странный это был человек, скупердяй еще тот. Ему нравилось спускаться в темницу с девочками, которых он выбирал лично. Он разыгрывал роль агрессивного насильника, охотящегося за своей жертвой. И при этом настаивал, что изнасилование должно быть „настоящим“. Он заходил к нам раза три в неделю.
Стержнем всего были подчинение и унижение: им доставалась боль, ему — удовольствие. Так, например, ему нравилось запихивать девочек в мешок и так туго стягивать его, что жертва едва могла дышать. Тогда он говорил: „Я хочу слышать, как ты задыхаешься, хочу видеть, как ты подыхаешь, но я тебя выпущу“.
Он намеренно ставил девочек на край жизни и смерти, когда он мог бы решать, жить им или умереть. В конечном счете, ему хотелось сыграть роль Бога. Комплекс Бога вышел у него из-под контроля. Он был извращен до глубины души, и пытка явно была нужна ему для сексуального удовлетворения. Фритцлю также доставляло удовольствие разыгрывать изнасилование с проститутками, которых он заставлял густо намазываться ярко-красной помадой, чтобы они „выглядели настоящими шлюхами“. Тогда он был сексуальным хищником, а они — его визжащими от ужаса жертвами. Фритцлю нравилось избивать девочек, и время от времени, хотя не всегда, его волновало, когда избивают его самого. По большей же части он хотел быть жестоким и агрессивным, бить девочек или хлестать их хлыстом.
Он был одновременно одним из моих лучших и худших клиентов. Он всегда хотел всего, но за самую низкую цену. И фантазии у него были самые извращенные».
Штольц даже не заикается о том, что ни разу не помешал Фритцлю нанести раны девочкам.
Примерно в тридцати километрах находится другое излюбленное место Фритцля под названием «Карибик-клуб». Это царство хижин с крышами из поддельных пальмовых листьев и коктейлей с ромом, пляжа, усыпанного песком из местного карьера, и коктейлей с пластмассовыми зонтиками. «Карибик» еще один секс-храм, на этот раз посвященный свингерам, которых приглашают расслабиться ромовыми коктейлями, прежде чем затеять возню на плетеных креслах и циновках, расставленных и разложенных под бумажными кронами. Какой бы ни была жена Фритцля Розмари — наивной, глупой, забитой, оплеванной или просто стоической натурой, — ее никогда нельзя было отнести к новаторам в области секса. Она ходила с ним туда только для того, чтобы угодить его потребности унизить ее, вновь продемонстрировать всеобъемлющее стремление к власти.
Пауль Штокер, местный строитель, который познакомился с Фритцлем, пытаясь продать свой дом в 1997 году, согласился сходить с ним в клуб для парней как-нибудь вечерком. «Фритцль сказал мне, что мужчина наших лет может здорово позабавиться, если займется сексом. Он сказал, что надо принять сразу три таблетки „виагры“, „левитры“ и „циалис“. „Пилюли эти заводят тебя одна за другой, и будешь как бык“.
Через неделю я сам заглянул в „Карибик“ и заметил входившую пожилую пару. Они выглядели в точности как парочка стариков, которые кормят голубей, сидя на скамеечке в парке. У меня просто язык отнялся, когда я понял, что это Фритцль со своей женой. Он явно знал тут все ходы и выходы. Жена Фритцля, ни слова не говоря, отошла и встала в уголке, а он тут же принялся обрабатывать другого клиента, которому, похоже, была не по вкусу его партнерша. Затем занялся с ней сексом. Они подбадривали и разогревали друг друга, причем Фритцль заставлял Розмари смотреть на все, а сам следил, как она корчится от стыда. Его приступы страсти, его оргазмы — все было только ради того, чтобы жена чувствовала себя как можно более неловко. От такого зрелища с души воротило».
Неутомимая тяга Фритцля к гедонистическим удовольствиям не могла не отразиться на его здоровье. Стали сказываться возраст и усталость. Он чувствовал, что не может больше двигаться с прежней легкостью, и испытывал боли в груди, когда ему приходилось переставлять тяжести.
Иногда он приносил в бункер каталоги женской одежды и разрешал Элизабет заказывать по ним, если чувствовал, что ей нужно новое платье. Ей редко приходилось выбирать самой; Фритцль твердо продолжал контролировать все.
В глубине души он знал, что однажды их придется либо отпустить, либо обречь на смерть: моложе он не становился, а с таймерами, контролировавшими дверные замки, не всегда удавалось справиться с помощью пульта дистанционного управления. Он сотворил преисподнюю, а теперь был занят лихорадочно проносившимися в его уме вариантами того, как можно вывести подземную семью на свет, при этом сохраняя свою тайну.
Он знал, что здоровье всех обитателей камеры подорвано; мальчики слабели от недостатка витаминов. Под давлением Элизабет он принес в камеру добавки к витамину D и ультрафиолетовую лампу, которая должна была служить узникам эрзацем солнца. Он также сознавал, что странный распорядок, которого он придерживался уже более двух десятилетий, не мог не вызывать вопросов у соседей. Поездки по магазинам для закупки продовольствия, моющих средств, одежды, огромные коробки и мешки, которые он относил ко входу в свой тайный, подземный мир, наверняка вызывали недоумение у некоторых жильцов.
«Должен признать — как все, задним числом, — мне показалось странным, что Фритцлю понадобилась тачка, чтобы свозить все эти припасы к подвалу, — говорит Вальтер Вернер, живший бок о бок с Фритцлем одиннадцать лет. — Что он там делает? — думал я. Но никогда не подозревал, что реальность может быть такой ужасной, какой она оказалась в конце концов».
Было много рассуждений на тему о том, причастен ли сын Фритцля Йозеф, Зепп, продолжавший жить в доме, к подлому проекту отца. В интервью для этой книги один из бывших соседей сказал, что Зепп регулярно исполнял вместо отца обязанности смотрителя, спускаясь в подвал. Сабина Киршбихлер вспоминает: «Всякий раз, когда нам нужно было закрепить черепицу или что-нибудь случалось с электричеством, Йозеф-младший обычно спускался в подвал и приносил запчасти или инструменты, чтобы все починить. Я заметила, что он запирал дверь сразу после того, как выходил. Необычным было и то, что в доходном доме вроде этого жильцам не разрешалось хранить в подвале кое-какое имущество, что нормально, когда речь идет об аренде небольшой квартиры в Австрии». Конечно, фрау Киршбихлер,