Леди Сесили и Скай обнялись, и пожилая женщина не стала скрывать своих чувств. По ее пухлым щекам текли крупные слезы, и она шарила рукой в поисках носового платка.
— Мне будет не хватать вас, дорогая, — прошмыгала она, — но я позабочусь о Виллоу, Скай. Я обещаю.
— Я знаю, что вы любите Виллоу, — ответила Скай. — Что бы мы делали без вас, леди Сесили? Вы с самого начала были мне как мать и бабушка Виллоу. Мне тоже будет не хватать вас!
Она обняла даму, успокаивая ее:
— Вы должны приехать вместе с Виллоу, когда Робби повезет ее в Бомон де Жаспр. Эдмон сказал мне, что это прекрасная страна, полная цветов и солнца.
— Да, — промолвила леди Сесили, шмыгнув еще раз носом, — я никогда не путешествовала, никогда не покидала Англию. Господь благословил, я была только в Плимуте и Лондоне. Но похоже, что я поеду с Виллоу. Я еще не так стара, чтобы новое страшило меня!
Скай еще раз обняла старушку:
— Тогда приезжайте с Виллоу!
— Мы опаздываем, Скай, — напомнил Робби.
Две женщины обнялись в последний раз, и затем Скай снова поймала дочь в объятия.
— Веди себя хорошо, любовь моя, — сказала она, и, отпустив Виллоу, Скай почти выбежала в дверь.
Они спешили сквозь сады Гринвуда к пристани, где ожидала их баржа. Сияние дня даже в его второй половине нисколько не уменьшилось. Воздух был напоен ароматом цветущих деревьев, и кое-где цветы начали опадать, и их лепестки плыли по реке, как кусочки розового и белого шелка. Скай оглянулась, и вдруг слезы хлынули из ее глаз так, что она утратила зрение. Она повернулась и взошла на баржу. Здесь было легче — здесь было столько поводов для воспоминаний. Воспоминаний о первом путешествии в Лондон, о Джеффри, об их влюбленности, о доме Линмутов, что стоял справа от Гринвуда, о Найле, о рождении Робина прямо на реке, на этой самой барже. Так она себя еще не чувствовала с самого бегства из Алжира. У нее было чувство, что за ней плотно захлопывается какая-то дверь, а впереди раскрылась новая дверь, зовущая в неведомое. Неведомое и пугало ее.
В это время на реке было мало судов. Дневные дела закончились, а для вечерних развлечений время еще не настало. Лодочники, отталкиваясь шестами, передвигаясь по реке, выкликали потенциальных клиентов для перевозки от одной пристани к другой. Они вошли в акваторию, и штурман Скай искусно маневрировал, ведя баржу через скопление торговых судов и галеонов, ждущих разгрузки или отплытия. Сердце ее забилось чаще, когда она увидела стоящих рядом «Чайку»и «Русалку».
— Королева придала нам сильное сопровождение правда, Робби? — спросила Скай.
— Да, девочка. В сумме у нас будет десять кораблей. Эскорт возглавляет молодой дворянин из Девона по имени Фрэнсис Дрейк. Это опытный моряк, и не приведи Господи пиратам атаковать нас — более яростного бойца я еще не встречал. Если он не подведет себя под пулю или виселицу, со временем станет знаменит, вот попомни мои слова.
Речная баржа стукнулась о борт «Чайки», и Скай, поднявшись, позвала:
— Эй, на «Чайке», где вы, Мак-Гвайр, Келли? Я поднимаюсь на борт!
Она ухватилась за веревочную лестницу, свисающую с борта, и взобралась на главную палубу судна. Перебравшись через поручни, она взглянула вниз на баржу.
— Плыви на свое судно, Робби. Сейчас нет времени для визитов, отлив вот-вот кончится.
— Ага, девочка, встретимся позже, — отвечал он, и баржа начала пересекать пространство, разделяющее корабли.
— Вот и вы наконец, Скай О'Малли! — Перед ней стоял на крепких ногах моряка Шон Мак-Гвайр.
