— А если они поедут не по инвернесской дороге, чтобы тебя обмануть?
— Тогда нам следует послать за ними своего человека.
— Хорошо. Но ты знаешь, когда они собираются ехать?
— Полковник сказал, через день-два, — пожал плечами Алистер. — Хотя меня не удивит, если это случится завтра утром или даже сегодня вечером, чтобы мы не успели подготовиться.
Айен задумчиво кивнул:
— Сейчас же отправлю кого-нибудь в форт.
— Мне известно, что ты обо всем этом думаешь, Айен.
Или, вернее, думал. Ты должен знать, что я очень ценю твою преданность.
— Да, — улыбнулся Айен. — Вряд ли ты нам простишь, если мы оставим вас обоих в здешней тюрьме.
— Я не собираюсь тут задерживаться. Они скверно выполнили задание, разоружая арестованного. У меня остался нож, а сзади на поясе этот кинжал. Взгляни на мою тюрьму, — прибавил Алистер, обводя рукой палатку. Можно подумать, они даже хотят, чтобы я сбежал, и, не сделав этого, я вызову подозрения. А я пока останусь. Айен, сейчас тебе лучше уйти. Но прежде узнай, где мой палаш и кинжал, я хочу их вернуть.
Айен прекрасно знал, как они дороги Алистеру. Оружие перешло к нему от Александра Кемпбелла, его отца, погибшего при Шерифмуре.
— Хорошо, я все сделаю.
Они пришли за ней на рассвете. Изабо не спала, по-прежнему сидя у задней стены камеры, но ей было тепло, впервые с тех пор, как она покинула Данлосси. Сержант Макленнан принес одеяло и свечу, которая горела рядом с ней, освещая темные камни, сточную канаву да мерзких тварей, шныряющих поблизости. Они-то и не давали ей заснуть.
Однако сегодняшняя ночь все же лучше прежних. У нее теперь есть одеяло, которое будет дополнительной защитой от крыс, левая рука свободна от кандалов. А раньше, в темноте, прикованная цепью к стене, она не могла себя защитить. Однажды ночью, когда она в изнеможении упала на пол и заснула, крыса вцепилась ей в горло.
Охваченная ужасом, она сбросила проклятую тварь и потом в очередной раз попыталась освободиться от цепи.
Стоя на коленях, она, как безумная, дергала ее, тащила во все стороны, даже не понимала, что делает с рукой. В конце концов она с рыданием привалилась к стене и лишь тут почувствовала боль в ужасающе опухшей руке.
Скрип дверного замка отвлек Изабо от нежелательных воспоминаний. В камеру вошел сержант Макленнан, который принес ей горячий бульон. Она приняла его с благодарностью и начала пить.
Вслед за Макленнаном появились два солдата, а затем молодой офицер, первый раз приводивший к ней Алистера.
— Мы срочно отбываем в Карлайл, — сообщил лейтенант Сандерс. — Вы можете стоять, миссис Кемпбелл?
— Да. — Она поставила чашку на пол и сделала попытку встать.
— Пожалуйста, сначала допейте, мэм, — быстро сказал лейтенант.
Изабо посмотрела на молодого человека, удивленная его манерами и заботой, потом встала, хотя ноги у нее дрожали от слабости. Лейтенант вывел ее из камеры, а когда она, сделав несколько шагов, пошатнулась, велел двум солдатам поддерживать ее. С их помощью Изабо поднялась по ступеням и вышла во двор, где ждали другие солдаты с лошадьми, готовые к отъезду.
За ними под разрушенной стеной форта сидел Дональд Кемпбелл, он явно спал: голова лежала на согнутых коленях, плед свалился с плеча. Он был в тени, поэтому Изабо узнала его только по рыжим волосам и быстро отвела взгляд.
Неужели Кемпбеллы собираются ей помочь? Значит, им известно, что утром ее отправят в Карлайл? «Если я не смогу договориться о твоем освобождении, то заберу тебя силой, ты поняла?» Конечно, она помнила слова Алистера, но его арестовали. Из-за нее.
Изабо посмотрела на форт. Там где-то майор Летбридж. Хотя полковник сдержал слово и она больше не видела своего мучителя, но тот не преминет отомстить Алистеру. Ее размышления прервал лейтенант Сандерс, попросив сесть на лошадь.
Изабо вставила ногу в стремя, но потеряла равновесие и вцепилась двумя руками в седло, чтобы не упасть.
Молодой офицер тут же подсадил ее, и, оказавшись на лошади, она подняла лицо к восходящему солнцу. Оно было не слишком ярким из-за тонкого слоя облаков, зато воздух был чистым и свежим. Изабо глубоко вздохнула.
К ней подошел солдат, и она покорно дала привязать себя к седлу, вспомнив, как в другое время, в другом месте яростно этому сопротивлялась. Но теперь она безоружна, измучена, у нее просто нет сил да и надежды на побег тоже. Пока ей не помогут. Изабо снова взглянула в сторону явно спящего Дональда Кемпбелла. Рядом с ним стояли оседланные лошади с притороченными сумками.
Возможно, была его очередь сторожить вещи. И все же в душе шевельнулась крохотная надежда.
Увы, спустя несколько часов от этой надежды и следа не осталось. Так как лейтенант Сандерс управлял ее лошадью, Изабо просто сидела, вцепившись в седельную луку и сосредоточенно глядя на дорогу. Слишком уж часто земля то проваливалась, то вздымалась перед ней.
Если бы ее не привязали, подумала Изабо, она бы непременно свалилась с лошади.
Однако, несмотря на полуобморочное состояние, она была потрясена видом селений, мимо которых они проезжали. Небольшие фермы либо сожжены либо покинуты, кое-где возле жалких куч спасенного имущества стояли женщины и дети. Это земли Макдональдса. Сердцем Изабо была с ними, она представила себе весь север Шотландии, подвергшийся безжалостному разорению. Картина оказалась слишком ужасной. Неудивительно, что она стала думать о том дне, уже не столь отдаленном, когда навеки отрешится от этого ужаса, когда снова увидится с Робби. Только бы поскорее. Она должна смело встретить то, что будет между сейчас и потом, встретить, не посрамив свое имя.
Утро давно перешло в день, когда они сделали привал. Спешившись, лейтенант Сандерс тут же подошел к Изабо, развязал веревку и заботливо помог ей сойти на землю.
— Я бы не стал вас привязывать, мэм, только боялся, как бы вы не упали с лошади.
Он посадил ее возле шумящего водопада, где солдаты уже принялись за еду. Они дали ей хлеб и бутылку с водой, половину она использовала, пытаясь отмыть руки.
«К чему эти хлопоты? — думала Изабо, вытирая пальцы о куртку Алистера. — Ничего удивительного, что для них я всего лишь человеческое существо». Но тут она вспомнила, как смотрел на нее вчера Алистер. Он нежно смотрел на нее, обнимал, даже целовал. Казалось, он вообще не замечал, как ужасно она выглядит. Изабо вдруг почувствовала, насколько ей не хватает его, и украдкой вытерла пальцем глаза. Стараясь не привлекать к себе внимания, она начала есть хлеб и запивать его водой.
Даже под защитой скал ветер пробирал до костей, поэтому Изабо тряслась от холода. Видимо, лейтенант тоже продрог.