Читать интересную книгу Последнее оружие - Филипп Ле Руа

Он втянул в себя аромат кудрявых волос Стефании. Девушка заняла место его покойной супруги, осветив сумерки его отшельнической и спартанской жизни. Кроме красоты, доброты и молодости она обладала качеством, к которому он был чувствительнее всего: верностью. Он прекрасно видел, что она волнует и его сына. И легко могла бы завести с ним интрижку, но вела себя сдержанно, хотя по возрасту молодые люди гораздо больше подходили друг другу. Стефания питала по отношению к патриарху безграничное восхищение. Потому-то он и не хотел разочаровать верную любовницу в день ее двадцатипятилетия.

– Теперь можешь смотреть.

Он развязал черный платок и поцеловал ее в шею.

– С днем рождения, Стефания bella.

На стене красовался телевизор с гигантским плазменным экраном, который только что повесили трое людей Винченцо.

– Спасибо, – сказала она.

– За что спасибо?

– За этот телевизор.

– Ты в самом деле думаешь, что я подарю тебе это на день рождения?

Он ткнул пультом в сторону телевизора, и экран зажегся.

– Осталось две минуты.

Какая-то реклама восхваляла чудодейственные свойства крема «Л'ореаль против старения», предназначенного для тех, кто этого достоин. Потом пошли анонсы вечерней программы. Потом новости RAI. Ведущая объявила об аресте Винченцо Баррано. В окружении полчища карабинеров крестный отец был доставлен в Палермо, где должен содержаться под строжайшей охраной.

– Двойник, – пояснил он недоверчиво взглянувшей на него Стефании. – Похож на того человека, каким я должен был бы стать сегодня без пластической хирургии.

– Это и есть твой подарок?

– Нет, это так, чтобы тебя позабавить.

В репортаже, посвященном упадку мафия, ведущая коснулась другого сюжета. Итальянский парламент решил запретить продукты, для которых используют тюленьих детенышей, протестуя таким образом против устроенной в Канаде бойни, где ради удовлетворения запросов моды за пять последних дней было истреблено сто тысяч животных. Ошеломленная Стефания обернулась к Винченцо.

– Это еще не все, – сказал он.

После отчета WWF – Всемирного фонда дикой природы, озаглавленного Dirty thirty,[19] Италия намеревалась закрыть четыре свои электростанции, попавшие в список тридцати европейских сооружений подобного рода с недопустимым выбросом углекислого газа.

– А теперь третий подарок.

Словно подчиняясь Винченцо, ведущая объявила третий сюжет: итальянская компания «AGIP», уничтожавшая экваториальные джунгли ради добыли нефти, только что объявила о своем уходе из святилища амазонских индейцев.

Остальные новости были гораздо более зловещими. «Синджента», вторая в мире семеноводческая компания, создала для выращивания в Италии маленький арбуз без семечек, специально адаптированный для холодильников и одиноких потребителей. В Кремоне пресса присутствовала на презентации клона холощеного производителя, вышедшего из лабораторий генной инженерии LTR-C12. Винченцо выключил телевизор.

– Я имею отношение только к первым четырем новостям, остальные не моя работа, – сказал он, обнимая ее. – С днем рождения, дорогая.

Она одарила его поцелуем, в который вложила всю свою благодарность.

– У коза ностра есть свои люди в административных советах «Синдженты» и LTR-C12. Хочешь, мы остановим их разработки?

– А это возможно?

– Я луну с неба достану, только бы твое лицо осветилось улыбкой.

67

«Кабуки-клуб» еще не был переполнен. Когда капитан упомянул Кенджи и Хиноширо, бармен сообщил, что видел их два дня. Санако настаивал, и тот наконец проговорился, обронив имя своего хозяина. Через две минуты Сильви, Натан и Санако вошли в кабинет Йошио Оды Владелец клуба был японцем: гнусный оскал и бегающие глазки, которые застилал к тому же дым от сигареты. Трудно было сказать, на кого он похож без своего хабарика. Ода выпроводил двух массажисток, хлопотавших у него за спиной, прервал телефонный разговор, закрыл лежавшую перед ним папку, бросил взгляд на ящик стола, в котором наверняка лежала пушка, и только после всего этого уделил внимание непрошеным гостям. Допрос буксовал до тех пор, пока Санако не пригрозил закрыть его лавочку. Ода, наверное, сопротивлялся бы и дольше, но у него были другие дела.

– Три парня забрали Кенджи несколько дней назад. На следующий день после вашего визита, – уточнил он, обращаясь к Натану.

– Откуда вы знаете, что я уже приходил?

– Я же тут хозяин. Так что меня, естественно, предупредили, когда кто-то отделал двоих клиентов в сортире.

