те, оболганные и зачастую через это уничтоженные ими.
— Проблема в том, что этот “фундамент” нас сейчас необратимо тормозит, гирей повиснув на рабочем процессе. На толкание боками и отстаивание своего достойного места в ученом сообществе, пусть оно теперь помещается в стенах одного кластера в бункере, уходит слишком вашего времени и сил. Не верите? Две недели прошло с тех пор, как я прислал вам математическое описание уравнения Пространства и записи эксперимента, подтверждающие его правильность. У кого есть практические успехи? Правильно, только у групп, изучающих те или иные системы октов, то есть по сути разбирающихся в готовом изделии врага. Все. Если так и дальше продолжится, то немногие выжившие из вас, когда смогут выбраться наконец на поверхность, станут пасти свиней. В связи с полным уничтожением технической базы научного знания. И это еще в лучшем случае.
Пока я говорил первую часть фразы, ропот в зале все нарастал и нарастал — но последними словами его опять как отрезало.
— Потому сложившаяся система иерархического подхода к научной работе моим решением здесь и сейчас упраздняется, — просто и без давления сообщил им я. — Все лаборатории сводятся в единый чрезвычайный центр, где во главе каждого из двух основных направлений изысканий встанут люди, действительно способные сделать научный прорыв, они уже назначены. Вне зависимости от былых заслуг и титулов, если кто не понял. Академик станет к пульту или возьмется за паяльник, если так выйдет от его работы получить максимальный толк. Вчерашнего студента будут очень внимательно слушать, если его распирает от правильных идей, которые только проверить надо. Координировать все эти действия будут те из вас, кто гораздо больше годен к администрированию процессов, чем к изысканиям.
До взрыва три, два, один…Ор поднялся такой, что захотелось заткнуть уши. Кто-то ломанулся к дверям, кто-то — ко мне, заставив побледнеть адьютанта, явно не ожидавшего такого развития событий. Наверное, молодо выглядящий мужик сейчас на чем свет меня клял: ведь можно было взять взвод автоматчиков, хотя бы. К сожалению, нельзя. Добиваясь результата, придется давить не только на логику и мечты, но и на инстинкты. Стая в момент опасности легко подчиняется сильному, даже такая сложная стая, как группа приматов.
— МОЛЧАТЬ! — рявкнул я в микрофон, отчего динамики выдали настоящий звуковой удар за сотню децибел силой. Во всяком случае, у меня уши отчетливо прострелило болью. Судя по страдальческим гримасам на лицах научной элиты — им еще хуже пришлось. Зато все заткнулись, замерев в тех позах, что их застало. Самое главное, я одновременно голой рукой врезал по деревянной кафедре, где предлагалось стоять докладчику. Антикварную мебель советских времен из массива дерева было очень жалко разбивать в щепу — но уж слишком высокие ставки выставили нам вторженцы. У меня вышло: я видел, как с разной скоростью до людей доходит, что они только сейчас лицезрели. И прямо каменели. Да уж. Теперь надо добить.
— Вы что думали, я с вами по правилам тут играть собираюсь? — тихо спросил я замерший зал. — Или что я типа преувеличил для мотивации размер той жопы, в которой мы всей планетой находимся? Мы уже падаем в пропасть, остался последний шанс — хоть на мгновение обратить падение в полет! Иначе всем — и вам, и мне — кранты. Полный конец. А это значит, некому будет наказать меня, если мы облажаемся. Руки полностью развязаны. Вот если выживем — другое дело. Потому все, кто могут работать, будут работать. Уж поверьте, я смогу это обеспечить. Никаких формальных наказаний, обещаю индивидуальный подход к мотивировации. С другой стороны, это реальный шанс для вас всех стать тем ученым, который когда-то виделся в ваших мечтах. Стать реальным спасителем мира.
Я опять сделал небольшую паузу, мысленно хмыкнул. Колоссальная ответственность, которую мне пришлось взять на себя, ощутимо давила даже на мою тренированную психику. Если я создал ад для других, то для меня дни до штурма стануть адом в кратной степени. То еще испытание… Которое, пожалуй, многие обменяли на гибель мира — ведь так проще и меньше мучатся. Это будет интересный опыт.
— А теперь, пожалуйста, слайд на экран. Спасибо. Структура Чрезвычайного научного центра такая. Это не догма, я буду менять и оптимизировать её прямо в процессе… если вы дадите мне повод. Думаю, по изображению понятно кто и чем будет заниматься, потому — сразу перейдем к вопросам. Задавайте.
Глава 21 без правок
И ад — настал.
— Да я! Да мы!
— Потратили двое полных суток на эксперименты по теории, признанной несостоятельной…
— Да как ты сме… — вежливый тычок дулом автомата в между заткнул маститого профессора, так и не понявшего, что все его прошлые заслуги так и остались в прошлом. Вооруженная охрана верховного главнокомандующего на удивление быстро научилась меня понимать без всяких слов, что сильно способствовало ускорению разбирательств типа этого. И это я им еще и электрошокеры использовать я запретил, как и причинять травмы сильнее легкого синяка! Реально крутые профи, не знаю, чтобы без них делал. Времени пинать светил науки лично у меня попросту не было.
— …Причем результат работы за прошлые сутки по утвержденной для вашей группе теме талантливо подделали, — договорил я.
— Мой косяк, — Дмитрий, мой зам, поморщился как от зубной боли. Это был его участок контроля. — Не разобрался, а на первый взгляд они работали по общему плану.
— А вы? — я перевел глаза на учеников светила фундаментальной физики, каждый из которых как минимум защитил докторскую.
— Учитель не мог ошибиться! — пылко выступил один из них, а вот остальные двое отвели глаза. Да, они все понимали, но бородатый престарелый козел тупо задавил харизмой, зная слабые точки тех, с кем работал много лет. Заставив действовать не просто по-своему, а в ущерб всему человечеству — да еще и так, что поверхностный контроль этого не выявил. А не-поверхностный контроль осуществлять — это пришлось бы половину тех, кто сейчас в лабораториях и полевых экспериментах добывает свободу нашему миру, тупо на надзор поставить.
— Этих двоих придай Попову, тот пусть раскидает по своим группам. Будут исправлять, что натворили, — скомандовал своему заму я, внимательно глядя на лица… Раньше бы можно было сказать “подсудимых”, но для судов тоже не осталось времени. — Профессора в школьные учителя…
— Что?! Ты кто вообще та… — фанатика уложили на пол резким ударом приклада по пояснице сзади. Вернее, он сам рухнул, пытаясь вдохнуть, из-за чего заткнулся и только тихо хрипел. Очень больно — и из последствий, кроме