— А вот этого они не знают. Может, потому, что «метаболический регулятор» просто устает?
— И какова вероятность того, что кто-то из нас тоже пойдет вразнос?
Рэмси быстро глянул на него, а потом вернулся к локационным приборам.
— Это был глупый вопрос, Лес.
Боннет покраснел. У него даже челюсть слегка отвисла.
— Хочешь, чтобы я тебя успокаивал? Я знаю лишь то, что мы пока еще живы, хотя немного и… Сигнал! — Он нажал на кнопку компьютера на пульте, чтобы расшифровать данные. — В пятистах ярдах. Идут с юго-запада.
— А Господь все еще держит свой покров над нами?
В его голосе Рэмси уловил неожиданную нотку цинизма, которого никогда до сих пор не замечал. Он поглядел на индикатор термодатчика.
— Холодный слой проходит над нами периодически. Сейчас его нет. Мне кажется, эта подводная гора для Арктического течения действует как барьер. Но, скорее всего, здесь много различных факторов. — Он снова поглядел на экран локатора. — «Восточные» снова прочесывают весь район.
— А что, были сомнения, что они не станут этого делать?
— Что ты имеешь в виду?
— Тебе следует узнать кое-что про нашего капитана, — сказал Боннет. — Джо не шутил. Только вот не совсем умеет…
Внезапно «Рэм» дернулся и накренился влево на пару градусов.
Рэмси схватился за релинг возле пульта.
— Что это…
— Наша баржа, — ответил Боннет. — Течение дергает ее.
— Я и чувствовал, что когда мы спускались, она нас подтолкнула, — признался Рэмси. — Но амортизаторы…
Подлодка накренилась еще на градус влево.
— Теперь надо молиться, чтобы баржа не потащила нас вниз по склону. Лишних пятисот футов мы не выдержим.
— С чего ты взял? — спросил Рэмси, всматриваясь в приборы.
— Я чувствую, что гора у нас под ногами вся в тумане.
Рэмси оторвался от пульта.
— Что ты сказал?
— Я чувствую у себя в мозгах сплошной туман, — говорил Боннет. Он перегнулся через релинг. — Туман скатывается с горы. И я ненавижу туман. — Он с трудом выпрямился. — Мысли путаются. Вступай во владение, мистер Рэмси. Я же… Я… — Он уселся на пол, хватаясь одной рукой за ограждение.
Рэмси вспомнил, что ему уже приходилось иметь дело с подобным случаем. Он в последний раз глянул на свой пульт, повернулся и силой заставил себя на спеша пройти к Боннету. Он склонился над ним, проверил его «вампир». Поглощение углекислого газа составляло 0,228, что было выше нормы. Он взял Боннета за запястье, посчитал пульс, а затем подрегулировал выпускной клапан генератора ангидразы.
— Что с Лесом?
В тыльных дверях центрального поста стоял Спарроу и глядел на приборы главного пульта. Когда Рэмси повернулся, он переступил порожек.
— Только не двигайтесь резко, — предупредил его Рэмси.
— Что… — Спарроу запнулся.
Рэмси склонился над Боннетом, вновь проверил его «вампир». Пока никаких изменений. Прошло слишком мало времени. Он сказал:
— Я как раз формулировал теорию Рэмси, почему некоторые шимпанзе умерли, а другие — нет.
Спарроу сделал несколько шагов и наклонился над Боннетом.
— Какие еще шимпанзе?
— Подопытные. При давлении около 400 фунтов я запускал максимальную дозу ангидразы. Мне не хотелось бы давить на вас, действительно, организм возбуждается, нервы не выдерживают…
— Про шимпанзе я знаю, — сказал Спарроу. — Вы думаете… — Он поежился.
— Это похоже на расстройство функций коры головного мозга, — объяснял Рэмси. — Но что еще, кроме эмоционального возбуждения, даже потрясения, может заставить быть физически активным?
Спарроу кивнул, соглашаясь.
Рэмси увидел, что поглощение С02 вернулось в норму. Он стал массировать левую руку Боннета.
— Лес, с тобой все в порядке. Ты только расслабься. Кризис уже прошел. Все уже нормально… Все нормально…
Боннет непонимающе потряс головой.
— Мы выдержали очень сильное нервное потрясение, — продолжал объяснять Рэмси. — Наши тела здесь, внизу, находятся в очень неустойчивом равновесии.
Спарроу постоял возле них, потом подошел к пульту локатора.
— Я дал Джо успокоительное. Он плакал, бредил. Может, я… — Он замолк.
Боннет открыл глаза.
— Не шевелись, — приказал ему Рэмси. — Лес, ты меня слышишь?
Тот кивнул.
— Не будет ничего страшного, если ты расслабишься.
— Вы не можете приказать ему расслабиться, он не послушается, — заметил Спарроу.
Рэмси схватил голову первого офицера пальцами, нащупал нервный узел сзади на шее и стал его массировать.
— Тебе уже лучше.
Боннет смочил губы языком.
— …порядке. Возвращайся… на пульт.
— Дыши неглубоко и медленно.
Рэмси не уходил.
Боннет сглотнул и проговорил с трудом, насколько ему позволял непослушный язык:
— Это как обморок… Сейчас… уже лучше.
Рэмси повернулся к Спарроу.
— Вот теперь с ним все будет в порядке.
Тот поглядел сверху вниз на Боннета.
— Посиди так, Лес, пока не почувствуешь, что сможешь подняться. — Он обратился к Рэмси. — Я тут поглядел в наши телекамеры. Течение развернуло нашу баржу на сорок пять градусов к нашей оси. Если мы подтянем буксирный трос, можно будет ее выправить, но при резком рывке он может оборваться.
— Лучше оставить все, как есть.
— Как близко к краю подводной горы мы находимся? Камеры этого не показывают.
— Ярдов семьдесят пять. Понятно, для баржи. При посадке мы немного перекосили.
Спарроу поглядел на локаторный пульт.
— Прерывистый сигнал на самом пороге слышимости.
— Это холодное течение овевает нас будто опахалом, — объяснил Рэмси.
Спарроу походил вокруг пультов, затем обратил внимание на Рэмси, причем глядел на него, как на еще один прибор.
— Так чем же занимался «Долговязый Джон»? Джо не смог объяснить толком.
Рэмси повторил ему то, о чем уже рассказывал Боннету.
— А принесут подобные пристрастия пользу «Рэму»?
— Только не в этой операции, капитан.
Спарроу поглядел вверх на ряд контрольных индикаторов реакторного отсека.
— Так может в следующей.
От своего места отозвался Боннет.
— Да, мы еще выйдем в путь. Если только не сломаемся, как несчастный Хепп.
— Этого мы не хотим, — ответил ему Спарроу.
Боннет с трудом встал на ноги.
— Рад, что Господь обещает нам это.
Спарроу испытующе глянул на него и сказал:
— Беру командование на себя, Лес. Этого требуют обстоятельства. А лишняя доза облучения мне уже не так грозит.
— Конечно, капитан. — В голосе Боннета чувствовалось облегчение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});