Мнение, что в рассыпавшемся на части Советском Союзе «картошку охраняют лучше», чем ракетные установки, принадлежит Михаилу Кулику — госслужащему, который расследовал кражу 13,5 кг обогащенного урана с верфи ядерных подводных лодок возле Мурманска. Это высказывание цитируется в журнале «Сайенти-фик американ» (январь 1996, стр. 42) в статье «Реальная угроза ядерной контрабанды», ее авторы — Фил Уильяме и Пол Весснер.
Существование подобной опасности подтвердили несколько экспертов по ядерному терроризму. В их числе были служащие Пентагона и ЦРУ, уделившие мне несколько консультаций по данному вопросу.
Предложение купить ракетную установку я получил от спроектировавшего ее выдающегося русского ученого на встрече в Москве в сентябре 1991 года. Поразившая меня нищета, в которой пребывали первоклассные русские ученые-ядерщики в первое время после распада Советского Союза, по всей видимости, продолжается по сей день.
В октябре 1996 года Владимир Нечай, руководитель важнейшего конструкторского бюро, где проектируются ядерные вооружения России, совершил самоубийство, потому что ему было стыдно: он несколько месяцев не мог заплатить зарплату своим сотрудникам. В газете «Нью- Йорк тайме» от 15 ноября 1996 года другой русский государственный деятель, побывавший на похоронах, так прокомментировал положение коллег Нечая, которые там присутствовали: «Эти люди, гордость российской науки, физики с мировыми именами, одеты в потрепанные пиджаки и заношенные рубашки». Далее этот человек, имя которого Григорий Явлинский, заключает: «Безопасность ядерных программ в России не может гарантировать никто».
Мой телефонный разговор с генералом Яковом Амидрором состоялся в ноябре 1995 года. Амидрор был тогда заместителем начальника Амана, израильской военной разведки. Сейчас он — первый заместитель министра обороны.
Генерал Дании Ятом впервые написал мне 18 декабря 1995 года. Наша первая встреча произошла в начале января 1996 года. В письме Ятома говорилось: «Получив Ваше письмо от 10 декабря 1995 г., премьер-министр поручил мне встретиться с Вами и обсудить затронутую Вами тему».
Позже, в телефонном разговоре, Ятом, бывший в то время главным военным советником Переса, назначил мне прием у премьер-министра. Цитируемое мною высказывание Ятома он сделал в ходе телефонного разговора.
Моя встреча с Пересом, которую устроил Ятом, произошла в Иерусалиме, в кабинете премьер-министра. На ней присутствовала Элиза Горен.
Высказывание Каддафи было распространено ливийским агентством новостей 27 января 1996 года и напечатано в израильских газетах на следующий день. Я привожу перевод этой цитаты по публикации в газете «Хаарец».
На следующий день, 28 января, я встретился с генералом Ятомом в канцелярии премьер- министра. Ятом сообщил, что он уже обсуждал с Пересом мою с ним встречу, состоявшуюся за два дня до этого. Он сказал также, что читал о выступлении Каддафи. Я цитирую высказывания Ятома, сделанные во время этого разговора.
Речь Переса, в которой говорится об опасности ядерного терроризма, была произнесена 30 января 1996 года в Иерусалиме. Я цитирую ее по отчету, напечатанному на следующий день в «Джерусалем пост». Позже Перес сделал схожее заявление в вечерней программе ABC (29 апреля 1996 г.): «Впервые в истории злонамеренное и пагубное движение, прикрывающееся религиозными мотивами, получило шанс завладеть этим ужасным оружием. Представьте себе, что могло бы произойти, будь у Гитлера атомная бомба».
Со всем народом своим выступил… на сражение
Террористический акт в Иерусалиме 25 февраля 1996 года и серия взрывов, произошедших в последующие девять дней, широко освещались мировой прессой. Я пользовался для описания событий репортажами «Нью-Йорк тайме» и «Джерусалем пост».
Хотя эта дата, 25 апреля или 5 адара по еврейскому календарю, была обнаружена в день смерти Рабина, то есть почти за четыре месяца до террористического акта, я ничего не сказал о ней премьер-министру Пересу во время нашей январской встречи: мне казалось невероятным, чтобы предсказание «со всем народом своим… на сражение» исполнилось так скоро. Однако в последний момент, накануне первого воскресного взрыва, я все-таки попробовал связаться с генералом Ятомом, но не смог дозвониться в его офис.