– Кто эти три парня, о которых вы говорите? – спросил Санако.

– Якудза.

– Я у вас спрашиваю имена, а не род занятий.

– Имен не знаю. Но на вашем месте я бы, выйдя отсюда, сходил на массаж в «Каннон-холл». Одна из моих танцовщиц, которая там работала, узнала среди этих яку тамошнего завсегдатая.

– Можно узнать, какого именно завсегдатая?

Йошио Ода вызвал танцовщицу, щуплую девушку в халате не по росту. Не переставая жевать огромный комок резинки, она уточнила, что того якудзу зовут Мак-И, что он грубый и весь в татуировках, вплоть до члена. Приходит на массаж каждый вечер.

На вывеске «Каннон-холла» мигало неоном женское божество. Их встретила девица с дежурной улыбкой, испарившейся, едва они представились. Она не знала по имени ни Мак-И, ни других клиентов, поскольку правилом заведения была анонимность. Оставив Сильви внизу, составить компанию администраторше, Натан и Санако отправились по двум коридорам, в которые выходило множество дверей. За каждой открывалось одно и то же зрелище: девицы, как заведенные месившие под музыку чью-то плоть. При третьем вторжении Натан наткнулся на татуированного типа. Только его лицо избежало наколок невыводимой краской. Проверить, изукрашен ли ш пенис тоже, было невозможно, поскольку он скрывался меж ягодиц совершенно голой массажистки, которая подпрыгивала, сидя верхом на животе клиента и спиной к нему – довольно рискованная позиция, поскольку стол был узким. Из динамиков неслось «Don't bust my chops»[20] группы «Рамонес». Натан помедлил лишь полсекунды, прежде чем схватить обе руки клиента и завести их под стол, как ленту вокруг свертка. Он приказал массажистке не останавливаться, что позволило сохранять преимущество над тем, кого он собирался допросить. И заметил-таки в момент одного из возвратно-поступательных движений, что член якудзы тоже покрыт татуировкой. Испытывая боль в вывернутых руках и приближение оргазма в другой части тела, Мак-И, запинаясь и мямля, подтвердил, что это он.

– Где Кенджи и Хиноширо?

– Кто?… Ай…

Натан чуть сильнее вывернул ему локти в обратную их естественному сгибанию сторону.

– А-а-а-а-а-а-ай!

– Два мотоциклиста, которых ты куда-то увез из клуба «Кабуки».

– Не поняма-а-а-а-ай-го… о ком это вы…

– Где Кен лжи и Хиноширо?

Гримасничающее лицо якудзы и движущиеся перед самым носом у Натана ягодицы массажистки представляли собой довольно несуразное зрелище.

– Бутоку Ка-ан-и-и-и-и! – взвыл Мак-И, прежде чем потерять сознание.

Девица спрыгнула на пол и бросилась к выходу, наткнувшись на Санако, который прибежал на крик.

– Бутоку Каи, – сообщил ему Натан.

68

– Не знаю, как вам удалось развязать язык якудзе, да еще и беспалому, – сказал Санако, стуча по клавишам компьютера.

– Что значит «Бутоку Каи»? – спросила Сильви.

– «Союз воинских добродетелей», – ответил Натан. – Националистическая группа давления, основанная в конце девятнадцатого века для возрождения и поощрения традиционных воинских дисциплин.

– Дай Ниппон Бутоку Каи была настоящим гнездом преступников, – добавил Санако. – Преступников класса А.

– Преступников класса А? – удивилась Сильви.

– В конце Второй мировой войны американцы упрятали в тюрьму всех, кто активно содействовал конфликту. Больших вояк, ультранационалистических политиков, руководителей предприятий, производивших вооружение. Их называют «класс А». Впрочем, именно в контексте демилитаризации ДНБК прекратила свою деятельность.

– В Бутоку Каи были не одни только преступники, – уточнил Натан. – Ассоциацию оживили в пятидесятых, чтобы претворить в жизнь своего рода воинский кодекс двадцать первого века. Идея состояла в том, чтобы вновь проникнуться духом будо, развивать воинские искусства, прививать нравственные ценности и способствовать миру во всем мире. Воинские искусства тут рассматриваются не как соревновательный вид спорта, но как путь эволюции человечества.

– Обширная программа, – заметила Сильви. – И много в ней членов?

– Миллион обладателей черных поясов, рассеянных по свету, – ответил Натан.

– Похоже, вы знакомы с предметом, – сказал Санако.

– Это касается будо.

– А догадайтесь, кто состоит в Бутоку Каи?! – воскликнул Санако, уткнувшись носом в компьютер.