— Добрый день, Мак-Гвайр, — сказала Скай, — спасибо, что привели за мной «Чайку».
— Вы были столь любезны, что взяли на борт еще одного капитана, — упрекнул он ее.
— Бран Келли просто лишний член экипажа, Мак-Гвайр. Он так же расстроен этим, как и вы. Я оторвала его от своей команды, чтобы он плыл со мной на «Чайке». Бомон де Жаспр — это чужая для меня земля, и я хочу быть окружена своими людьми. Вы должны понять.
— Да, — неохотно сдался он, — не знаю уж, зачем вам уезжать и выходить замуж за какого-то иностранца, миссис Скай.
— Я заключила сделку с королевой, Мак-Гвайр.
— Это не наша королева.
Скай раздраженно выдохнула:
— У Ирландии нет королевы, Мак-Гвайр! И нет короля. Есть только тысяча лордиков, тысяча петухов, каждый на своей навозной куче и кричащий свое «кукареку». Знаете, что означает это «кукареку», Мак-Гвайр? Это песня свободы от Англии и англичан. Но никто из этих петухов не поступится своими правами ради другого для того, чтобы объединиться под властью одного ирландского короля, чтобы изгнать англичан с нашей родины и жить под его правлением. Нет, мой друг, они поют, они опьянены этой песнью, они оплакивают прежние добрые времена, но они не производят ничего, кроме вдов и сирот. Удивительно ли, что англичане угнетают нас?
А раз это так, то я имею право прежде всего подумать о себе. Англия правит Ирландией, и я не отдам земли Бурков ради какой-то идеи. Цена защиты королевы — моя свадьба с герцогом, и я выйду за него! Я выйду за него, иначе Найл и старый Мак-Уилльям встанут из своих могил, чтобы поразить меня за то, что утрачены земли, за которые Бурки сражались и умирали на протяжении тысячи лет. Вот, не в меру любопытный старик, я в последний раз говорила об этом!
Он усмехнулся, достал из кармана трубочку и зажег ее:
— Не надо так горячиться, Скай О'Малли. Я ведь помню вас еще с тех времен, когда вы носили передничек и ползали на четвереньках по палубе папиного — да упокоит Господь его душу! — корабля.
— Отходим мы на отливе или нет? — вдруг спросила она, стараясь сохранить лицо. Давно бы пора старому Мак-Гвайру на покой, но она знала, что он умрет на борту своего корабля, как и ее отец.
— Если бы вы не были столь озабочены разговорами, то давно заметили бы, что якорь уже поднят и мы плывем. — Он ухмыльнулся, видя ее разочарование. — Вы найдете эту прелестную штучку, вашу камеристку, а также и маленького иностранного лорда в вашей каюте.
— А где Келли?
— Спит. Мы договорились, что я управляю кораблем днем, а он — ночью. Она кивнула:
— Мудрое решение, учитывая, что мы должны обойти французов, испанцев, да еще и пиратов.
— Мы прибудем туда целыми и невредимыми, миссис Скай, — сказал он, уютно попыхивая трубочкой.
К вечеру они обогнули Маргейт Хед и вышли в Дуврский пролив. Утром они были в Ла-Манше, где дул легкий, но постоянный бриз, и весенний дождь и туман прикрыли их от обнаружения иностранными судами. Через несколько дней развиднелось, и они быстро проскочили Бискайский залив. Они были слишком далеко в море, чтобы каботажные суда могли приблизиться к ним. Обогнув мыс Финистерре, они вышли в Атлантический океан. Погода была отличная, и Скай вспомнила о своем первом путешествии в Средиземноморье. Десять лет прошло с тех пор. Неужели десять? Она смотрела на темно-голубое море, над которым круто поднимались красно-коричневые скалы мыса св. Винсента. Халид. Джеффри. Найл. Она покачала головой: все прошло. Она осуждена на одиночество. Может быть, герцог принесет ей удачу?