Основная база Хаттаба располагалась на территории бывшего пионерского лагеря под Сержень-Юртом, на левом берегу реки Хулхулау. Здесь находилось семь учебных лагерей, называемых по именам пакистанцев-инструкторов. В Центральном, которым руководил непосредственно Хаттаб, обучались около ста иностранных наемников и несколько особо отличившихся чеченцев. «Абуджафар-лагерь» делал упор на обучение методам ведения партизанской войны, «Якуб-лагерь» специализировался на освоении тяжелого вооружения. В «Абубакар-лагере» растили асов-диверсантов. «Давгат-лагерь» готовил мастеров идеологии и пропаганды. Одновременно в семи лагерях находились около двух тысяч «студентов».
Учебные группы комплектовались по пять человек. В таком составе они потом и воевали. В программу обучения входили ежедневные стрельбы, а также рукопашный бой, минно-подрывное дело, ориентирование на местности, выживание в экстремальных условиях… Особое внимание уделялось отработке вопросов взаимодействия, организации связи, захвату важных городских объектов и заложников.
Полигоны, классы, мечеть, школа-медресе были задействованы здесь почти круглосуточно. Работали больница, столовая, пекарня, общежития. Строились радиостанция и телецентр. По информации из различных источников, через учебные лагеря Хаттаба прошли не менее 7–8 тысяч «курсантов». Каждый из них сначала получал в лагере единовременное пособие в 200 долларов, затем ежемесячную стипендию, равную 100 долларам. За привлечение пяти новых обучаемых выплачивалась премия в 1000 долларов.
Под свое кровавое ремесло Хаттаб подводил и идейную базу. В его распоряжении был так называемый Исламский институт Кавказа, который на деле являлся филиалом международной экстремистской организации «Братья-мусульмане». В институте «работали» 40 преподавателей — афганцы и арабы. 160 слушателей по утрам изучали арабский язык, ваххабизм, а после обеда штурмовали высоты диверсионно-террористического мастерства. Лучшие юные богословы-экстремисты из институтского лагеря «Саид ибн Абу Вакас» отправлялись шлифовать знания дальше — в спецлагеря Пакистана и Турции.
В конце июля 1999 года в большинстве диверсионных лагерей Хаттаба состоялся выпуск молодых специалистов. А в августе «черный араб» отправил их «защищать диплом» в Ботлихский район Дагестана. Заодно и сам отправился в поход за славой.
Справедливости ради надо отметить, что не только арабы оказывали поддержку чеченским бандам. Документы, найденные у бандитов, уничтоженных федеральными войсками в ходе боевых действий второй чеченской кампании, свидетельствовали о том, что среди наемников встречались и подданные западноевропейских государств. Один из них, некий Эрик Жан-Дени Мергари, был, например, гражданином Франции. Кстати, после боя при нем обнаружили информационную карточку Интерпола, означающую, что бандит находился в международном розыске. Кроме того, выяснилось, что убитый в свое время служил во французском Иностранном легионе, наплодившем в своих рядах «солдат удачи», не раз отмечавшихся во многих горячих точках планеты.
А в первой чеченской кампании при ведении боевых действий на территории Дагестана и на начальном этапе контртеррористической операции среди противостоящих федералам боевиков были славяне и с Украины: формирования украинских националистов УНА — УНСО. Наиболее крупным их боевым «свершением» стало участие в обороне Бамута. Однако сепаратисты относились к украинским наемникам с плохо скрываемым презрением, считая их прожорливыми и ленивыми «иноверцами». По «ичкерийской» шкале ценностей те находились на предпоследней ступеньке, опережая лишь предателей-русских, принявших ислам и воевавших на стороне сепаратистов. Многие из украинских наемников погибли в боях или были ранены. Но нередко вместо того чтобы расплатиться с «псами войны» из УНА — УНСО, их просто… продавали в рабство. Так что вербовать новых наемников с Украины вскоре стало сложно.
Трофейные документы, то и дело всплывающие на свет после разгрома очередной бандгруппы на территории Чечни, проливают свет и на происхождение денег для финансирования иностранных наемников и местных боевиков в «Ичкерии», и на географию их вербовки. До последнего времени ею занималось множество различных организаций, рассеянных по всему миру. Объявления о наборе желающих заработать в Чечне можно было найти на сайтах любой религиозной организации экстремистского толка в Интернете. Например, той же «Хезболлах» (Ливия) или «Аль-Гамаа аль-исламийя» (Египет), активную работу до недавнего времени вели и так называемый «Комитет кавказско-чеченской солидарности» со штаб-квартирой в Берлине, парижский «Комитет поддержки Чечни», а также «Чеченский информационный центр» из Кракова.
