– О да, дядюшка. – И, обернувшись к жене, Мейф ад-Дин проговорил: – Вот, Фарида, смотри – так выглядит истинное волшебство. Теперь твой отец уже не называет меня ни уродом, ни горбуном, хотя я по-прежнему выгляжу и старым, и горбатым…
– Прости меня, племянник, – виновато проговорил Салах. – Прости меня и пойми…
– Я понимаю тебя, визирь…
Больше ничего не расслышала Шахразада. Мужчины продолжали беседу, но царица видела лишь движение их губ. Слова же вязли в нарождающейся обиде.
«И вновь я оказалась ненужной… Женщина сыграла свою роль, и теперь мужчины сами возьмутся за дело…»
Царица раскрыла глаза.
– Наконец, моя греза! Наконец ты пришла в себя!
– О мой повелитель… Шахрияр припал к щеке жены.
– Я же говорил! Я знал, что ты просто устала! Вот теперь ты пришла в себя и все будет хорошо!
Шахразада попыталась взять мужа за руку.
– Побудь со мной, любимый!
– Отдыхай, девочка! Я с тобой запустил все дела… Но теперь придется наверстывать. Моя любимая, какое счастье!
И Шахрияр выскочил из опочивальни царицы.
На глаза Шахразады навернулись слезы. Дважды почувствовать себя ненужной было слишком больно.
Свиток пятнадцатый
– … а ты что?
– Ну что я могла сделать, сестричка? Скажи мне, что? Ловить его в коридоре? Звать стражу?
Герсими пожала плечами. Увы, царица могла только сдерживать слезы. Или не сдерживать. Могла рассказать невестке все как есть, но могла и сохранить в тайне.
– Вот и оказалось, что и тут и там, милая, женщина не нужна всегда. Понимаешь? Она нужна время от времени… Для того, чтобы ощутить вкус победы. Быть может, для того, чтобы служить витриной… Но ни в тех мирах, ни здесь в ней не нуждаются просто потому, что она часть самого мужчины…
– Милая, ты перегибаешь палку. Ведь и тебе иногда не нужен твой муж…
– Иногда не нужен. Но отчего-то его нет и тогда, когда он очень нужен. Я многое могу решить сама. Но, думаю, просто его молчаливое согласие было бы мне отличной поддержкой. Просто его присутствие рядом.
Герсими подумала, что сестра в чем-то права… Иногда простое осознание того, что любимый где-то неподалеку, и ей дарило почти невероятные силы.
– Да, я понимаю. Хотя и не во всем.
– Но ты хотя бы можешь себе представить такое…
– Могу.
– Однако дважды, понимаешь, сестра, дважды убедиться в том, что ты только приправа к основному блюду, просто отвратительно!
– Царица, сестра, ну разве это лишь приправа? Ведь без тебя не происходит ничего, страна замерла, пока ты не приходила в себя. Халиф не отходил от ложа ни на шаг…
– Герсими, я знаю это. Но мне хочется, чтобы не страна, а мой любимый наконец попытался завоевать меня… так, как когда-то я отвоевала его у смерти. Быть может, поэтому я и скитаюсь мысленно по разным мирам, пытаясь найти тот, в котором меня будут ценить не от случая к случаю, а каждый день. Пытаюсь отыскать времена, где меня будут завоевывать, а не я должна буду ежедневно отдавать все силы, дабы мой любимый был счастлив и почивал в спокойствии.
– Это больше похоже на сказочный мир…
– Но разве я не сказочница? – Шахразада улыбнулась, и невестка наконец смогла разглядеть ту сильную и мудрую, которую некогда с удовольствием называла наставницей.
– Да, сестричка. Ты великая сказочница – это твой дар и твое проклятие…
– Именно так, сестричка. Я поведаю тебе еще одну историю – и ты убедишься, что я права. Помнишь, я рассказывала тебе о милой Маделайн, отправившейся к мужу?
– За которого вышла замуж, увидев лишь медальон? Помню, ты видела ее во сне. Глупышку напугал странный призрак на крепостной стене…
– Именно. А теперь слушай, что было дальше…
Я (о нет, все же Маделайн) ощутила внутри неприятный холодок, вынудивший ее поплотнее закутаться в накидку. Но в следующий миг она забыла о таинственном видении, потому что услышала звук приближавшихся шагов. Кто-то бегом спускался по каменным ступеням. С забившимся сердцем девушка стремительно обернулась, готовая присесть в изысканном реверансе перед своим супругом.
Но это оказался ее собственный лакей.
– Роберт, ты доложил о нас? – спросила Маделайн.
– Да, мадам. Но… нас не хотят впускать.
– Что? – в изумлении воскликнула Маделайн.
– На стук вышел какой-то ужасный старик и сказал, что мистера Леджа нет дома.
– Нет дома? – слабым голосом повторила Маделайн.
– Он сказал, чтобы мы уезжали прочь и возвращались позже.
– Неслыханная наглость! – вскричала Доротея. – А ты объяснил ему, кто мы такие?
– Покорнейше прошу простить меня, но старый грубиян не позволил мне и слова вымолвить. Он захлопнул дверь прямо у меня перед носом.
Доротея решительно сжала губы.
– Сейчас этот нахал у меня получит!
– Нет, Дотти, – поспешно остановила ее Маделайн. – Незачем устраивать скандал, пока мы не разберемся, в чем дело.
Но Доротея, не слушая Маделайн, уже шагала вверх по каменной лестнице, точно генерал, ведущий войско в атаку. Маделайн тяжело вздохнула и поспешила следом. К несчастью, высокие каблуки изящных туфель не позволяли ей двигаться быстро, и к тому времени, когда она добралась наверх, Доротея уже изо всех сил колотила дверным молотком по медной пластинке, производя шум, от которого проснулся бы мертвый.
Прежде чем Маделайн успела открыть рот, чтобы попросить кузину умерить свой пыл, дверь распахнулась и наружу высунул голову сморщенный плешивый старикашка. Из-под кустистых бровей сверкали черные глазки, и, глядя на него, Маделайн невольно вспомнила сказки о злых гномах, добывающих золото в подземных глубинах.
Гном, стоявший перед ней, недовольно поджал губы.
– Я же велел вам убираться подобру-поздорову! – рявкнул он. – Максимус Глютеус не такой человек, чтобы пускать в дом чужих без хозяйского дозволения. В особенности женщин, – последнее слово он выплюнул с таким презрением, словно произносил название мерзкого и опасного насекомого.
– Мы не чужие, болван ты этакий, – почти нежно проговорила Доротея. – Сейчас же отвечай, куда подевался мистер Ледж?
– Он изволит прогуливаться.
– И когда он должен вернуться?
– А я почем знаю? Может, через час, а может, через десять. Хозяин никому не докладывается.
– Вот уж это придется в корне изменить… – заносчиво начала Доротея, но Маделайн прервала ее:
– Прошу тебя, Доротея!
Призвав на помощь богатый опыт по улаживанию бесконечных конфликтов в собственном семействе, Маделайн оттеснила Доротею и встала перед ней. Она одарила старого гнома самой приветливой и доверчивой улыбкой.
– Разумеется, вы поступаете совершенно правильно, повинуясь приказаниям хозяина, мистер… э-э… Мистер Глютеус, не так ли? Но вы просто не поняли, что происходит. Я невеста вашего хозяина. Мы проделали дальний путь из Лондона.