В следующий раз я встретился с Ятомом 30 апреля 1996 года у израильского посольства в Вашингтоне. Мы договорились об этой встрече по телефону.
Я позвонил Эли Рипсу 28 мая 1996 года, накануне выборов, и сообщил, что обнаружил в Библии закодированные слова «премьер-министр Нетаниягу». А Рипс, прямо во время телефонного разговора, обнаружил, что имя Нетаниягу пересекалось словом «избран». Я сказал Рипсу, что считаю невозможной победу Нетаниягу на выборах. Очевидно, среди предсказаний библейского кода имеются и ложные, заявил я. Рипс посоветовал мне не торопиться с выводами и подождать результатов.
Рипс подтвердил, что вероятность случайного пересечения слов «премьер-министр Нетаниягу» с двумя словами, говорящими о смерти, весьма невелика, но сказал, что он тем не менее не уверен, будто эти слова, стоящие в открытом тексте Библии, могут иметь отношение к жизни или смерти современного человека, имя кото-рого спрятано в коде.
— Впрочем, то же самое я думал и о предсказании смерти Раби-на, — добавил он, — так что сейчас уже и не знаю, что сказать.
В той матрице, где одновременно видны имена и Нетаниягу, и Рабина, есть фамилия убийцы Рабина — Амир — и фраза «он изменил народ, он сделает их злыми». Эта фраза входит в открытый текст, но читается в обратном порядке. Она перекрывает фамилию «Амир», которая тоже читается в обратном порядке, и находится внутри библейского стиха, который содержит слова «убийца, убивший человека» (Чис. 35, 11).
Мой первый телефонный разговор с Бенционом Нетаниягу состоялся 3 июня 1996 года. Тогда же я отослал ему свое письмо к премьер-министру, датированное 29 мая. Во второй раз я разговаривал с ним 9 июня. Он сказал, что получил мое письмо и передал его сыну в пятницу 7 июня.
Книга профессора Нетаниягу «Происхождение инквизиции» опубликована в 1995 году издательством Random House. Она посвящена другому сыну, Йонатану, погибшему 4 июля 1976 года во время знаменитой операции в Энтеббе.
Рипс позвонил Нетаниягу-старшему в моем присутствии 31 июля 1996 года. Он сообщил отцу премьера, что существование библейского кода — научно установленный факт и что выражения «атомный холокост» и «холокост Израиля» действительно закодированы в Библии. В тот же день я встретился с Бенционом Нетаниягу в его иерусалимском доме. Высказывания, цитируемые мною, были сделаны им во время этой встречи.
Мой последний телефонный разговор с Бенционом Нетаниягу состоялся в день моего приезда в Израиль — 3 августа 1996 года.
Последнее письмо, написанное мною премьер-министру Нетаниягу, датировано 20 августа 1996 года. Оно также было передано премьеру через отца.
Запечатанная книга
«Запечатанная книга» описывается в Откровении Иоанна Богослова (Отк. 5, 1–5). В главах 6–8 рассказывается, как Агнец (Мессия) снимает с книги семь печатей.
Первоначальная версия этой же истории рассказана в Книге Даниила (12, 1–4).
Поразительно, что в Новом завете при снятии печатей с книги появляются четыре всадника Апокалипсиса, мертвые вопиют, призывая отмщение живущим за свою кровь, происходит великое землетрясение, солнце, луна и звезды затмеваются, и наконец делается «безмолвие на небе».
Между тем, в первоначальной истории, рассказанной в Ветхом завете, запечатанная книга раскрывается, чтобы спасти мир от катастрофы: «Но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге» (Дан. 12, 1).
Многие биографы Исаака Ньютона, в том числе Дж. М. Кейнс, отмечают его постоянное внимание к Книге Пророка Даниила и Откровению Иоанна Богослова. Описывая секретные записи великого ученого, Кейнс говорит (стр. 286): «Следующий большой раздел посвящен изучению апокалипсических писаний — Книги Даниила, Откровения, — в которых Ньютон пытался обнаружить тайные истины Вселенной».