Читать интересную книгу Генералиссимус - Владимир Карпов

Вышинский: – Против кого именно?

Крестинский: – Имелись в виду Сталин, Молотов и Каганович.

Вышинский: – Подсудимый Розенгольц, был ли у вас лично преступный замысел осуществить террористический акт против кого-либо из руководителей Советского правительства?

Розенгольц: – Да, я об этом показал и подтверждаю.

Вышинский: – Вы лично намеревались совершить террористический акт?

Розенгольц: – Да.

Вышинский: – Может быть, вы скажете, против кого?

Розенгольц: – Против… как показано мной на предварительном следствии, против Иосифа Виссарионовича Сталина.

Таким образом, выявляется, что убийство Кирова было началом целой серии террористических актов с целью захвата власти. Слухи, которые распускали троцкисты об устранении Кирова как конкурента Сталина, с полной очевидностью опровергаются как дезинформация, дымовая завеса, чтобы скрыть преступные замыслы самих заговорщиков.

Военный заговор

В 1990 году я написал книгу «Расстрелянные маршалы», есть в ней очерк и о М.Н. Тухачевском. Очерк написан в «оправдательном» стиле, в соответствии с опубликованными в те годы газетными и журнальными статьями и реабилитационной эйфорией, которой поддался и я.

В ходе работы над книгой «Генералиссимус» я более глубоко разобрался в причинах репрессий, опираясь на новые архивные документы, рассекреченные в перестроечные годы. В связи с этим пусть не удивляет читателей иная оценка и иной подход к «делу Тухачевского», не совпадающие с тем, что было написано мной прежде.

Собирая и изучая материалы об этом очень громком «деле» 1937 года, я как и прежде стремился находить первоисточники – людей, имевших непосредственное отношение к событиям и подсудимым.

Одним из немногих свидетелей, который долгие годы работал рядом с заговорщиками, знал их еще с гражданской войны, был Молотов. Поэтому я не раз расспрашивал его во время наших бесед и даже высказывал мысли, которые у меня были:

– Крупнейшие военачальники в гражданскую войну столько подвигов свершили. Вы их хорошо знали, не было сомнения насчет их «вражеской деятельности»?

Молотов твердо и, я бы сказал, даже жестко ответил:

– В отношении этих военных деятелей у меня никаких сомнений не было, я знал их как ставленников Троцкого – это его кадры. Он их насаждал с далеко идущими целями, еще когда сам метил на пост главы государства. Хорошо, что мы успели до войны обезвредить этих заговорщиков, – если бы этого не сделали, во время войны были бы непредсказуемые последствия, а уж потерь было бы больше двадцати миллионов, в этом я не сомневаюсь. Я всегда знал Тухачевского как зловещую фигуру…

Любопытно на этот счет мнение Троцкого, высказанное в его книге «Сталин» (он пишет о себе в третьем лице):

«Все те, которые возглавляли Красную Армию в сталинский период – Тухачевский, Егоров, Блюхер, Якир, Уборевич, Дыбенко, Федько, – были в свое время выделены на ответственные военные посты, когда Троцкий стоял во главе военного ведомства, в большинстве случаев им самим во время объезда фронтов и непосредственного наблюдения их боевой работы. Правда, почти все полководцы гражданской войны и строители армии оказались впоследствии «предателями» и «шпионами». Но это не меняет дела. Именно они отстояли революцию и страну. Если в 1933 г. выяснилось, что Сталин, а не кто-либо другой, строил Красную Армию, то на него, казалось бы, падает и ответственность за подбор такого командного состава. Из этого противоречия официальные историки выходят не без трудностей, но с честью: назначение изменников на командные посты ложится ответственностью целиком на Троцкого; зато честь одержанных этими изменниками побед безраздельно принадлежит Сталину».

Надо признать, логика на стороне Троцкого. Но и слова Молотова о том, что это его кадры, Троцкий фактически подтверждает: он их выбирал, назначал, выращивал.

Я предпринял немало усилий для того, чтобы познакомиться с материалами суда и следствия по делу так называемого «Заговора Тухачевского». Это было очень непросто, всюду, куда я обращался, следовали вежливые отказы. Даже председатель Верховного суда СССР В.И. Теребилов, который относился ко мне доброжелательно (мы оба были депутатами Верховного Совета СССР), и тот многозначительно поднял палец к потолку и сказал: «Это могут разрешить только там». Но в конце концов я своего добился. Листаю казенные, строгие страницы.

«Стенограмма-протокол.

