подсчитывая, сколько мужчин на территории.
Восемь человек во дворе перед домом.
Вероятно, восемь человек сзади и двое его лучших людей в доме.
Не больше двадцати.
Мой разум успокаивается, и меня охватывает жуткое спокойствие.
Если ты уберешь Проди, тебе придется иметь дело с мужчинами в доме и восьмью у входа, когда ты будешь убегать.
Придется попытаться образумить этого упрямого старого хрена.
Входная дверь открыта, охранник ждет, чтобы принять меня. За долю секунды я замечаю его автомат и Heckler & Koch, засунутый за пояс брюк за спиной.
Я выхожу в фойе, отмечая все, что могу использовать в качестве оружия, пока следую за охранником через гостиную на веранду.
Игнацио и Лоренцо сидят за круглым столом из кованого железа и наслаждаются поздним обедом.
Игнацио разрезает стейк "Фиорентина", но вместо того, чтобы откусить кусочек, его суровый взгляд останавливается на мне.
— Ах… Жнец. Ты знаешь, что тебя так называют, синьор Де Сантис?
Лоренцо бросает на меня взгляд, и я замечаю, как охранник, впустивший меня, встает рядом с Лоренцо.
Где другой охранник? Не может быть только один.
Пока я обдумываю вопрос, из дома выходит еще один охранник. У него такое же оружие, как и у того, кто стоит рядом с Лоренцо.
— Я не знал, — отвечаю я Игнацио.
— Твоя репутация опережает тебя. Вся Италия гадает, где ты появишься в следующий раз. — Игнацио усмехается. — Последние два дня мой телефон звонит без остановки. Я слышал, мужчины платят мафии, опасаясь, что они могут оказаться следующими в твоем списке. — Он откусывает кусок мяса и медленно жует, жестом указывая на свободное место.
— Grazie, — бормочу я, устраиваясь поудобнее. Когда официант подбегает ближе, я машу рукой. — Мне ничего. Я не могу задержаться.
— Ты сразу переходишь к делу, — бормочет Игнацио. — Я слышал, ты женишься на сучке из Братвы.
Гнев разгорается в моей груди, но я сдерживаю его. Атмосфера накаляется, и один из охранников переступает с ноги на ногу.
— Твоя информация неверна.
Бровь Игнацио приподнимается.
— Ты не собираешься жениться?
— Собираюсь. — Наши взгляды встречаются в бессловесной битве. — На принцессе Братвы.
Его верхняя губа кривится от отвращения.
— Мафия уже не та, что раньше, когда во главе был Люциан Котрони.
Верный до самой смерти, я бормочу:
— Лука заставил своего отца гордиться, расширив наши территории.
— Хмфф, — фыркает он. — Это противоестественно. Мафия и Братва не могут сосуществовать. — Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня. — Я также слышал, что ты дружишь с ублюдком, который убил моего сына.
Началось.
Не комментируя Алека, я говорю:
— Лука дал тебе три года на траур. Пришло время вернуться в строй.
Игнацио в порыве гнева швыряет свой нож для стейка на стол. Мои глаза лишь на секунду останавливаются на оружии, прежде чем я встречаюсь с его разъяренным взглядом.
— Только через мой труп я заплачу хоть цент мафии, пока они связаны с гребаными крысами Братвы! Вы все, блять, слепые или просто тупые? Вы позволяете врагу захватить все, за что мы проливали кровь.
Пока Игнацио бушует, я мысленно вижу лицо Тианы.
Ее выразительность. Удивление в ее глазах каждый раз, когда я ее целовал. Румянец на ее щеках. Ее застенчивость. Как она чертовски благодарна за все.
То, как она смотрит на меня, словно я — ответ на все ее молитвы.
Tesoro mia12.
В мгновение ока я осматриваю задний двор.
Пятеро охранников. Двое стоят рядом с нами и восемь у входа.
Пятнадцать человек, не считая Игнацио и Лоренцо.
Мой взгляд падает на Лоренцо, который выглядит настороженным и подавленным. Он никогда не был любимым сыном Игнацио, потому что он гей, и Проди считает его слабым, что, на мой взгляд, чертовски глупо.
Лоренцо самый спокойный в семье и не принимает никаких опрометчивых решений.
Мой взгляд возвращается к Игнацио, когда он бушует:
— Вы все гребаные предатели! Я убью этого гребаного ублюдка, лишившего жизни Риккардо, а потом заставлю Лоренцо трахать твою шлюху из Братвы, пока он не узнает цену киске. Я заставлю ее брата смотреть…
В моих глазах вспыхивает ярость, весь мой контроль исчезает, и я хватаю нож для стейка и быстро вонзаю его в шею Игнацио. Пять раз лезвие пронзает его кожу, и кровь фонтаном брызжет на пол и стол.
Мои руки и рукава пропитаны кровью Игнацио, когда я хватаю Лоренцо, рывком поднимаю его на ноги, чтобы использовать в качестве щита.
— Подожди! — кричит главный охранник, направив на нас свой Heckler & Koch. — Не убивай его. Давай поговорим.
Я прижимаю кончик лезвия к шее Лоренцо и, видя вспышку паники в глазах его охранника, кривлю губы.
— Если ты не хочешь, чтобы кровь твоего любовника растеклась у твоих ног, советую тебе опустить оружие.
Он кладет свое оружие на стол, где лежит голова Игнацио, испустившего последний вздох так, что мы этого не заметили.
Я говорю Лоренцо на ухо:
— Ты единственный оставшийся в живых Проди, Лоренцо. Ты возьмешь на себя управление бизнесом и заплатишь Луке то, что ему причитается?
Его слова звучат натянуто и торопливо.
— Да. Я поклянусь в верности мафии.
Мой взгляд останавливается на каждом охраннике, но больше всего меня волнует любовник Лоренцо.
— Отзови свою сторожевую собаку, — приказываю я.
Лоренцо поднимает дрожащую руку.
— Отойди, Сантино.
Глаза Сантино прикованы ко мне, в его взгляде горит ярость. Он заметно расслабляется, и когда я толкаю Лоренцо к нему, ловит его.
Держа нож в правой руке, я наблюдаю, как Сантино тянет Лоренцо за свое тело, чтобы защитить его.
— Заплати сто миллионов евро, чтобы я мог уехать, — приказываю я.
Каждый мускул в моем теле напряжен.
Пока Лоренцо достает телефон из кармана, палец другого охранника медленно приближается к спусковому крючку. Прежде чем он успевает сделать еще один вдох, я бросаюсь на него. Он блокирует мой первый удар, но я быстро наношу ему удар в живот левой рукой.
— Прекратите! — кричит Лоренцо.
Прежде чем его крик стихает, лезвие ножа для разделки мяса вонзается охраннику под ребра, глубоко вонзаясь в грудь.
Его кровь согревает мою руку, пока я смотрю, как жизнь покидает его глаза. Через мгновение я разворачиваюсь и блокирую атаку Сантино.
Наши ноги двигаются быстро, а удары наносятся еще быстрее, когда мы сталкиваемся лицом к лицу.
Блять, он хорош.
Мне удается порезать ему бок, и это заставляет Лоренцо закричать:
— Dio! Dio! Остановись!
Сантино хватает меня за запястье, и начинается силовая борьба за нож. На мгновение ему удается повернуть лезвие в мою сторону. Используя всю свою силу,