Поскольку многие из наемников зачастую не представляли себе суть конфликта в Чечне, его жесткое развитие, в результате чего уже первая встреча с войной нередко оказывалась для них роковой, руководство боевиков вскоре поставило условие иностранным наемникам: еще до прибытия в Чечню освоить навыки партизанских действий и военного искусства в специальных лагерях. Такие лагеря были созданы на территориях Афганистана, Пакистана, Йемена, Судана, Северного Кипра, югославского Косово и даже Таджикистана и Грузии (Панкисское ущелье).
По информации первого заместителя начальника Главного управления по борьбе с экономическими преступлениями (ГУБЭП) МВД России генерал-майора милиции Кузьмы Шаленкова, существовали три канала, по которым чеченские бандформирования получали финансовую поддержку.
Первый — «внутренний официальный канал» — денежные средства, поступавшие из федерального бюджета в республику, которые расхищались там и шли на финансирование бандформирований. В 1997 году Россия выделила Чечне 963 миллиарда «старых» рублей, из них 88 миллиардов — в счет трансферта, 300 миллиардов — на выплату пенсий, 72 миллиарда — на оплату транзита азербайджанской нефти, 2,8 миллиарда — как плату за обслуживание нефтепровода. В январе—июле 1998 года Чечня получила более 200 миллионов «новых» рублей, из них — 40 миллионов в счет трансферта, 118 миллионов — на выплату пенсий, 25,4 миллиона — на оплату за обслуживание нефтепровода. В первой половине 1999 года Чечня получила из федерального бюджета 122,5 миллиона рублей на зарплату работникам бюджетной сферы и на социальные выплаты. На пенсии было выделено 118 миллионов рублей…
Второй — «внутренний неофициальный канал» — финансовые и материально-технические средства российских бизнесменов, занятых в легальном бизнесе, но «симпатизирующих боевикам».
Третий — «нелегальный внешний канал» — включал в себя финансовую деятельность происламских организаций и организаций экстремистского толка. Представители Саудовской Аравии, в том числе и международный террорист Усама бен Ладен, выделили 25, а затем еще 30 миллионов долларов «для помощи чеченским моджахедам». В Иордании на эти же цели было собрано около 20 миллионов долларов.
Кроме того, по неофициальным данным, контроль над российскими банками приносил чеченским группировкам более 0,6 миллиардов долларов чистой прибыли ежегодно, торговля нефтью и нефтепродуктами — 1,2 миллиарда долларов, рэкет — примерно 1 миллиард долларов.
Одна из существенных статей доходов бандформирований в Чечне — хищение нефти. В 1997 году добыча нефти, по официальным данным, составила 2 миллиона тонн, в 1998 году — около 700 тысяч тонн, причем половина — нелегально, за январь—май 1999 года — 96 тысяч тонн. В начале 1998 года доходы от незаконной переработки нефти в Чечне оценивались в 3 миллиона долларов ежемесячно.
Важнейшим источником финансирования чеченских боевиков являлась наркоторговля. Прибыль от продажи наркотиков составляла около 0,8 миллиарда долларов ежегодно.
Российскими правоохранительными органами было зафиксировано более 130 крупных неправительственных фондов, обществ и организаций, прямо или косвенно поддерживавших чеченских террористов из стран дальнего зарубежья и государств СНГ, а также около сотни фирм и десяток банковских групп. Одним из спонсоров чеченских наемников, как уже упоминалось, являлся непосредственно «террорист № 1» Усама бен Ладен. По информации российских специальных служб, до конца сентября 1999 года из находившегося в Афганистане учебного лагеря «Баар-2» для подкрепления поредевших рядов чеченских террористов им планировалось перебросить подразделение вооруженных арабских боевиков численностью до 100 человек. Помимо этого, Усама бен Ладен в помощь чеченским сепаратистам планировал направить еще около полусотни наемников, прошедших подготовку в расположенном в Пешаваре (Пакистан) центре «Бин-аль-Ансарадион».
Российские спецслужбы располагали также информацией об активизации контактов между чеченскими террористами и афганскими талибами. В частности, летом 1999 года на территории Польши состоялись секретные переговоры между представителями чеченских боевиков и талибов. Речь шла об оказании содействия чеченским сепаратистам со стороны движения «Талибан».