детскую надежду вас найти! И заглянуть в глаза. Мечта исполнилась, теперь я могу умереть спокойно, без мук и страданий. Знайте же, чудовище. Вы мой отец. Я хотела с вами непременно переспать, чтобы заразить, получилось проще. Вы больны Спидом. Самой страшной формой. Помните мой кровавый поцелуй? Спасибо скажите Монтане. Своим ударом она придала мне сил. Стучат в дверь! Прощайте, на этом заканчиваю. До встречи на том свете! Еще раз целую, как родного отца. Ваша любящая дочь, Лиза».
Глава 12
Мавр
Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.
«Заговор Фиеско в Генуе». Шиллер.
Мавр повесил трубку и, чуть помедлив, вышел из будки. Это был крупный афроамериканец лет 30-ти, с запросами взрослого мужчины и разумом ребенка, большего от него не требовалось. Курьер мафии, он разъезжал по миру под дипломатическим прикрытием, перевозя в своих чемоданах разные полезные вещи, которые принято называть контрабандой, но это его не волновало. Он получал очень приличные деньги, папа его проживал в Африке и занимал в своей стране весьма высокий полицейский пост. А вот в России все было сложно, пора отсюда мотать. Все, последнее указание выполнено. Ему осталось заехать на съемную квартиру, точнее, съемный дом, про который никто не знал, ни одна живая душа. И все. Переодеться, билет на самолет в кармане, вылет через 2 часа. И поминай как звали. Утром будет в Москве, а вечером вылет на Париж, где ему никакой Граф не страшен. А здорово толстяк взбеленился. Вообразил себя пупом земли, а его надули. Он и надул! Не он, конечно, есть умные люди.
Негр расплылся в отработанной рекламной улыбке, хотя никто его тут не видел, половина третьего ночи, надо спешить, самолет ждать не будет. Он любил улыбаться и заглянул в стеклянное отражение телефонной будки. В свете фонарей улыбка сверкала! Лицо черное, почти не видно, а зубы – состояние можно сделать, в рекламе сниматься на Западе, милое дело, зубную пасту рекламировать. Всю жизнь, и никакой мафии. В Америке можно жить, а тут работай на русских лентяев. Лежа на диване, хотят всем миром командовать, они бы только деньги считали, не выйдет.
Мавр подошел к стоянке такси. Днем здесь всегда многолюдно, почти центр города, а сейчас только две девушки стоят, ножками постукивают на морозе. Да, в России холодно, а вот девушки красивые, и как они терпят такое отношение? Наверно, студентки. Пальто короткие, ножки в капроновых чулках, ужас. Щеки и носы красные, и ничего, даже смеются. Не любят русские женщин. Красивая девушка состояние, драгоценность, а они тут среди ночи стоят на морозе и мерзнут, здоровье теряют.
Девицы, поглядывая на важного негра в лайковом пальто и меховой кепке с опущенными ушами, с кожаным дипломатом в руках, зашептались между собой и громко рассмеялись, делая вид, что заняты собственными заботами. Хохотушки. Мавр не спеша приблизился и заговорил с улыбкой, чтобы зубы показать.
– Девушки, здравствуйте. Кто последний?
– Ты что, папаша, ни разу ни грамотный! Девушки женского рода, а последний – мужского.
Девицы расхохотались. Мавр был доволен, что так непринужденно болтает по-русски.
– Я грамотный, и я не папаша. Мне есть тридцать один… года. Лет. Девушки, вам нелегко жить. Я тоже был студент. Институт Лумумба, дружба народов, – он не стал уточнять, что не учился никогда, диплом ему купили, мафия может все, за папины деньги, конечно, но девушкам этого знать не надо. – Вы имеете телефон, могу вам… позвонит, – это он сказал, чтобы не молчать. – Завтра я в Париж улетаю, мой папа в Африке живет. Большой пост занимает, в полиции.
– А в Африке есть телефоны? Страсть как хочу в Африке побывать, особенно на Гондурасе.
Девицы прыснули. Мавр укоризненно поправил.
– Гондурас распложен в Центральной Америке. А в Африку могу вызов сделать, адрес или телефон давайте. Папа будет рад гостям, у нас даже дирижабль есть.
– А пальмы есть? – студентки пританцовывали, озорно улыбаясь. Глядя на их веселые мордашки, негр за компанию переминался с ноги на ногу, притаптывая свежий снежок финскими сапогами.
– Пальмы есть. Много пальм!
– А ты по пальмам лазить умеешь?
– Зачем? – толстые губы Мавра озадаченно сложились в трубочку. Тут подъехало такси.
– Как зачем! За симпатичными макаками! – девицы, отчаянно хохоча, уселись в такси и, махая в окна руками, уехали. Он не обиделся, глупенькие, что они понимают. Нищие, живут в рабстве, хуже некуда, а еще смеются. А вот невеста у него умная. Мавру стало грустно, когда еще увидятся? Про Илону он не забывал ни на секунду, даже когда с вертихвостками разговаривал. Она в сердце, всегда рядом, но если прямо думать, то щемит, и грустно, плакать хочется. Он ее очень любит, потому и пошел на эту сделку, чтобы много денег заработать. Она к нему приедет, в Париж, и все будет хорошо.
Подъехало такси. Мавр сел, аккуратно пристроил дипломат на коленях, назвал улицу.
– Куда конкретно? – спросил таксист, рыжеватый крепкий парень в кожаной летной куртке и кепке, надвинутой на лоб.
– Где лесопарк. Надо быстро, я тороплюсь. Платить буду хорошо, много. Валюта.
Таксист кивнул, машина резво тронулась…
Мысли Мавра вернулись к любимой. А здорово она придумала. Обокрали! И все тут. И человека нашла, который весь товар купит, всю партию оптом. Деньги большие, ему не вывезти столько, все рассчитала. Деньги ей на счет, а ему она свои деньги дала. Ему надо скрыться, она позже приедет, и свадьба будет. Это здорово! Папу позовут, в Африку ехать она не хочет. Франция прекрасна, тепло. Купят виллу на южном побережье, с бассейном. Мавр погладил кейс. 100 тысяч долларов! Он боялся, но она убедила, и все получилось. Вспомнив минувший вечер, он снова расплылся в улыбке. Сам бы он ни за что не решился, но Илона сказала, за «шестерку» она замуж не пойдет. И правильно! Какой смысл возить героин за копейки и рисковать ради какого-то Графа? Так хорошо. Любит она его, иначе бы деньги не доверила. Вдруг мелькнула забавная мысль. А что если перед самой посадкой позвонить Графу еще раз и сказать, кто ему нос натянул? Они тут друг другу глотки перегрызут. Нашли дурачка, он им покажет!
Мавра охватило радостное возбуждение. Он начал подпрыгивать на сиденье, как ребенок в ожидании лакомства. Таксист покосился. Ужаленный пассажир? Хлопот с таким.
– Здесь налево, пожалуйста! – негр указал на боковой, совсем не освещенный проулок. Таксист затормозил, пискнули тормозные колодки, лениво пояснил:
– Туда не поеду. Там тупик, дорога узкая, не развернуться.
– Разворот не надо. Можно