Читать интересную книгу Карусели над городом - Юрий Томин

– Иди вперед! – сказал Серега, не замечая, что перешел на "ты".

И Август Янович пошел. Он шел и думал о том, что в его время дети были другие и жили проще. Так оно, наверное, и было. В его семье он рос девятым ребенком. В обед они получали на всех девять картошин, и ни у кого не было автомата на батарейках. Работать Август Янович пошел с десяти лет. Жизнь была такая простая, что проще и не придумаешь.

"Рассказать ему о моем детстве? – подумал Август Янович. – Вот, наверное, удивится. А что, если попробовать рассказать?"

– Мальчик, – сказал Август Янович, – ты знаешь, когда я был маленьким...

– Молчать! – отозвался Серега. – Пристрелю, как собаку!

Август Янович вздохнул и побрел дальше. Он давно бы закончил эту игру, но ему было жалко потраченных сил: он заплатил вперед и хотел хоть что-нибудь получить взамен. Если бы он знал, какая еще потребуется плата...

Серега привел его к небольшому окопу. Под дулом автомата Август Янович покорно съехал вниз на пятой точке.

– Попробуй-ка сбежать, – сказал Серега.

Августу Яновичу показалось, что в голосе его конвоира звучит угроза. Он встревожился. Что еще собирается выкинуть это шустрое дитя?

– Я не буду убегать, – сказал Август Янович. – Я понимаю, сопротивление бесполезно.

Но Серега имел в виду именно то, что сказал. Ему нужна была попытка побега.

– Не бесполезно, – сказал он. – Я отойду, а ты убегай.

Серега закинул на спину автомат и удалился. Август Янович взглянул на часы.

– Малыш, – крикнул он, – осталось три минуты!

– Хватит, – донеслось до него.

"Что значит "бежать" и куда надо бежать? – подумал Август Янович, высовывая голову из окопа. – Нет, никуда я не побегу. И никаких сорока пяти минут... Нехорошо обманывать ребенка, но мне еще хочется жить. Пусть только уведет брата..."

Тут же Август Янович увидел какой-то предмет, приближающийся к нему по воздуху. Предмет ударился о землю метрах в двух впереди окопа. В Августа Яновича полетели песок и мелкие камешки. Он быстро присел и взглянул на часы. Оставалось две с половиной минуты.

Следующий предмет ударился уже о край окопа и свалился вниз, задев козырек шапочки. Им оказался кусок дерна, вырванный из земли с корнями, среди которых застряли песок и камни величиной с горошину. Серьезного вреда этот снаряд причинить не мог, но Август Янович совершенно явственно ощутил песок на зубах и за воротом рубашки.

Август Янович не стал ждать, пока очередной снаряд свалится ему за голову. Он переместился в правый конец окопа. На военном языке это называлось бы "скрытой переменой позиции". К военному делу Август Янович никогда отношения не имел, если не считать того, что ему дважды случалось брить генералов. Но в данном случае он действовал как заправский солдат.

Серега был тоже гранатометчиком не из последних. Едва Август Янович затаился в углу окопа, в стенку за его спиной влепился третий снаряд. На этот раз песок потек за шиворот.

"Проклятое дитя", – подумал Август Янович, переползая на четвереньках в левый край окопа. На сей раз он был уверен, что передвижение осталось незамеченным. Но дитя и в этот раз каким-то образом угадало. Кусок дерна плюхнулся впереди окопа и медленно сполз на колени Августа Яновича.

Август Янович вернулся на середину и лег на живот. Оставалась всего одна минута. Он должен был продержаться. Август Янович лежал и молил бога о том, чтобы этому сообразительному ребенку не пришла в голову идея метать камни. Но Сереге в голову пришла совсем другая идея. Понимая, что прямо попасть во врага, притаившегося в окопе, невозможно, он стал бросать свои снаряды круто вверх. Точность при этом резко уменьшалась, но ведь для одного шпиона достаточно и одного попадания.

К такой же мысли пришел и Август Янович, когда кусок дерна опустился на его спину. Осталось всего полминуты, но Август Янович вовсе не хотел, чтобы эти полминуты были последними в его жизни.

И Август Янович пошел на бессовестный обман – он обманул ребенка.

– Время! – крикнул Август Янович. – Время кончилось! Я уже не шпион.

Август Янович вылез из окопа и сел на землю. В голове у него шумело. Он сидел и никак не мог вспомнить, зачем пришел в этот лес.

Серега вылез из соседнего окопа, метрах в пяти от Августа Яновича. Парикмахер тупо смотрел на мальчишку, ничего не понимая; ведь тот на глазах у него ушел в лес. Откуда ему было знать, что все окопы, кроме того, в котором он сипел, соединялись между собой.

