Она развернула записку и недоумённо уставилась на ровные каллиграфические строчки:
Жду тебя в шесть
в своем кабинете.
Не опаздывай!
Д.
Внутри зашевелилось предчувствие чего-то нехорошего. Даже будучи простыми коллегами, они с Драко никогда не общались через министерские служебки, тем более написанные зачарованными перьями. Самолётики в Аврорате были редкостью. Обычно они прилетали из других отделов, а авроры общались между собой с помощью Патронуса, чтобы не терять время, которое часто шло на минуты.
Это что, какая-то ролевая игра?
Она бросила взгляд на часы. Без пятнадцати.
Гермиона подавила желание броситься к нему немедленно и подняла глаза на Гарри, который наблюдал за ней слегка обеспокоенным взглядом.
— Что-то случилось? Мне кажется, ты побледнела.
— Не знаю, Гарри. Мне нужно увидеть Драко.
Она встала и быстром шагом направилась к выходу. Поттер последовал за ней, движимый своим особым чутьем на неприятности.
Когда Гермиона распахнула дверь в кабинет Драко, ей показалось, что у неё совершенно ужасное дежавю. Она услышала, как шумно вдохнул Гарри, остановившийся за её плечом.
Малфой сидел в своём кресле, его мантия валялась на полу, форменная рубашка была расстёгнута и выправлена из брюк, а сам он прижимал к себе ведьму, сидящую у него на коленях, и активно исследовал её рот своим языком. Они не обратили никакого внимания на вторжение, продолжая неистово целоваться.
Магия заклубилась вокруг неё. Ей показалось, что она отстранённо наблюдает со стороны за происходящим. Гарри попытался отодвинуть её, но отдёрнул руку, словно обжёгшись.
Сьюзен отлетела в противоположный конец кабинета и впечаталась спиной в стену с громким воплем. Гарри втолкнул Гермиону внутрь и закрыл дверь, запирая её заклинанием.
Она смотрела на Драко, который слегка расплывался из-за слез, застилающих глаза. Он не двигался с места. Его грудь тяжело поднималась и опускалась с каждым вздохом, а глаза были абсолютно пугающе пусты. Гермиона опустила взгляд по его обнаженному торсу и с трудом сглотнула, сморгнув слёзы. Он был явно возбуждён, но не предпринимал никаких попыток встать или прикрыться. Скорее наоборот — его пальцы вцепились в ручки кресла так, что побелели костяшки пальцев. Его лицо было искажено судорогой, словно он испытывал боль. Скорее всего, так и было.
Гарри подошёл и присел рядом со скорчившейся на полу Девиш и что-то ей говорил. Гермиона не могла пошевелиться. Её мозг лихорадочно работал, прикидывая варианты, чем был вызван такой эффект. Похоть и подавление воли? Несомненно, что-то запрещённое. Сколько будет длиться эффект? Вспомнит ли он что-нибудь из случившегося?
Но это не помогало отвлечься. В груди всё равно разливалась боль, и она издала полувсхлип — полустон и, покачнувшись, осела на пол, ударившись коленями.
Этот звук заставил Драко вздрогнуть, но взгляд его по-прежнему был холодным и отсутствующим. На лбу и висках проступили капли пота. Его мышцы дёрнулись, словно он хотел встать, но остался сидеть в кресле.
Гермиона услышала на краю ускользающего сознания, как Гарри произнёс оглушающее заклинание, но она уже не поняла, на кого оно было направлено, и провалилась в спасительную темноту.
Когда она вновь открыла глаза, свет был приглушён, а сама она лежала на больничной койке — над ней с мягкой улыбкой склонилась её целительница, за спиной которой маячили Гарри и Джинни.
— Вот так, Гермиона, прекрасно, — шептала миссис Бинс, поглаживая её по плечу. — Что бы ни случилось, теперь всё в порядке. Ты меня слышишь, дорогая?
Она кивнула и попыталась облизать пересохшие губы, но не смогла. Во рту было так же сухо, как в пустыне. Колдомедик приподняла спинку кровати и протянула ей стакан воды.
В голове проносились картины произошедшего. Внутренности болезненно скрутило от нарастающей тревоги.
— Где Драко? — прохрипела она, возвращая пустой стакан.
