— Не слишком ли круто, мистер Гамильтон?
— Может и круто, но я думаю, что так будет правильно. Лучше перестраховаться. Да и проверим, как республика будет существовать в условиях большой войны. Учения нужны не только армии, Иван Петрович.
— Хорошо, сделаем.
— Кроме того, вы должны будете привести нам оспенных телят и сыворотку от кори, хотя нет, сыворотку доставят дирижабли, как и антибиотики.
— Мы можем доставить в Лос-Анджелес продовольствие.
— Правильно! И врачей тоже, мэтр Абенамар должен отложить все плановые операции и отправить в Лос-Анджелес медиков.
— Раз уж вы собираетесь послать дирижабль за лекарствами, может быть, ваши распоряжения тоже доставят воздухоплаватели, и когда я дойду до Сан-Франциско, всё уже будет готово. Останется только загрузиться, и мы двинем в обратный путь.
— Отличная идея! Это вы здорово придумали, а я что-то не подумал. Так и сделаем.
— Думаю, с вами мы закончили Иван Петрович, идите. Мне нужно обсудить наши действия с губернатором и военными.
* * *
На это совещание я пригласил и русских, раз уж сложилась такая ситуация, надо показать Аракчееву и остальным как я планирую справляться с приемом большого количества обездоленных людей. В грядущей войне с Наполеоном этот опыт точно будет не лишним. В любом случае, русские поначалу будут отступать в глубь своей территории и вместе с армией на восток будут уходить и мирные жители. Глядишь и пригодится что-то из того что русские здесь увидят.
— Господа, — обратился я к собравшимся, — планы изменились, у нашей армии теперь две задачи. Не только разгромить неприятеля, но и подготовить всё необходимое для переселенцев. Господин военный министр, какие два стрелковых полка из имеющихся трех наиболее боеспособны.
— Все три, господин президент, — ответил мне де Карраско. Я бы не сказал, что есть большая разница в подготовке. Часть японцев пока не имеет боевого опыта, но они равномерно распределены среди тех у кого этот опыт есть.
— А если их выделить и свести всех имеющий боевой опыт в сводный стрелковый полк?
— Позвольте спросить, чем будут заниматься оставшиеся?
— Готовиться к приему беженцев, строить для них жилье и всю необходимую инфраструктуру.
— Господин президент, разрешите? — внезапно для меня сказал Есикава, полковник был одним из приглашённых на это совещание офицеров.
— Конечно, господин полковник, я вас слушаю.
— Господин президент, мы не строители, а солдаты, если вы отдадите такой приказ, мы, согласно воле Микадо его выполним, конечно. Но с винтовкой в руках от нас будет намного больше толка, чем с топором или молотком.
— Я согласен с полковником, — сказал Игнатов, — что самураи понимают в строительстве? От наших толку будет намного больше.
— От наших, господин Игнатов? Если вы о русских, служащих в первом стрелковом полку, то их там даже не треть.
— Под нашими я имею в виду всех: испанцев, греков, русских, олони. Солдаты первого стрелкового полка строили военный городок для японцев. А на поле боя японцы не подведут, они воины, — после этих слова Есикава посмотрел на Игнатова, и я увидел в его взгляде благодарность.
— Хорошо, вы меня убедили. Навстречу мексиканцам отправляются второй и третий стрелковые и оба драгунских полка. Господин военный министр, распределите артиллерию первого стрелкового полка.
— Конечно, но вы не боитесь оставить Лос-Анджелес без пушек. Случись что и против мексиканцев первый полк будет без артиллерии.
— А вы сделайте так, чтобы она не понадобилась. У вас в любом случае будет больше трёх тысяч солдат и офицеров при двадцати орудиях: двенадцать пушек и восемь гаубиц. И артиллерия это такой козырь, который мексиканцам нечем крыть.
— Ясно, господин президент. Полевой госпиталь остается здесь или нет?
А вот это очень хороший вопрос, уверен, что медицина будет нужна и здесь и там, в армии. Но, солдаты-то уже мои, а идущие сюда люди еще нет.
