Я отступила к стене, не отрывая глаз от ветхого томика. На ладони Виктора он казался живым, мудрым, теплым. Это было похоже на предложение руки и сердца. Мне стоило усилий не кинуться на шею Виктора, сохранив деловой тон.
— Слава Богу, талисман нашелся! Но как он попал к тебе? Ведь только полученный в подарок, или унаследованный, он не теряет своей силы.
— Фанат и любовник Кармы «Голубой пион» устроил на теплоходе убийство «изменника» и прихватил Ариус. Но что с ним делать — не знал. Обратился к специалистам — опять же — из своих. Бледный снова опоздал — специалист убил Пионера и завладел Ариусом. Ситуация повторялась снова, и снова — книжица буквально выскальзывала из рук Бледного, оставляя на своем пути трупы.
— Ариус — не добрый талисман, — огласила я приговор.
— Ах, дорогая моя, если я покажу тебе досье погибших, мысль о справедливой казни покажется тебе единственно верной. Тем более, что каждый из них, дабы завладеть амулетом, убивал его владельца, точно повторяя «модель» смерти Голубого пиона.
— А ты шел по его следу…
— В том-то и дело! Эта штуковина ускользала от меня с не меньшим успехом, чем от Бледного! Вот что я не могу понять! Ведь я искал Ариус, чтобы вернуть законному владельцу, но… — Виктор закурил, повернувшись спиной к ветру. Надежная, правдивая спина.
— Кто? Кто же он? — волнение перехватило горло — сейчас я услышу объяснение загадки и смогу рассказать моему другу о странных посетителях пентхауса, не рискуя показаться безумной. Виктор поймет меня и мы во всем разберемся весте! Разведчик замялся и проговорил с нарочитой небрежностью:
— Неважно кто. Скажем, мой друг. Увы, я потерял его координаты. — Блинов тоскливо огляделся: в густеющих сумерках мокрый сад и особняк с темными окнами выглядели заброшенной усадьбой. Я заметила, что разведчик отощал и утратил лоск ухоженной элегантности. Видать, он пережил непростые дни. Поняла так же, что выспрашивать про владельца Ариуса не имеет смысла, следует переменить тему.
— Давненько не видела твоей супруги.
— Оксана отправилась лечить нервы на швейцарский курорт. Она убеждала меня, что в отношениях с Кармой была совершенно невинна.
— О, разумеется! — не удержалась я. — Что удивительного, если дама зашла побеседовать к поющему философу насчет экзистенциального начала в хип-хопе, а потом решила принять ванну в его номере?
— Зря иронизируешь… — щелчком отослав сигарету в полет, он приблизился ко мне, притянул за концы шарфа, заглядывая в глаза. Слова прозвучали весомо, как воинская присяга: — Оксана мне глубоко безразлична. А ты — глубоко нет. Но я ничего не могу обещать тебе, даже то, что доживу до утра.
— Господи! — я бросилась к нему на грудь, то ли спасая от опасности, то ли прячась сама. И давно покинувшие меня слезы прорвались сладким, неуемным потоком. — Не отпускай меня… пожалуйста. Ты всегда уходишь и мне плохо, одиноко, пусто… Непонятно — зачем жить…
— Если б ты знала, каких усилий мне стоило держать дистанцию. Я не хотел подставлять под обстрел тебя, Дора. И мучился без тебя! Слабак, мерзкий эгоист. Заладил вот: «я, я, я…» — Бубнил он мне в ухо жарким шепотом: — Я хочу быть с тобой. Я не могу без тебя… Пойдем ко мне. Ты будешь охранять Ариус и мой сон.
— Ко мне. Ведь ты еще не знаешь, какой дивной кулинаркой может быть счастливая женщина.
15
… - Вот так завершился свободный бодрящий полет одинокой Альбины. Не надо возражений! Должна признаться, жанр флирта не мой конек. Странно — такую вот водевильную дамочку, когда дело касается любви, неизбежно тянет на монументальную драму. Я трудно влюбляюсь, а разлюбляюсь еще хуже. Что бы загубить мое чувство, Виктору потребовалось бы совершить основательную пакость. А это не в его силах. — Мое торжественное заявление не стяжало аплодисменты. Лера пожала плечами, а Катя тихо вздохнула. Мы сидели втроем в лериной столовой, изнемогая от уровня приема: синие свечи в серебре бросали живописные блики на изящные посудины с салатами экзотической рецептуры и красочного оформления.
— Ты доверчива, как дитя. А он опытен и хитер, — моя преуспевшая в жизни подруга обожала анализ чужих неудач. — Уж очень темнит парень. Что за мрачная интрига развернулась на борту «Романова»? Карму пришили гомики, мисс Сиська, похоже ушла в монастырь, а разведчик Блинов переселился к тебе в пятиэтажку. Это не «драма», это уже трагедия!
— Да пойми, есть вещи, о которых нельзя болтать вот так — за салатом! И существуют, в конце концов, чужие тайны, — я упорно молчала про историю с Ариусом, сблизившую меня с героем-разведчиком на самом высоком уровне чувств. — Я счастлива — и этого довольно.
— Ой, мне так хочется, чтобы всем было хорошо! Сказочное везение — аж страшно! — подала голос преображенная Золушка.
Белая блузка и узенькие джинсы выглядели на ней сногсшибательным нарядом. Светлые волосы рассыпались по плечам так живописно и так восторженно блестели глаза, что с сразу было ясно — звездный выход «серой мышки» на подиум судьбы состоялся.
— Не знаю даже, как рассказать, чтобы было понятно, — наша «мисс Шиффер» залилась деревенским румянцем. — Его зовут Сэниор, по нашему — Сеня. У него предки итальянцы или египтяне. Мы познакомились на теплоходе и сразу узнали друг друга. Ах, я рассказывала Альбине, это так странно и замечательно! Я поняла с первого мгновения, что Сеня — тот самый! Мой сон, моя мечта… Мы почти не расставались.
— Интересно у вас получилось — такой роман и все шито крыто! Я глаза проглядела, высматривая, что за красавец-волшебник превратил в принцессу нашу скромницу, но ни разу не засекла вас вместе. — Лера прищурила опытные глаза, ожидая признаний.
— Да! Волшебник! Он показал мне весь мир… Ну, понимаете, мы путешествовали вроде в воображении, но совсем реально! — Катя замялась, опустила глаза и тихо продолжила: — Нам пришлось скрываться. Сеня не может показываться на людях. У него какое-то секретное задание.
— Это как понимать, женат или разведчик? — Лера сильно сомневалась в правдивости поверенной нам лавстори.
— Нет у него жены! Сеня страшно засекреченный разведчик или подпольщик. И ему нельзя жениться ради выполнения очень важной миссии.
— Пф-ф, детка… — Лера закатила глаза. — Интересные, конечно, разговоры. Думаю, старшим подругам пора взглянуть на засекреченного Семена собственными опытными очами. Устраиваю ненавязчивый прием!
— Не может он ни с кем знакомиться! У него такие мучительные глаза… Он не хочет мне лгать, а говорить правду — не имеет право. Но он не врет! Не врет! А я… Я люблю так сильно, что могла бы умереть за него. Да, да, да! — девочка сжала кулачки, готовая сражаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});