к ней не пошел, чтобы хвостов не привести! А про Даниила она не догадывалась даже. И все фото я сжег. Как вы вообще все это связали, я не понимаю.
– Я сыщик, – усмехнулся Аверин. – Погоди. Ты сжег фото, каким образом?
– Я… – начал было Кузя, но внезапно осекся и вытаращил глаза.
Аверин проследил за его взглядом и с не меньшим удивлением нажал на тормоз. На тротуаре стояла Анна Сомова и махала рукой, прося остановиться. Заметив краем глаза, как Кузя судорожно напяливает очки, он притормозил у поребрика и вышел из машины.
– Вы? – удивленно спросил он. – Зачем вы здесь?
– Я, понимаете ли, искала вас, – объяснила она и принялась пихать ему в руки увесистую сумку.
– Меня? Здесь? Но, позвольте, как?
– Да я ведь знаю расписание ваших лекций, я на них хожу иногда, уж извините. Использую звезду отца. Я уже старуха, подозрений не вызывает. Хотела к вам прямо там подойти, но решила, что слишком опасно. Вдруг за вами следят! – громким шепотом закончила она.
– Следят? Кто?
– Ну, Синицын. Он же грозился. И я решила, что вы точно тут поедете, здесь светофор, вы наверняка меня заметите.
– Ясно. Так что вы хотели?
– Вот, – она указала на сумку и продолжила тем же шепотом: – Я знаю, что вы знаете нового хозяина Баси. Передайте ему. Тут мисочки и любимые игрушки. И костюмчик, я сама вязала, зимой ходить. Бася очень мерзнет зимой.
Она внезапно всхлипнула. Аверин так растерялся, что взялся за ручку сумки.
– Вот замечательно, я знала, что вы поймете, вы очень благородный человек! Храни вас Бог! – Анна Сомова перекрестила его и скрылась так быстро, что Аверин едва успел проводить ее ошарашенным взглядом. После чего пожал плечами и вернулся в машину.
Кузя шумно задышал, принюхиваясь, и всем телом подался к сумке.
– Ах да… это твое. Кажется. Костюмчик, вязаный, – Аверин с трудом сдержал смешок. Но сама ситуация была не такой комической, как казалась. Эта женщина права. Синицын своей мести так просто не оставит. И если она все поняла…
– Можно?.. – Кузя осторожно коснулся сумки.
– Да, бери. – Аверин снова выехал на дорогу.
Кузя сцапал сумку и крепко прижал ее к груди.
– Маргарита уже наверняка купила все новое, – покосился на него Аверин.
– Ну и что. Это мое, – упрямо пробормотал див и добавил тихо и неуверенно: – Она все знает, да? Ну, что я…
– Да. И видишь, совершенно тебя не винит.
– И… про Розетту?
– И про Розетту. Но тут ты вообще не виноват. Устоять перед жертвой во время вызова див физически не может.
– А вдруг может… – едва слышно прошептал Кузя.
Аверин нахмурился:
– Вот что. Синицын будет искать тебя. Если увидишь его или кого-то подозрительного, не нападай и не убивай. Если на тебя нападут, постарайся взять живым. Я хочу, чтобы этого человека судили. Наверняка его сын – продукт воспитания, а не просто жертва психической болезни.
– И что же? Суд и тюрьма хуже смерти, а? – Верхняя губа дива опять поползла вверх.
– Без сомнений. Один миг страха ничто по сравнению с годами позора.
Они проехали мост и свернули на Петроградку. Аверин уже настолько хотел домой, что чуть не забыл заехать в мясную лавку. Остановив машину, он велел Кузе сидеть и ждать внутри.
Но дива-кота было не обмануть.
– Вы же за колбасой, да? – Кузя облизнулся.
Пришлось подтвердить.
– А мне возьмете? Вы обещали.
Аверин попытался вспомнить, когда это он обещал. Ах да.
– А ты уверен, что хорошо себя вел?
Кузя заморгал.
– Ага. За мой проступок вы меня уже наказали. А в остальном я все сделал хорошо и правильно.
– Ладно. – Аверин закрыл дверцу, зашел, взял три круга кровяной колбасы, полкило говяжьей печени и два кольца «краковской». И понял, что готов прямо сейчас все это съесть.
Нет, нужно срочно домой. Там на столе уже стоит его обед.
Маргарита встретила их на пороге.
– Гермес Аркадьевич, вы Кузеньку не видели? А то я ему и еды положила, и зову, зову… Ой… а это что за чудо-юдо? – она смерила Кузю взглядом с ног до головы.
– Так это Кузьма, наш Кузя номер два. Я его решил взять к себе на подработку, пусть сам на жизнь зарабатывает, а не у отца деньги выкачивает, там и так семеро по лавкам. Ну или номер один, если хронологически, – рассмеялся Аверин, – и его тоже неплохо было бы покормить. Ты приготовила комнату?
– Да, там только пыль нужно было смахнуть, покрывала выбить да постель постелить. А что оно ест-то? Хоть человечью еду?
– Да брось, Маргарита, а то ты современную молодежь не знаешь.
– Да вот знаю, в том-то и дело, что знаю… где же настоящий Кузя-то… неужто сбежал…
– Это котик ваш, что ли? – вмешался в разговор Кузя, старательно глядя на Маргариту. – Полосатый такой?
– Да, он!
– Так на козырьке сидел, когда подъезжали. Может, меня испугался.
Аверин вздохнул. Врать в присутствии колдуна у дива получалось виртуозно. Это была известная техника – див постоянно сосредоточен на том, что разговаривает совсем с другим человеком. «Баронесса Анастасия» так и поступила при их первом разговоре, отвечая Виктору, а не колдуну. Этот, значит, тоже умеет.
Зато Маргарита обрадовалась, и ее взгляд потеплел.
– Ладно, проходи на кухню. Положу что-нибудь. А вас, Гермес Аркадьевич, попрошу в столовую.
– А, да, – Аверин протянул ей большой бумажный пакет, – вот.
– Это для котика? О, да не стоило беспокоиться, я все купила ему: и требухи куриной, и почек, и обрезков.
– Нет, это мне, – он улыбнулся. – Приготовь на ужин, пожалуйста.
– С гречей?
– С гречей, – согласился он. И направился к столу.
Едва он успел доесть суп, как из кухни появился довольный Кузя. Его накормили до отвала, а с собой дали грандиозных размеров бутерброд.
– Ну, я пойду к себе, – он немного потоптался посреди гостиной.
– Иди, отдыхай, – разрешил Аверин.
– Увидишь Кузю-младшего – гони домой, пусть поест, гулена.
– Ага. Спасибо, тетя Марго! – И див скрылся в прихожей вместе с бутербродом.
Маргарита вышла из кухни и посмотрела ему вслед:
– Я же говорю, хороший парень. Выучился бы только…
После обеда начало немилосердно клонить в сон. Аверин пробовал почитать, но буквы расплывались. Скрипнула дверь – вернулся Кузя в облике кота и сразу же кинулся на кухню к миске. Маргарита только радостно всплеснула руками.
Было неловко ее обманывать. Но, в конце концов, это обычная практика – выдавать своих дивов за слуг или домашних животных.
Вот еще бы само пребывание Кузи тут было законным…
Аверин посмотрел на хвост, высовывающийся из кухни.