— Полевой госпиталь отправляется с вами.
— А вы?
— Я тоже. Когда я понадоблюсь тут, меня доставит дирижабль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})* * *
Горный хребет Санта-Роза, неделя спустя. Дорога на Лос-Анджелес.
Команданте Хосе Мария Морелос, "Ангел мексиканской революции" и командующий первой революционной армией вот уже несколько дней находился в превосходном настроении. И у него были для этого все основания.
Калифорнийская кампания началась с приятной неожиданности, форт, который Гамильтон построил, на ключевом перевале оказался покинутым и сожженным. А там, как докладывала разведка, стоял гарнизон в полторы сотни солдат с двумя десятками пушек сосредоточенных по южной стороне.
Учитывая расположение форта, он мог стать проблемой, мог, но не стал. Синьор Морено, начальник вальядолидской революционной дивизии предположил, что в форте был пожар, но судя по всему это не так. Калифорнийцы почему-то оставили эту важнейшую оборонительную позицию.
— Синьор Морено, вы же говорили что маркиз де Каса Альмендарес в прошлом генерал армии Соединенных Штатов Америки?
— Да, Команданте. До того как стать министром финансов Гамильтон был генералом.
— Странно, почему тогда они оставили такой важный форт?
— Я не знаю, но может быть это приказ какого-то местного трусливого офицерика, которого узурпатор поставил командовать важнейшей крепостью?
— Что-то это не похоже на победителей англичан. Под Монтерреем отряд маркиза разгромил превосходящие силы британцев, а сейчас его люди бегут.
— Команданте, я тоже был на Кубе во время подписания договора с англичанами и провел много времени в разговорах и с семинолами и с британцами, пытаясь выяснить правду о том, что же произошло в Калифорнии.
— И что же вы узнали?
— Семинолы и англичане говорят абсолютно разное. Индейцы рассказывали о страшном разгроме, который своим врагам учинил родственник их вождя, а вот британцы говорили совсем иное: сражение закончилось вничью, и только эпидемия помешала англичанам захватить Сан-Франциско.
— А как же быть с разгромом эскадры адмирала Кокрейна?
— Я в это не верю, не может такого быть, чтобы сильнейший флот в мире понес такие потери. Очередная калифорнийская небылица.
— Да, я помню, синьор, вы уже высказывали это мнение на большом совете в Мехико.
— Всё верно, Команданте, и меня поддержали и синьор Морелос, лично знакомый с Гамильтоном и все начальники наших дивизий. Мы были единогласны во мнении о преувеличенных слухах касательно боевых качеств солдат Гамильтона.
— А вот некоторые офицеры моего штаба, из числа бывших, имели другое мнение. И бои в Акапулько показали, что солдаты маркиза очень хороши, да и Сан-Блас сожгли его фрегаты.
Сказав это, Хосе Мария Морелос задумался. Из всего мексиканского триумвирата его заслуженно считали самым толковым военачальником, и Морелос подвергал сомнению уничижительное мнение о калифорнийцах.
Наоборот, он единственный сомневался в перспективах похода на север, в глубине души считая, его авантюрой. Будь его воля, он бы сейчас был в Мехико, благо в новом роскошном доме его возвращения ожидали сразу две молоденькие любовницы.
Этот бывший католический священник активно внедрял в мексиканское общество новую революционную мораль, основанную на некоторых идеях Великой Французской Революции. Одной из частей этой морали была идея о допустимости иметь не только жену и наложниц, благо Библейские патриархи наложниц имели. То, что в новой морали сочетались извращённые религиозные и атеистические идеи, никого не смущало, новые хозяева Мексики переделывали её под себя.
Да, Морелос предпочёл бы сейчас быть в Мехико, но и отказаться от привилегии возглавить армию, которая вернет Калифорнию в родную гавань, он не мог. Победитель Гамильтона сказочно разбогатеет и, и это самое главное, заработает огромный политический капитал.
Правительство трех падре до сих пор не определилось, кто станет первым императором Мексиканской империи, и Морелос обоснованно рассчитывал, что после победы это будет он.