«Воспоминания навсегда останутся со мной», — подумала Джинкс.
И мама ошибалась в том, что у нас будет неполноценный ребенок. Элисон не могла бы быть совершеннее. Сначала Джинкс волновалась, что в ней может быть какой-то дефект, который сейчас просто не виден, который проявится позже. Но с каждым днем она все больше и больше убеждалась, что у Элисон совершенно нет недостатков.
Мама была не права. Если бы никто не знал, что они с Райлем брат и сестра, они могли бы пожениться. Они могли бы пожениться и быть вместе — и иметь красивую малышку-дочь, и в будущем еще красивых детей. Мысль о том, что они с Райлем действительно могли бы быть вместе, свербила ее. Она пыталась думать о других вещах, но эта мысль постоянно возвращалась к ней.
Теперь, когда мамы и отца нет, никто не знал о том, что Райль ей брат наполовину. Они могут быть вместе. Никто не знал об этом. Даже Райль не знал. «Никто, кроме меня», — думала она. Мысль эта стала неотъемлемой ее частью и постепенно проникла даже в ее сны.
В ночь с понедельника на вторник она очень плохо спала и проснулась с головной болью и твердой решимостью найти Райля. Она не могла спросить Карра адрес Райля, не могла доставить ему такое удовольствие. Она сама должна найти Райля.
Часом позже, одетая так, что ее почти невозможно было узнать, Джинкс шла по темному коридору, останавливаясь для того, чтоб прочитать таблички на дверях.
Наконец она нашла ту, что искала: «Джо Циннамон — частные расследования». Она повернула ручку. Офис был на редкость грязный, мебели в нем было совсем немного: письменный стол, два кресла и шкаф. Маленький человечек с большой сигарой оторвался от бумаг:
— Да, мадам? — Он двинулся к ней, показывая на кожаное кресло:
— Чем могу служить?
— Вы можете установить местонахождение пропавшего человека?
— Именно это — моя специальность. — При разговоре он странно подпрыгивал на носках.
Джинкс присела на край кресла.
— Его зовут Райль Толмэн, — начала она. Джинкс так давно не произносила имя Райля вслух, что поразилась тому, как спокойно прозвучал ее голос.
Эрик пробыл в Миллтауне целых две недели, а потом еще несколько дней занимался кораблем. В течение какого-то времени Джинкс думала, что они с Эдисон будут проводить Рождество вдвоем, но он пришел утром, нагруженный подарками, один из которых был просто чудом заморским. Джинкс не могла поверить, что Эрика пропустили в гостиницу с попугаем, на плече.
— Бу-бу-бу! — завопила Элисон, наступив второпях на подол юбки и свалившись.
— Эрик! — рассмеялась Джинкс, ставя ребенка на ноги. — Где ты его сумел раздобыть?
— Выиграл в покер.
— Бу! — кричала Элисон.
— Тише, дорогая. А как его зовут?
— Кэп'н Кидд. Говорят, он умеет разговаривать, но пока я от него не слышал ни слова. Он родом с Панамы, но последние несколько лет провел на пароходе, перевозившем нитраты Чили.
— Кидд! — завопил Кэп'н Кидд хриплым голосом. — Кидд!
— Кидд! — Джинкс смеялась до слез. Рождественский ужин они устроили в ресторане отеля. Эрик много рассказывал об Абнере, своем маленьком братике, который был на пять месяцев старше Эли, но едва ли таким же умным и активным.
— Он просто мешок с костями в сравнении с ней, — заявил Эрик.
Уходя из ресторана, Джинкс спросила его:
— Ты сказал матери, что Элисон не ее внучка?
Он помрачнел.
— Она знала уже, что мы не женаты. Олли доложил ей назавтра после того, как обнаружил, что ты зарегистрировалась в отеле под именем мисс Хэрроу. Так что мне пришлось только сказать матери о том, что ты была уже беременной, когда уехала из Хэрроугейта. Она была так расстроена, что даже не спросила, кто отец ребенка.
«Бедная тетя Эйлин, — подумала Джинкс, — она так хотела иметь девочку». Эйлин родила Абнера вскоре после того, как Джинкс уехала из Миллтауна, а Бренда, жена Уита, за последние четыре года родила только двух мальчиков — и ни одной девочки.
Эрик открыл дверь и положил шляпу на стол. Пока Джинкс провожала няню, он молчал. Когда дверь за ней закрылась, он оперся о каминную полку и вытащил трубку.
— Джинкс, почему ты зарегистрировалась как мисс Хэрроу?
Она изумилась, он называл ее «Джинкс», только когда особенно сильно сердился на нее. Может быть, он узнал о частном расследовании? Сердце ее упало, и какое-то время она была почти готова выложить ему всю правду, сказать, что не может больше ходить с ним в море, что не успокоится до тех пор, пока снова не найдет Райля. К чему приведут эти поиски — она не знала, но увидеть его хоть один только раз ей было просто необходимо. Но вдруг Джинкс подумала: ведь Эрик так хорошо к ней относился. Что стоит ей быть с ним и радовать его до тех пор, пока Райль не будет найден? Пожалуй, она останется с Эриком до тех пор, пока Райля не обнаружат.
— Я задал тебе вопрос, Джинкс. Почему ты…
— ..зарегистрировалась под своим собственным именем. Я слышала тебя. — Она стала расстегивать лиф.
— Ну?
— Потому что мы не женаты и никогда не будем. Потому что я не знала, как еще могу зарегистрироваться. Я сделала это не для того, чтобы причинить тебе боль, Эрик, а потому, что только так это и возможно было сделать.
Он рассмеялся горьким смехом:
— Наверное, если бы я предложил тебе сейчас выйти за меня замуж, ты подумала бы, что это из-за твоих денег.
— Ты ведь отлично знаешь, что это не так. Но неважно, я все равно ответила бы тебе отказом.
— Вот если сейчас в дверь войдет Райль — ты оставишь меня?
Как могла она ответить ему, если сама не знала ответа на этот вопрос?
— Эрик, давай не будем опять поднимать этот вопрос, — сказала она. — Мы ведь оба знаем, что наши отношения временные. Давай не будем портить время, проводимое вместе, взаимными обвинениями.
Он зажег трубку и взглянул на нее сквозь завесу дыма. Знакомый вишневый запах наполнил комнату.
Она достала из ящика ночную рубашку и повернулась к нему:
— Мы скоро отплываем?
— Завтра, если я смогу набрать команду.
— Набрать команду? — повторила она удивленно. Она знала, что многие матросы покидают парусники для того, чтобы плавать на более быстрых пароходах, где платили больше, но предметом особой гордости Эрика было то, что его команда рейс за рейсом плавала с ним в полном составе.
— А что случилось с твоей командой?
— Большинство матросов перешли на другие корабли сразу же после того, как мы причалили. Они не захотели плавать на судне, перевозящем удобрения. Я их в этом не виню.
— Но все это уже в прошлом. Карр больше не пошлет нас в Перу.
— Знаю, Рыжая, но команда разбежалась еще до того, как ты посетила льва в его логове.
— А что Крау? Неужели он тоже покинул нас?