– Ты маленький негодник, – сказал Август Янович. – Мы не договаривались бросаться камнями. Серега смотрел на него с искренним недоумением.

– Это не камни, – сказал он. – Это гранаты. Мы договаривались с гранатами.

– Все равно. Давай вот ты ползи в эту яму, а я буду в тебя бросать. Что ты на это скажешь?

– Давайте! – обрадовался Серега. – Возьмите мой автомат. Смотрите, куда нажимать, вот сюда.

Август Янович безнадежно махнул рукой. Он с трудом поднялся на ноги, подошел к портфелю и начал укладывать вещи.

– Ну, дяденька же... – сказал Серега. – Вы же сами сказали...

Август Янович молча закрыл портфель и, хромая, зашагал прочь.

Серега стоял в крайней растерянности. Он в жизни не видел, чтобы взрослые могли так нахально обманывать.

– Дяденька, не уходите!

Август Янович вздрогнул и зашагал быстрее.

– Дяденька, подождите! – крикнул Серега, идя вслед за парикмахером.

И тут Август Янович побежал. Он бежал, не выбирая дороги и довольно лихо перепрыгивая через поваленные деревья. А Серега бежал сзади, и крик его подхлестывал Августа Яновича и прибавлял ему скорости.

– Дяденька, подождите! Да дяденька же...

Серега вовсе не случайно пытался остановить Августа Яновича. Он просто хотел честно выполнить уговор – увести брата. Ему было совершенно непонятно, почему этот дяденька ничего от него не требует. Ведь Серега-то пока не выполнил своего обещания...

А Август Янович уже перестал хромать. Он бежал с резвостью, которая была доступна ему лет пятьдесят тому назад. Не останавливаясь, он перемахнул через ручей, выронил портфель, на лету поймал его и побежал дальше. Серега отстал. Не потому, что не мог догнать парикмахера, а потому, что понял: по каким-то неизвестным причинам этот дяденька играть больше не хочет.

Выбежав на лесную дорожку, Август Янович оглянулся. Никто его не преследовал. Август Янович пошел шагом. Сердца стучало в ребра барабанной дробью, в голове с шумом работал какой-то насос, Он уже жалел, что удрал и там же, на месте, не нарвал уши мальчишке. При этой мысли он почему-то потрогал свои уши. Они оказались на месте.

Вернувшись домой, Август Янович повалился на постель в одежде и проспал до следующего утра на одном боку, даже не шевельнувшись.

С этого дня, когда в парикмахерской заходила речь о детях, Август Янович проговорил:

– Дети? Разве в наше время есть дети? Все они сплошные разбойники!

День 10-й

Начало конца

В это воскресное утро Кулеминск спал дольше обычного.

Самым последним в Кулеминске проснулся Август Янович.

Парикмахер лежал, соображая, не приснился ли ему вчерашний кошмарный день. Когда же он, ощущая ломоту во всем теле, с трудом приподнял голову и смог взглянуть на постель, усыпанную хвоинками, песком, листьями, то понял, что не приснился.

Он перебирал в памяти события вчерашнего дня. При воспоминании о Сереге по телу его пробежала легкая судорога.

Тихая стариковская обида возникла в душе Августа Яновича. Обижался он тем не менее не на Серегу. И не на себя. Во всем виноват был Алексей Палыч.

Сейчас, утром, все выглядело так, будто Алексей Палыч заставил его козлом прыгать через поваленные деревья и увертываться от "гранат" малолетнего бандита. Это из-за Алексея Палыча пришлось извиваться перед начальником спортивного лагеря. Алексей Палыч находился в центре всего, к нему тянулись все нити...

Тут он снова вспомнил Серегу, его доверчивые детские глаза, и холодок страха прополз по телу парикмахера и остановился где-то в области сердца.

– Нет, – сказал сам себе Август Янович, – это просто кошмар! К черту всех этих детей! Если я еще хочу жить, то с этим нужно кончать! Я сегодня же поговорю с Алексеем Палычем!

Первым делом парикмахер сорвал со стены лист и разорвал его в клочья.

Затем он взглянул на часы и увидел, что опоздал на работу.

Путь до парикмахерской, на который Август Янович обычно затрачивал десять минут, на сей раз потребовал получаса по двум причинам: во-первых, ноги двигались как бы отдельно от тела, во-вторых, завидев издали мальчика примерно Серегиного роста, Август Янович прятался за любое укрытие, вплоть до чужих калиток.

А в лагере в это воскресенье был выходной день – никаких занятий.

Родителей не ждали, но Борис надеялся, что Алексей Палыч придет.