Читать интересную книгу Где-то в Курляндии - Сергей Исаченко

* * *

Как- то в последних числах ноября 1941 года мы сидели за обедом. Вдруг открывается дверь, и входит высокий пожилой военный, Я сразу узнал в нем полковника Селиверстова, который преподавал тактику в Ленинградском военно-политическом училище в мою бытность там курсантом. Полковник также узнал меня. Поговорили. Он рассказал о трудностях Ленинграда, о том, что училище еще в августе эвакуировалось в город Шую Ивановской области. Под Ленинградом идут кровопролитные бои, и туда стягиваются наши войска, возможно, что и отсюда, с Карельского перешейка, часть сил будет переброшена для прорыва кольца блокады.

Полковник Селиверстов оказался прав. 29 ноября был получен приказ о переброске нашей дивизии с Карельского перешейка в район Волхова.

Там сложилась действительно критическая обстановка, Не сумев захватить Ленинград, гитлеровцы в конце сентября прекратили наступление и окопались. Они решили взять город измором, задушить его костлявой рукой голода, поставить на колени гордых ленинградцев. Но герои Ленинграда, его славные защитники не пали духом. Под носом у врага, почти у линии фронта была проложена дорога по льду Ладожского озера - знаменитая Дорога жизни. По этому единственному пути город Ленина был связан со страной, получал продовольствие и другое снабжение.

Тогда гитлеровцы поставили перед собой задачу - лишить Ленинград и этого пути. В конце ноября и начале декабря они предприняли наступление на Волхов, пытаясь создать второе кольцо блокады вокруг города, соединиться на Свири с финнами и совершенно отрезать Ленинград от страны. Отборные фашистские дивизии ринулись к Волхову, на станцию Званка, захватили Тихвин. Завязались ожесточенные бои.

Вот туда, на этот ответственный участок Ленинградского фронта, и перебрасывалась наша дивизия.

Несколько дней части готовились к выступлению. Бойцы получали новое теплое обмундирование, боеприпасы и оружие. Прибыло пополнение, и все подразделения были укомплектованы до штатной численности.

Политработникам в эти дни работы было, кажется, больше всех. Надо было подготовить личный состав к предстоящим боям. Теперь воевать придется с гитлеровцами, тактика которых была еще мало известна нам. Проводились митинги, на которых выступали участники боев на германском фронте, беседы, собрания личного состава. В эту большую работу включилась и газета. Сотрудники редакции тоже проводили беседы в подразделениях, собирая материал для газеты. В газете печатались выступления бывалых воинов - участников боев по ту сторону Ленинграда, которые рассказывали бойцам о сильных и слабых сторонах тактики гитлеровцев и подчеркивали, что враг не так уж силен, у него много слабых сторон и его можно с успехом громить.

Газета призывала воинов к новым подвигам. «Нам, защитникам города Ленина, - писала она, - выпала великая честь - разорвать кольцо блокады, разгромить фашистов, сокрушить вражеский пояс вокруг города. К этому нас призывают Родина, партия, этого ждут от нас матери, жены, дети, которым приходится сейчас переживать огромные трудности».

В гости к воинам приехала делегация ленинградцев. Мужественные труженики города Ленина напутствовали бойцов и командиров, давали им наказ - разгромить врага под Ленинградом, спасти великий город от блокады.

Вечером 6 декабря части дивизии двинулись в путь, Назавтра морозным декабрьским утром выехали и мы вместе со штабом и службами управления. Но сразу неприятность - никак не удавалось завести мотор наборной машины. Был тридцатиградусный мороз, и радиатор прихватило. Эту машину пришлось отправить по железной дороге. Все шрифты, печатные материалы, имущество, запасы бумаги перегрузили во вторую машину. Типография и редакция оказались в одном автобусе ЗИС - 5. Теснота, неудобство - но ничего не поделаешь, работа шла. А наборную машину так и не видели потом целых четыре месяца - она отстала от нас, затем ее направили в ремонт в город Волхов и только весной 1942 года прибыла она к нам под Кириши. Всю зиму - самую трудную зиму - пришлось работать и передвигаться в одной машине.

Маршрут движения большой - свыше 150 километров. Надо было проехать окраинами Ленинграда и выйти на берег Ладожского озера в районе Коккорево. Дело это было очень нелегким.