— Он в палате на четвёртом этаже, — Гарри обошел её кровать с другой стороны и взял её за руку, присев на край. — Он был без сознания, когда я уходил. Колдомедики решили, что лучше не приводить его в чувства, пока не подействует антидот, — его сочувствующий взгляд сводил её с ума. — Он будет в порядке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сколько я была без сознания? Ребёнок…
— Около часа. Всё хорошо, Гермиона, — быстро сказала миссис Бинс, и напряжение немного отступило. — У вас очень сильный малыш, он уже сам может о себе позаботиться, — она улыбнулась и заглянула в свою папку. — На самом деле, у меня нет никаких причин держать вас здесь, если вам хочется быть где-то ещё. Показатели в абсолютной норме, — она сделала пометку волшебной палочкой. — Вы можете идти, как только будете готовы. Жду вас на приём в ваше обычное время.
Целительница удалилась, и Джинни заняла её место, осторожно погладив по руке. Жалость в её глазах была почти невыносимой, и Гермиона подняла голову и уставилась в потолок.
— А…
— Связана и заперта в кабинете. Я хотел посоветоваться с тобой, прежде чем принимать какое-то решение.
Она благодарно сжала его пальцы.
— Мы не можем… разбираться с ней официально.
Гарри кивнул, получив подтверждение своим мыслям.
— Я подумал, что мы могли бы обменять её свободу на Непреложный обет. Если ты согласна, то мы с Джинни займёмся этим, как только проводим тебя к Малфою.
Гермиона приподнялась и порывисто обняла его, не находя слов, чтобы выразить свои чувства своему другу. Джинни обняла их обоих, и они просидели так достаточно долго, пока она боролась с подступающими слезами.
Почувствовав себе немного лучше, Гермиона высвободилась из объятий и постаралась отогнать от себя видения Драко, страстно целующего другую женщину. И его пустых глаз. Она пожалела, что не уделяла должного внимания занятиям окклюменцией, чтобы навсегда запереть это воспоминание в глубине своего подсознания.
Несмотря на доводы разума, говорящие ей о непричастности Малфоя к произошедшему, сердце болезненно сжималось от мыслей о его руках и губах на чужом теле.
Она решительно потрясла головой и откинула одеяло. Гарри встал и протянул ей руку, которую она проигнорировала с раздраженным фырканьем.
— Перестаньте смотреть на меня, будто я при смерти. И пойдёмте уже отсюда.
Путь до его палаты показался ей вечностью.
Гермиона не могла понять чего хочет больше: быстрее увидеть Драко и убедиться, что с ним всё хорошо, или отсрочить этот момент, боясь, что не справится со своими раздирающими душу противоречивыми эмоциями.
Когда Гарри открыл перед ней нужную дверь, она остановилась на входе, не решаясь войти внутрь.
— Гермиона, — тихо сказала Джинни и осторожно коснулась её спины, — я понимаю, как ужасно выглядело то, что ты увидела, но Малфой этого не хотел. Я уверена, ему сейчас так же больно, как и тебе. Ты должна справиться с этим, — она поцеловала её в щёку и слегка подтолкнула. — Счастливое будущее, помнишь?
Она вошла в палату, и друзья закрыли за ней дверь. Драко уже был в сознании и сидел на краю кровати. Когда их глаза встретились, он поджал губы и отвернулся к окну. Его руки напряглись, а ладони сжались в кулаки.
Его магия неожиданно обрушилась на неё, практически сбивая с ног чувством вины и отчаяньем, и она чуть не задохнулась от её силы.
Гермиона медленно подошла к нему и остановилась на расстоянии вытянутой руки, не зная стоит ли ей коснуться его. Она не думала, что произошедшее никак не повлияло на него. В конце концов, по сути это было насилием со стороны Девиш, как психологическим, так и сексуальным. И какой бы разбитой она сейчас не чувствовала себя, ему должно было быть намного хуже.
— Драко, — он напрягся, но не повернул головы. — Посмотри на меня, пожалуйста.
Его рот приоткрылся, как будто он хотел что-то сказать, но передумал. Малфой повернулся к ней, его глаза смотрели куда-то поверх её плеча.
Гермиона сделала глубокий вдох, собирая остатки своих сил, села рядом с ним и положила свою руку на его сжатый кулак. Все слова, которые могли бы сейчас как-то помочь, застряли у неё в горле, и она смогла только сказать: