В отдалении все еще ревели сирены, только их стало меньше. Раньше их звук казался сердитым, теперь же в нем звучала скорбь.
Держа наготове пистолет тридцать второго калибра, Бен принялся бродить по окутанным ночной тьмой окрестностям в поисках машины.
Рейчел перебралась из багажника на водительское сиденье «Мерседеса». Там было куда удобнее, не так тесно и сподручнее разговаривать с Сарой. Она включила слабый свет сверху, предназначенный для изучения карты, уверенная, что его не будет видно за густой завесой деревьев и кустарников. Бледный, похожий на лунный свет освещал часть приборной панели, консоль, лицо Рейчел и испуганную мордашку Сары.
Избитая девушка уже вышла из шокового состояния и могла по крайней мере реагировать на вопросы. Она все еще держала согнутую в локте руку около груди, что делало ее почему-то похожей на маленькую птичку с перебитым крылом. Она ничего не говорила, но, когда ее глаза встречались с глазами Рейчел, в них светилось сознание.
– Милая, мы через несколько минут приедем в больницу, хорошо? – сказала Рейчел.
Девушка кивнула.
– Сара, ты догадываешься, кто я? Та отрицательно покачала головой.
– Я Рейчел Либен, жена Эрика.
В голубых глазах Сары снова плеснулся страх, заставив их потемнеть.
– Да нет, милая, все в порядке. Я на твоей стороне. Правда. Я как раз с ним разводилась. Я знала про его молоденьких девушек, но я вовсе не поэтому от него ушла. Он был ненормальный, понимаешь? Весь перекрученный, безжалостный и больной. Он внушал мне страх и отвращение. Поэтому не бойся говорить со мной. Я твой друг. Ты поняла?
Сара снова кивнула.
Рейчел немного помолчала, оглянулась на темноту вокруг, пустые черные окна дома и закрыла обе дверцы машины изнутри. В машине становилось жарко. Она знала, что надо опустить стекла, но так ей казалось безопасней. Рейчел снова повернулась к девушке.
– Расскажи мне, что с тобой случилось, милая. Все расскажи.
Девушка попыталась заговорить, но не смогла. По ее телу то и дело пробегала дрожь.
– Перестань бояться, – уговаривала ее Рейчел. – Никто тебя теперь не тронет. – Она надеялась, что говорит правду. – Никто тебя не тронет. Кто это сделал?
В лунном свете лампочки кожа Сары казалась бледной, цвета слоновой кости. Она прокашлялась и прошептала:
– Эрик. Эрик меня избил.
Хотя Рейчел знала ответ заранее, она почувствовала, как холод пробрал ее до костей. На какое-то время она потеряла дар речи. Наконец с трудом проговорила:
– Когда? Когда он тебя побил?
– Он приехал… в половине первого ночи.
– Бог ты мой, меньше чем за час до нашего появления. Он, наверное, уехал прямо перед нами.
С того самого мгновения, когда она ушла из морга этим вечером, Рейчел все время надеялась догнать Эрика, так что вроде бы ей надлежало быть довольной, что они идут прямо по его следам. Но вместо этого, когда она поняла, как близко они уже подошли к нему, сердце ее бешено заколотилось и стало трудно дышать.
– Он позвонил в дверь, я и открыла, и он… он просто… ударил меня. – Сара осторожно потрогала синяк под глазом; глаз уже почти полностью закрылся. – Ударил меня, я упала, он еще два раза меня ударил, ногой…
Рейчел вспомнила безобразный кровоподтек на бедре Сары.
– …схватил меня за волосы…
Рейчел взяла руку девушки и крепко ее сжала.
– …втащил в спальню…
– Продолжай, – попросила Рейчел.
– …просто сорвал с меня пижаму, вот, и… продолжал дергать меня за волосы и бить, по лицу, кулаками…
– Он тебя когда-нибудь раньше бил?