Заседание специального судебного присутствия Верховного Суда СССР по делу Тухачевского М.Н., Якира И.Э., Уборевича И.П., Корка А.И., Эйдемана Р.П., Фельдмана Б.М., Примакова В.М., Путны В.К.

Судебное заседание от 11 июня 1937 года. 9 часов утра.

Слушается дело по обвинению в измене Родине, шпионаже и подготовке террористических актов…»

Далее опять перечисляются фамилии всех обвиняемых.

Дело рассматривается в закрытом судебном заседании…

«Подсудимым объявляется состав суда:

Председательствующий – Председатель Военной Коллегии Верховного Суда СССР армвоенюрист т. Ульрих В.В. Члены присутствия: зам. наркома обороны СССР, начальник воздушных сил РККА командарм т. Алкснис Я.И., Маршал Советского Союза т. Буденный С.М., Маршал Советского Союза т. Блюхер В.К., начальник Генерального штаба РККА командарм 1-го ранга т. Шапошников Б.М, командующий войсками Белорусского военного округа командарм 1-го ранга т. Белов И.П., командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 2-го ранга т. Дыбенко П.Е., командующий войсками Северо-Кавказского военного округа командарм 2-го ранга т. Каширин Н.Д. и командир 6-го кавалерийского казачьего корпуса имени Сталина комдив т. Горячев Е.И.»…

Подсудимым разъяснено: дело слушается в порядке, установленном законом от 1 декабря 1934 года (это означало – участие защитников в судебном процессе исключается, приговор является окончательным и обжалованию не подлежит).

Может быть, увидев такой состав суда, подсудимые даже обрадовались, потому что перед ними были их товарищи по гражданской войне, которые хорошо знали о их боевых делах и с которыми они и после войны были в добрых, дружеских отношениях. Но… приговор был беспощадный и однозначный. Даже из краткой стенограммы видно, что бывшие боевые товарищи добивались от подсудимых признания. Видимо, это объясняется тем, что до начала заседания судьи были ознакомлены работниками НКВД с той фальшивкой, которая была подброшена гестапо. И они поверили ей, читая выглядевшие абсолютно подлинными письма Тухачевского, в которых он излагает планы заговора по свержению существующей власти.

Как видно из стенограммы, материалы, изложенные в агентурных сведениях, на процессе не фигурировали. В деле их тоже нет, их по правилам контрразведывательных органов нельзя было рассекречивать.

Так что же получается – подсудимые не виновны? Я склоняюсь к тому, что обвинение в шпионаже надуманное. Не были подсудимые шпионами, ни немецкими, ни японскими. Один из инициаторов создания компромата против Тухачевского – шеф политической разведки Вальтер Шелленберг – в своих мемуарах «Лабиринт», изданных в России в 1991 году, пишет:

«В свое время утверждалось, что материал, собранный Гейдрихом с целью запутать Тухачевского, состоял большей частью из заведомо сфабрикованных документов. В действительности же подделано было очень немного – не больше, чем нужно для того, чтобы заполнить некоторые пробелы. Это подтверждается тем фактом, что все весьма объемистое досье было подготовлено и представлено Гитлеру за короткий промежуток времени в четыре дня.

Решено было установить контакт со Сталиным через одного из немецких дипломатических агентов, работавших под началом штандартенфюрера СС Беме, немецкого эмигранта, проживавшего в Праге. Через него Беме установил контакт с доверенным другом доктора Бенеша, тогдашнего президента Чехословацкой Республики. Доктор Бенеш сразу же написал письмо лично Сталину, от которого к Гейдриху по тем же каналам пришел ответ с предложением установить контакт с одним из сотрудников советского посольства в Берлине. Мы так и поступили, названный русский моментально вылетел в Москву и возвратился в сопровождении личного посланника Сталина, предъявившего специальные полномочия от имени Ежова, бывшего в то время начальником ГПУ.

Сталин запрашивал, в какую сумму мы оцениваем собранный материал. Ни Гитлер, ни Гейдрих и не помышляли о том, что будет затронута финансовая сторона дела. Однако, не подав и виду, Гейдрих запросил три миллиона рублей золотом, которые эмиссар Сталина выплатил сразу после самого беглого просмотра документов.

Материал против Тухачевского был передан русским в середине мая 1937 года».

Отметим некоторые сомнительные моменты в этой цитате. Сталин едва ли сам «запрашивал» и торговался о стоимости «материала». Дата передачи компромата «в середине мая 1937 года» свидетельствует о том, что этот материал запоздал, так как «дело Тухачевского» по всем параметрам уже было сформировано к маю, маршал был арестован 22 мая и уже 25 мая дал признательные показания.