Сильные морозы, скудный блокадный паек, перебои в снабжении горючим. Однажды ночью, уже подъезжая к Ладоге, наш автобус опрокинулся в глубокую канаву, и только на второй день удалось вытащить его оттуда тягачом. Все шрифты оказались пересыпанными, две кассы сломались, несколько человек получили сильные ушибы. Но уже на следующий день на остановке в лесу мы выпустили листовку с сообщением Совинформбюро.

Еще большие трудности переносили бойцы. Изнурительные переходы, ночевки на морозе, который в ту зиму особенно свирепствовал, постоянное недоедание (дневной нормы блокадного пайка едва хватало на один раз), обстрелы и бомбежки - все это обрушивалось на бойца. Однако никто не падал духом. Можно было только удивляться той энергии и тому мужеству - так велик был порыв и неукротима ненависть к гитлеровским разбойникам.

Особенно поднялся дух воинов после получения сообщений о первых победах Советской Армии на отдельных участках фронта. Сначала было получено сообщение о разгроме врага под Ростовом и освобождении Ростова - на - Дону. Затем 9 декабря радио передало сообщение «Еще удар по войскам врага» - о разгроме тихвинской группировки противника.

Это сообщение было особенно радостным, так как дивизия шла в тот район и бойцы, окрыленные успехами своих товарищей по оружию, рвались скорее вступить в бой и добивать фашистов, разбежавшихся по волховским лесам и болотам.

И вот 13 декабря пришла волнующая весть о разгроме врага под Москвой. С каким трепетом и замиранием сердца следили советские люди за ходом гигантской битвы под Москвой,

Как все ждали этого волнующего сообщения, этой замечательной победы! И она наступила. Недаром «Правда» еще в октябре писала, что разгром немцев начнется под Москвой.

Сообщение о разгроме фашистских войск под Москвой взволновало всех воинов и еще выше подняло наступательный порыв, стремление быстрее попасть на фронт и громить врага.

Наконец мы достигли Ладоги. Вот она, знаменитая Дорога жизни - 30-километровая ледяная трасса. Спускаемся на лед. Трасса очищена от снега. Извивающейся змейкой она уходит далеко вперед и теряется в белесой мгле. Мы уже во второй раз с начала войны переправляемся через Ладожское озеро: первый раз - летом, в августе, на барже, а сейчас по льду, на автомашине.

Машина скользит почти бесшумно, без толчков. Но вот трещина, через которую переброшены доски. А там уже целая полынья - видимо, от бомбы. Возле нее стоит регулировщик и показывает объезд. Вдруг впереди раздался резкий треск, и столб воды вместе с кусками льда взметнулся высоко вверх. Не сразу поняли, что это рвутся снаряды. Немецкие батареи из-под Шлиссельбурга начали очередной обстрел трассы. Но движение машин не прерывается. Внезапно впереди идущая машина ныряет радиатором в воронку, шофер еле успел выскочить из кабины. Сворачиваем в сторону и объезжаем опасное место. Обстрел вскоре прекращается. Зато начинает мести поземка, переходящая в метель. Однако машины идут и идут…

Озеро преодолели быстро. Небольшая остановка в прибрежной деревне Кобона, а затем марш вперед, вслед за своими частями, которые уже входили в соприкосновение с противником.

* * *

Южнее станций Назия и Войбокало, что на железной дороге между Мгой и Волховом, на десятки километров тянутся торфяные болота. Это район назиевских торфоразработок. В районе болот гитлеровцев не было, и здесь образовался узкий проход в несколько десятков километров. Сюда и устремились наши части, чтобы зайти в тыл врагу, отрезать и уничтожить войбокаловскую группировку противника.

Наша дивизия вошла в состав 54-й армии Героя Советского Союза генерала Федюнинского, которая была создана для разгрома врага на Волхове и прорыва кольца блокады. Дивизия скрытно прошла по узкому проходу в тыл врага и обрушилась на фашистов на подступах к городу Кириши.

Обстановка была исключительно трудной. Бойцы шли по глубокому снегу и бездорожью, в суровые морозы. Все тылы, обозы остались далеко позади. Для пехоты приходилось прорубать в лесу колонные пути. Впереди главных сил шел комдив генерал Крюков, опираясь на суковатую палку. С ним же шел и штаб, через который он управлял войсками, отдавал распоряжения.

Типография осталась в деревне Городище, вместе со штабными машинами. Мы с Таратиным двигались вместе с полками, а фотокорреспондент редакции Лантас ушел вперед с разведкой. Материал в редакцию приходилось пересылать со связными лыжниками, он опаздывал, газета также приходила с опозданием, но в этих условиях ускорить что - то было невозможно.