Читать интересную книгу Метро - Дмитрий Сафонов

Он постоял немного и потом побрел к выходу. У двери остановился и громко сказал:

– Простите! – Потом добавил: – Приятного аппетита!

– К машине! – сказал он на улице. – Будем перегонять!

Оператор пожал плечами.

– Как скажешь…

Они уже направлялись к телевизионному микроавтобусу, как вдруг Назимов заметил черный «БМВ» с мигалками на крыше, стоявший у противоположного входа.

– Кого это принесло? – сказал он в пустоту. – Пойдем-ка, взглянем.

Водитель сидел в машине. Назимов согнутым пальцем постучал в тонированное стекло. Стекло медленно опустилось.

– Чего? – спросил водитель.

Назимов показал ему удостоверение с надписью «Пресса».

– Пару вопросов.

– Ничего не знаю.

Алексея всегда удивляло, как эти люди – мелкие холуи – умудряются себя подать. С ходу и не разберешь, кто кого возит.

– Спасибо. Кто твой шеф?

Водитель криво усмехнулся. Стекло поползло вверх. Назимов придержал его рукой.

– Это что, секрет?

– Парень, не трогай машину, – с угрозой сказал водитель.

– Вот как? – Назимов дернул за ручку двери.

Водитель поспешно нажал на кнопку блокировки и прикрикнул:

– Убери руку!

– Да я уберу. Ты просто скажи, чьих будешь? Кому служишь?

Водитель недобро покачал головой.

– Да ты ненормальный.

– А ты – нормальный? Вы все тут нормальные, да? Под землей люди гибнут. Вон оттуда их выносят. Иди посмотри!

– А я здесь при чем?

– Ни при чем. Никто ни при чем. Тогда зачем ты приехал? Кого привез?

Назимов почувствовал, как на его плечо легла чья-то рука. Он оглянулся – оператор.

– Леш, может, хватит уже? Чего ты ко всем пристаешь?

Он убрал руку Назимова и отвел журналиста в сторону.

– Ты завалишь репортаж, понимаешь? Тебя ведь после этого даже на дециметровый канал не возьмут. Ты вообще соображаешь, что делаешь?

Назимов посмотрел на «БМВ». Водитель вылез из машины и доставал сигареты. Алексею показалось, что его руки немного дрожат.

Он подошел к водителю и протянул зажигалку.

– Ладно. Не сердись. Работа…

Водитель закурил и бросил быстрый взгляд на двери станции.

– Маев здесь. Начальник метрополитена. Он тебе все равно ничего не скажет. Здесь такое творится… Лучше и не подходи к нему. Пресс-служба даст комментарий, но попозже.

Назимов стоял, вслушиваясь в каждое слово.

– А что там вообще произошло?

Водитель снова оглянулся.

– Вода прибывает. Очень быстро.

– Что значит «очень быстро»?

– Значит, что, если не принять никаких мер, всю линию может затопить.

– И что теперь делать?

– Останавливать воду, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал водитель.

– Как?

– Есть средства… Только…

– Только что?

Водитель бросил на асфальт окурок.

– Только не все успеют выйти.

Они замолчали. Каждый молчал по-своему. Каждый не глядел на другого.

– Зачем ты это сказал? – спросил Назимов.

Водитель недоуменно вскинул брови.

– Я тебе ничего не говорил.

– Понял…

Назимов развернулся и побрел к микроавтобусу. Надо было перегонять материал в студию.

Он чувствовал себя совершенно разбитым и опустошенным.

Молодой человек с пышным начесом, скрывающим раннюю лысину, стоял с микрофоном в руке на площади автобусной станции.

– Мы ведем свой репортаж от станции метро «Тушинская». К сожалению, мы пока не располагаем никакими достоверными сведениями о том, что случилось в перегонном тоннеле между «Тушинской» и «Щукинской». Определенно можно утверждать одно – произошла очень крупная катастрофа. Количество жертв уточняется, но уже можно сказать, что их не менее ста человек.

«И скорее всего будет еще больше…» – добавил про себя Назимов.

Он не сказал это вслух, но Ирина смогла прочесть это в его глазах.

Она покачнулась. Высокие каблуки внезапно показались не такой уж надежной опорой, а мраморный пол – отполированным до блеска гладким льдом.

Если бы не охранник дядя Вася, вскочивший со стула и схвативший ее под руку, она бы обязательно упала.

– Телефон… – слабо сказала Ирина.

Охранник поставил перед ней аппарат.

– У тебя там кто-то… Да?

Она кивнула и стала набирать номер. Она набирала три раза и никак не могла попасть в отделение инфекционной больницы, где работал Гарин.

Наконец на том конце провода раздался певучий баритон.

– Да-да. Островский слушает!

