в пяти тоннелях из пяти!
— Даже если предыдущие одиннадцать нырков штаны оставались сухими? — в тон ей поинтересовался я. — Получается не пять из пяти, а пять из шестнадцати! Практически на уровне твоего коэффициента соответствия!
— Даже так — ниже уровня, — мотнула головой суперкарго. — И вообще, если уж говорить откровенно, мой коэффициент в 73 процента — это приговор! Просто вежливая формулировка статуса «Не годен!». Мне следовало это понять, еще когда нас с Брин забраковал «Космокор» — единственных на курсе! Но я уговорила себя, что корпорация, мол, просто погрязла в консерватизме…
— На Цолле «Космокор» приглашал Брин на собеседование, — напомнил я. — То есть даже в корпорации поняли…
— Собеседование — это еще не контракт, на Бака с нами тоже поговорили, прежде чем завернуть! И потом, у Брин кэф — девяносто два! И она не валится в обморок пять нырков кряду! Пять кряду, капитан! Со мной даже в школе такого не случалось! А еще… — Ксен запнулась и продолжила едва слышно: — А еще Брин не поднимала на борту мятеж. И не предавала своей любви, — последние ее слова я уже не столько расслышал, сколько угадал по дрожащим губам.
Так вот в чем у нас дело! Шаккр, следовало сразу догадаться!
— Мятеж? — распахнул я глаза пошире. — Что-то не припомню ничего подобного у нас на борту! Суперкарго хотела пожертвовать собой ради спасения капитана — такое было. И если это не любовь — то я уже и не знаю… — развел я руками. — А дубина-капитан ей даже спасибо не сказал, — сокрушенно покачал головой. — Что ж, лучше поздно, чем никогда! — я шагнул к девушке, намереваясь взять ее за плечи, но та резко отшатнулась.
— Не надо ради меня переворачивать все с ног на голову! — заявила, тряхнув длинной косой. — Мы оба знаем, как все было на самом деле! И космос это знает — поэтому теперь меня и отвергает!
— Да плевать на нас космосу! — всплеснул руками я. — Сколько всякой швали по нему шатается — никого он не отвергает!
— Не скажите, капитан! Космос снисходителен, но не неразборчив! Вот вас он уважает, Дик — симпатизирует, Брин — терпит. Нас учили такое чувствовать — это основа что гохарской, что вторичной, школьной методики подготовки!
«Псевдонаучные умствования! — тут же безапелляционно прокомментировала слова девушки Аран. — Это должно совсем не так работать!»
— Меня он раньше тоже терпел, — продолжила между тем гнуть свое суперкарго. — А теперь, вот, разочаровался — и изгоняет прочь, на твердь…
— Единственный, кто вправе выставить тебя с «Евы» на твердь — это ее капитан, — все это время я не оставлял попыток приблизиться к Ксен, а та понемногу пятилась, пока не уперлась спиной в закрытую дверь каюты — тут наконец я девушку настиг. — А он этого делать категорически не намерен! — продолжил я о себе все в том же третьем лице. — Потому что не то что не разочарован — восхищен! Ты блестящий суперкарго и верный товарищ, если космос этого не видит — тем хуже для космоса! А еще есть то, что даже с космосом я делить не намерен! — я решительно подался вперед — деваться девушке было некуда, и наши губы встретились.
«Браво, капитан! — хмыкнула Аран. — 1:1!»
«Вы это о чем?» — вынужден был отвлечься я.
«О применении этически сомнительных, но эффективных методов!»
«Хотите сказать, что я неискренен?»
«Хотите сказать, что в тот раз неискренна была Ксен?» — парировала шестисолнечница.
«Так у меня к ней никаких претензий и нет — только у космоса!» — хмыкнул я.
Между тем Ксен, поначалу попытавшаяся уклониться, а затем пару ударов сердца упрямо не размыкавшая сухие губы, наконец ответила на мой поцелуй — сперва робко, будто бы чего-то боясь, но с каждым мигом все более и более упоенно. Левой рукой крепко прижимая к себе девушку, пальцами правой я провел по ее мягким волосам, продолжил движение вниз, по холодной щеке — и обнаружил, что та вся мокрая.
— Это было настолько плохо — что прям до слез? — пошутил я, когда вечность спустя у меня возникала возможность что-то сказать.
— Да, — неожиданно выдала блондинка.
— Что? — смешался я.
— Не вот это, — Ксен коротко чмокнула меня в губы. — Просто я зримо себе представила, что меня ждало на тверди. Без Брин. Без «Евы». Без вас… — девушка содрогнулась, и подсохшие было слезы снова покатились по ее щекам. — Спасибо вам! — прошептала она. — Я ведь всерьез собиралась уйти!
— Тебе спасибо, — улыбнулся я ей.
— А мне-то за что? — шмыгнула курносым носиком Ксен. — За то, что расплакалась, как девчонка? Или за то, что чуть не сорвала вам все на Ламаторе?
— За то, что ты у меня есть, — ответил я, аккуратно вытирая ей ладонью лицо.
— Я вообще есть — лишь пока я у вас, — выдохнула девушка. — Я и Брин — мы обе…
— Тогда, может, ее стоит позвать? — предложил я.
— Самое время, — кивнула Ксен.
«Аран, погуляйте, пожалуйста, часочек по чертогам разума», — попросил я.
* * *
В работу по поиску заказа суперкарго включилась ничуть не с меньшим пылом, чем тот, что проявила в каюте с приходом сестры — а там она, прямо скажу, превзошла саму себя — впрочем, и Брин от нее не отстала. Однако в порту Ксен ждала досадная неудача: прошел день, за ним другой, а устраивавшего нас заказа все не подворачивалось — либо аванс предлагали маленький, либо клиент не желал ждать, пока придет нужная нам запчасть (поставляли которую исключительно по предоплате), либо еще что-то было не так…
Мы даже уже сунулись в представленные на планете банки — пока просто на разведку. Но и там нас, мягко говоря, не порадовали — нежданно выяснилось, что у «Евы», типа, сомнительная кредитная история! Ну да, условия прошлого взятого нами займа мы действительно нарушили, было дело — но затем ведь благополучно расплатились, причем, в фантастически сжатые сроки! Однако последнее почему-то никого не интересовало, а вот сам факт применения к нам Королевским Банком санкций — как раз наоборот. Нет, деньги нам дать были готовы,