каким-то каркающим смехом, заставив мою спину покрыться мурашками. Просмеявшись, продолжила рассказ, резко ускорив речь до едва разборчивой:
— Когда в класс вернулась Кохэку, она сразу подняла тревогу. Как забегали учителя — такой скандал в школе для элиты!
«Вот почему школьник смог себе позволить себе видеокамеру», — Пронеслась где-то в глубинах оглушенного поведением Хэруки мозга отстраненная мысль. Гребаные мажоры полны гнилья.
— Эту особь отправили в больницу — у него нашли перелом носа, трех пальцев на руке и сотрясение мозга. Как дедушка орал на учителей и родителей этих… этих… ПОДОНКОВ! — Выдавила Хэруки предельное для себя оскорбление, — Отец этой особи оказался важной шишкой в психиатрии, и сделал те бумаги, которые дедушка показывал полицейскому, хотя поначалу пытался выгораживать своего драгоценного сыночка! Тут и пригодилась кассета — запись не оставила ни у кого сомнений, кто виноват во всем случившемся! Этих двоих засунули в спецшколу, а я остаток учебного года провела на домашнем обучении. «Никогда не позволю ни одному мужчине ко мне прикасаться!» — Решила я тогда. Но… — Хэруки посмотрела на меня полными нежности глазами, резко приблизилась и обняла, прижав мою голову к груди, — Когда я увидела тебя, так увлеченно ухаживающего за помидорами, я подумала, что ты очень похож на моего дедушку. Такой человек просто не может быть плохим!
Обхватив мои щеки ладонями, Хэруки заставила поднять взгляд и посмотреть на ее счастливое лицо.
— Я так счастлива, что не ошиблась! — Выдохнула она и впилась в мои губы поцелуем.
В рот попало немного крема от комаров. Рефлекторно отстранившись, я без задней мысли сплюнул и вытер губы рукавом. Хэруки побледнела и отшатнулась с выражением ужаса на лице. Из ее глаз снова потекли слезы.
— Я тебе противна? Прости, Иоши, я больше никогда не подойду к тебе! — Едва слышно выдохнула она. Твою мать!
Подскочив, кинулся к Хэруки, крепко прижал к себе:
— Нет! Все совсем не так! Просто в рот попало немного крема, и я его выплюнул! Прости дурака! Ты никогда, слышишь, НИКОГДА не будешь мне противна!
Хэруки обмякла, обняла меня в ответ и уткнулась лицом в грудь.
— Вот как? — Прошептала она, — А если я скажу тебе, что больше всего на свете жалею о том, что эти двое так легко отделались? Что, если я скажу тебе, что с радостью порезала бы их на кусочки без всякой «темной формы»?
— Отвечу, что насильников надо кастрировать, скармливать им собственные яйца, а потом заживо варить в кипящем масле! — Изложил я свои взгляды на несовершенство законов.
— Жуть! — Хихикнула Хэруки, рукавами блузки вытерла кожу около губ и снова поцеловала меня. На этот раз обошлось без происшествий.
По пути к автобусной остановке я спросил:
— Это тогда ты подружилась с Кохэку?
— Мы были знакомы еще детьми, нас познакомили дедушки. Но отцу Кохэку предложили хорошую должность где-то на севере Кюсю, поэтому они переехали еще до поступления в начальную школу. Обратно вернулись только ко второму классу средней школы. Мы сразу узнали друг друга и подружились! — Тепло улыбнулась воспоминаниям полностью пришедшая в норму Хэруки, — Она сказала, что я забавная! — Хихикнула она.
* * *
Когда мы вернулись домой, уже вечерело. Батя с секретарем выносили во двор стол, Ринтаро-сенсей разжигал гриль — жарить замаринованного после возвращения с рыбалки деликатесного черного марлина, Кохэку и Кейташи таскали стулья, а Чико и Такаока-тян с радостным смехом носились по изрядно похорошевшему благодаря дедовым усилиям саду. Мы с Хэруки, получается, единственные, кто не приложил руку к сегодняшнему ужину. Впрочем, упрекать нас никто не стал, поэтому мы пошли домой и слегка перекусили разогретым супчиком. Помимо плавников, его состав включал в себя крупно нарезанные (чтобы было удобно вылавливать палочками, в японские супы вообще все режут крупно), подаренные соседями овощи. После этого быстро приняли душ (к сожалению, не вместе) — визит в тропики не прошел даром, переоделись и присоединились к расположившимся во дворе остальным, к которым, пока мы были дома, добавилась пожилая чета Вада, само собой, не забыв прихватить пару бутылочек ханадзакэ. Посмотрев на бутылки, Кейташи слегка позеленел.
Жаренный на гриле марлин оказался невероятно вкусным. Кусочки буквально таяли во рту, а божественное послевкусие заставляло грустить в минуты, когда старая порция кончилась, а новая еще не покинула гриль. Вот такой рыбой я готов питаться хоть каждый день!
Накатив, батя пришел в благостное расположение духа и принялся чествовать героев — сначала нас, а потом, с гораздо большим энтузиазмом, Ринтаро-сенсея. Даже как-то обидно. Поняв, что больше в меня не влезет ни кусочка, проводил взглядом тихонько сваливших в дом Кейташи и Кохэку — они ведь не собираются заняться тем, о чем я подумал? Ну уж нет! Никто не смеет осквернять дом моего отца, кроме меня!
— Пошли шпионить! — Шепнул я сидящей рядом Хэруки.
— Пойдем! — Моментально согласилась она. Воистину половинка!
Покинув сад, взяли на кухне шпионский инвентарь в виде пары стаканов, тихонько поднялись наверх и принялись подслушивать. Дверь — не стена, а ребята не особо таились, поэтому слышимость была отличная.
— Да почему? — Раздался возмущенный голос Кейташи, — Мы же быстро!
Я хрюкнул — ох уж эта Белая Молния.
— Отстань от меня, похотливая свинья! Знаешь, чего мне это стоило?! У меня до сих пор все болит!
Хэруки как-то потерянно посмотрела на меня. Блин, не напугала бы Кохэку мою девочку. Сама виновата — нефиг спидранить первый раз так сказать «на сухую».
— Больно ведь только первый раз! — Проявил базовые знания анатомии Кейташи, — Давай попробуем снова!
— Черт, я уже жалею о содеянном! Так и знала, что после этого ты не успокоишься!
— Это же совершенно нормально — хотеть любимую девушку! — Оправдывался Кейташи.
— Ты такой милый! — Внезапно переключилась на «дере»[1.Любящий, ласковый]-режим Кохэку, — Иди сюда!
Раздался звук сочного, влажного поцелуя.
— Попробуем еще раз, когда вернемся домой, — Пообещала другу Кохэку, — Но за номер в любовном отеле платишь ты! — Выкатила она условия.
Любовный отель, да? Совсем о них забыл! Я покосился на покрасневшую Хэруки. Нет, не хочу, чтобы наш первый раз случился в казенном помещении, где до нас занимался сексом не пойми кто и не пойми с кем.
— Как прикажешь, моя госпожа! — С жаром ответил Кейташи.
— Какие высокие отношения! — Шепнул я на ухо беззвучно смеющейся Хэруки.
Услышав, как кто-то вошел в дом, повел Хэруки вниз — типа мы пили что-то из стаканов на втором этаже. Притворялись зря, потому что это оказалась Чико. Подойдя к нам с каким-то смущенным