Ирина сжала пальцами виски. «Как же его зовут? Как его зовут, этого Островского?»

– Владимир Николаевич… – это получилось непроизвольно. Онемевшие губы сами выговорили забытое имя. – Это Ирина… Гарина…

– Ирина Александровна, голубушка! Слушаю вас!

– Скажите… Скажите, Андрей… На работе?

Островский не отвечал.

– Почему вы молчите? А? – Она не выдержала и сорвалась на крик: – Почему вы молчите?!

– Ирина Александровна… Он… еще не пришел. – Слова давались старику с трудом, видимо, он уже знал последние новости. – Пожалуйста, возьмите себя в руки. Я скажу ему, он сразу же вам перезвонит.

– Перезвонит? Откуда? Из метро? – Ее душили слезы. Она затряслась и потом зарыдала в голос. – Из метро?! Что вы такое говорите?

– Успокойтесь, пожалуйста, – бормотал Островский, но Ирина его больше не слушала.

Трубка выпала у нее из рук и, качаясь, повисла на витом шнуре.

– Это мне… Это мне за все… За что, Господи?! За что?! – она стала медленно сползать по стойке.

Дядя Вася вскочил со стула, бросился к Ирине и подхватил ее под руки. В его возрасте подобные упражнения вполне могли закончиться обширным инфарктом.

– Да что же это? – причитал он. – Да что же это?

Он дотащил ее до туалета, открыл кран и плеснул в лицо пригоршню воды.

Через пару минут Ирина пришла в себя. Тушь и косметика стекали разноцветными струйками.

Василий Петрович отмотал пару метров туалетной бумаги и протянул ей вместо салфетки.

– Вытри лицо, красавица. Все будет хорошо.

Ирина посмотрела на охранника и четко, почти по складам, сказала:

– Я ведь не хотела… Чтобы все – вот так.

Она просительно заглянула в его глаза:

– Я же не виновата, правда?

Василий Петрович прижал ее к груди и погладил по спине.

– Конечно, милая, конечно…

Он не понял ни слова из того, что она говорила.

Немного успокоившись, Ирина снова набрала номер Константинова.

Владимир был таким цельным и надежным… Он должен что-нибудь придумать. Теперь она надеялась только на него.

Механический женский голос повторил, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», и Ирина почувствовала, что снова приближается к опасной грани, за которой начинается истерика.

И если бы не дядя Вася, так бы оно и случилось. Но он схватил ее за плечи, сильно встряхнул и громко чмокнул в щеку.

– Ну-ка, соберись! По-моему, ты должна быть там.

– Там?

– А где же еще?

– Да. Там.

Ирина поднялась в офис, не говоря ни слова, собрала вещи, накинула плащ и бегом спустилась к машине.

Вагон мотало из стороны в сторону. Это казалось невозможным, но он словно всплывал, прижимаясь к потолку тоннеля.

«Впрочем… Наверное, это только кажется. Не может такая махина плавать. Просто его двигает напором воды», – подумал Гарин.

Правда, вслед за этим пришла следующая мысль. «Если напор воды такой сильный, что может двигать состав, значит, нас он просто сомнет и раздавит».

Он держался обеими руками за поручень и ломал стекло. В глубине души Гарин надеялся на то, что это – последнее стекло, которое ему придется выбить. Ксюша сидела неподалеку, в паре метров. Гарин очень боялся, что ее может задеть осколками.

– Принцесса! – крикнул он. – Ты как?

– Все хорошо, папа.

Он уловил в голосе Ксюши плачущие нотки, но она крепилась изо всех сил.

За спиной послышались грузные шаги толстяка. Затем прибавилось прерывающееся дыхание неизвестного мужчины, у которого, вероятно, была сломана нога. Потом рядом появился слабый голубоватый свет и раздался визгливый нервный смех – значит, и Галочка тоже здесь.

«Вся команда в сборе», – усмехнулся Гарин. Он быстро обернулся и подумал, что, пожалуй, ошибся в диагнозе – мужчина шел сам, не опираясь на толстяка. Затем в неверном свете факела увидел, как тот страдальчески морщится при каждом шаге, и решил, что скорее всего перелом есть.

«Да ладно! Какая разница? Главное, что он может идти».

– Кто-нибудь считал вагоны? Этот будет последним или нет?

Гарину никто не ответил.

– Хорошо. Михаил, передай мне девочку.

Гарин пролез в проем и вытянул руки, готовясь принять Ксюшу. Он уже взял дочку на руки, и вдруг услышал звук, который меньше всего ожидал услышать – заливистый собачий лай.

– Папа, ты слышал? – воскликнула дочь.

– Нет, ничего. Тебе просто показалось. – Он обнял Ксюшу, намеренно закрывая ее голову рукавом куртки.

– Но там же собачка!