– Не-е. Так, пара пощечин. Знаете… чтобы место знала. И все. Но сегодня… сегодня он был бешеным… полным ненависти.
– Он что-нибудь говорил?
– Немного. Обзывал меня. Знаете, ужасно обзывал. И еще, он говорил как-то странно, нечетко.
– А как он выглядел? – спросила Рейчел.
– О Господи…
– Расскажи.
– Пара зубов выбита. Весь в кровоподтеках. Порезанный. Он плохо выглядел.
– Что значит плохо?
– Серый какой-то.
– А его голова, Сара? – Девушка крепко сжала руку Рейчел.
– Его лицо… все серое… знаете, как пепел.
– А его голова? – повторила Рейчел.
– Он… пришел в вязаной шапочке. Он ее низко надвинул, ну, знаете, как лыжную. Но когда он меня бил… когда я пыталась отбиваться… шапочка свалилась.
Рейчел ждала.
В машине было душно и слегка пахло едким Сариным потом.
– Голова у него… была вся разбита, – в голосе девушки слышались ужас и отвращение.
– Сбоку? – спросила Рейчел. – Ты хорошо видела?
– Разбита… и еще вмятина… просто жуть.
– А глаза? Расскажи про его глаза.
Сара пыталась заговорить, но поперхнулась. Она наклонила голову и на мгновение закрыла глаза, стараясь овладеть собой.
Рейчел, охваченная безрассудным, но вполне объяснимым ощущением, что кто-то – что-то – тихо подкрадывается к «Мерседесу», снова стала всматриваться в темноту. Казалось, что ночь бьется о машину, пытаясь войти через окна.
Когда девушка снова подняла голову, Рейчел попросила:
– Пожалуйста, милая, расскажи мне о его глазах.
– Странные. Расширенные. Как в пустоту смотрят, понимаете? И… затуманенные…
– Как будто задернутые пленкой?
– Да.
– Теперь движения. Тебе ничего не показалось странным в его движениях?
– Иногда… он вроде как дергался… ну, знаете, как в припадке. Но по большей части он двигался быстро, слишком быстро, я не могла от него убежать.
– И ты сказала, он невнятно говорил?
– Да. Иногда я вообще не могла понять. А пару раз он вдруг переставал меня бить и просто стоял, раскачиваясь взад и вперед, и казался… ну, понимаете, вроде как в замешательстве, как будто забыл, кто он и где он, и обо мне тоже забыл.
Рейчел почувствовала, что ее трясет не меньше Сары и что она в свою очередь тоже черпает силы из контакта с рукой девушки.
– Его прикосновение, – продолжала Рейчел. – Его кожа. Какая она была на ощупь!
– Вам ведь и спрашивать не обязательно, верно? Потому что вы и так знаете, какая она была на ощупь. Так? – спросила девушка. – Верно? Каким-то образом… вы знаете.
– Но все равно расскажи.
– Холодная. Слишком холодная.
– И влажная?
– Да… но не так, как пот.
– Сальная, – подсказала Рейчел.
Видно, девушка так ясно все вспомнила, что ее едва не стошнило, и она через силу кивнула.
«Слегка сальная плоть, первая стадия, самая первая стадия разложения», – подумала Рейчел, но ей самой было так противно и тошно, что она не высказала эту мысль вслух.
– Я сегодня смотрела новости по телеку в одиннадцать вечера, – проговорила Сара. – И тогда я впервые узнала, что он погиб, попал под грузовик днем, в смысле вчера днем, и я не знала, как долго смогу оставаться в доме, пока кто-нибудь меня не выгонит, и старалась придумать, что же мне делать, куда пойти. Но и часа не прошло после новостей, как он появился на пороге, и я сначала решила, что, наверное, произошла ошибка, что там все перепутали, а потом… О Господи… потом я поняла, что ничего не перепутали. Он… он действительно погиб. Он погиб.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});